Рецепт апокалипсиса от Учих СИ) - Го Алекс

Деревянный шип вошел в тело Итачи слева сбоку и вышел справа под лопаткой. Оба легких и сердце были задеты, но позвоночник, к счастью, не пострадал. Нии–сана я запечатывал без этой проклятой деревяшки, так что сейчас рана была чиста. Только вот она была такого размера, что туда руку можно было засунуть, и при виде нее мне становилось почти физически плохо. Крови Итачи потерял изрядно, хотя сейчас она и не текла, подчиняясь моей воле.

— Спокойно, ситуация у нас под контролем, — подбодрила меня одна из внутренних личностей. — Через десять минут Итачи будет как новенький, вот увидишь.

Я только кивнул, и сложив нужные печати, стал перекачивать в тело нии–сана медицинскую чакру. Структурировать ее я доверил умникам, у них это получалось куда лучше, чем у меня. В той истории с Забузой, когда я лечил его смертельную рану, мне, по сути, было все равно, выживет он или нет, зато сейчас я просто не представлял, что буду делать, если Итачи вдруг не станет.

— Все, операция завершена.

Я вздрогнул, услышав голос одного из умников. Перекачивая чакру, я впал в состояние близкое к трансу и почти отключился от окружающей действительности. Оказалось, что за это время внутренние личности успели не только «залатать» Итачи, но даже убрать все следы ранения. Сейчас никто не мог бы сказать, что несколько минут назад нии–сан был при смерти.

— Буди его, — кто–то слегка подтолкнул меня в спину.

Я слегка неуверенно потряс Итачи за плечо.

— Вставай, нии–сан.

Итачи вздрогнул и открыл глаза, но тут же зажмурился и заслонился рукой от света операционных ламп.

— Это Чистый мир? — нии–сан прищурился, пытаясь разглядеть меня против света. — Саске?! Но почему ты тоже здесь?

— Это не Чистый мир, хотя ты был к нему очень близок, — я медленно, словно боясь, что «заплатка» из лечебной чакры отвалится, обнял Итачи.

Если бы я мог, сейчас расплакался бы в три ручья просто от облегчения, но глаза оставались сухими. Зато дрожь постепенно проходила, и вскоре я смог полностью успокоиться.

— Прости, — тихо произнес нии–сан, когда меня, наконец, перестало трясти.

— Не прощу, — я отстранился и посмотрел на брата. — Помнишь, я говорил, что с тобой сделаю, если посмеешь умереть?

— Ты же не… — Итачи как–то затравленно на меня посмотрел, у меня даже чуть совесть не проснулась.

Но внутренние личности были начеку и смогли этому помешать:

— Мы тут как раз пару фасончиков придумали. Даже разрешим тебе выбрать лучший.

И они продемонстрировали семь розовых фартучков — с кружевами и без, с рюшечками, в оборочках, в цветочек, в горошек и с карманами в форме сердечек.

— Их, кстати, на голое тело надо носить, — сказал один и достал телефон, чтобы записать этот исторический момент на камеру.

— Думаешь, ты после такого выживешь? — с сомнением спросил другой, имея в виду смерть от кровопотери из–за ноусблида.

— Сложный вопрос… Ладно, штаны можно оставить.

Вперед протолкались несколько девушек в футболках с надписями «Я люблю Итачи» и уставились на намечающееся шоу во все глаза. Нии–сану явно стало не по себе, и он с немой просьбой посмотрел на меня. А я что? Я предупреждал, что фанатею от него. И так уже изо всех сил стараюсь сохранять незаинтересованный вид.

— Мадара, — вспомнил Итачи и схватился за соломинку. — Мы не можем отвлекаться от боя.

— Мы внутри моего мира, тут время подчиняется моему желанию, так что во внешнем мире и секунды не прошло, — обломал его я.

Нии–сану ничего не оставалось, как выбрать самый приличный из фартуков и надеть на себя. Со всех сторон раздались аплодисменты, а одна из самых впечатлительных девушек даже в обморок шлепнулась. Но лицо у нее было такое счастливое, что приводить ее в чувство никто не стал.

— Теперь мы можем вернуться к сражению? — Итачи явно был смущен таким вниманием, но старался не показывать этого.

— Ты собираешься идти в таком виде? — скептически спросил я. — Не припоминаю, чтобы я разрешал тебе снять передник.

— Не важно, как я буду выглядеть, — упрямо ответил он.

— Итачи, в тебе дыра таких размеров, что руку просунуть можно. Моя чакра перестроилась и теперь поддерживает работу твоих внутренних органов. Но стоит тебе напрячься, и все мои труды пойдут коту под хвост. На твое выздоровление потребуется немало времени, даже по часам этого мира.

— Но…

— Насчет Мадары не волнуйся, я приготовил запасной план, поэтому–то и задержался — освобождал душу Первого Хокаге из печати бога смерти, чтобы потом призвать ее с помощью Эдо Тенсей. На самом деле, я хотел сразиться с Мадарой, так как надеялся, что он поможет мне пробудить риненган. Но это оказалось бесполезно. Теперь пусть с ним Хаширама разбирается, он всегда был единственным, кто мог победить Мадару. Так что можешь пока расслабиться и спокойно выздоравливать.

— Спокойно?.. — Итачи покосился на внутренних личностей, которые смотрели на него, как волки на кусок мяса.

— О них не беспокойся, они у меня неагрессивные… ну, большую часть времени.

— Я не могу оставаться в безопасности, когда остальные сражаются, рискуя своими жизнями.

— Нии–сан, — я схватил его за плечи и слегка встряхнул. — Пойми же ты, на этой войне ты должен был умереть второй раз! Мое сердце просто не выдержит, если я снова увижу, как тебя ранят. Ради меня, пожалуйста, больше не вмешивайся в ход сражения…

Не дав Итачи ответить, я усыпил его и отправил в то же место, где хранился «эталон Саске».

— Что?! Куда ты его дел? — возмутились внутренние личности, когда их кумир исчез.

— Подальше от вас, маньяков, спрятал. Я еще помню, что вы со мной в тринадцать лет сделали.

— Вот жадина! Ни себе, ни людям. От одного маленького поцелуйчика от Итачи бы не убыло, — воскликнула одна из девушек. — Ну, хоть за ручку его подержать можно?

— Нет, — я не стал слушать уговоры и переместился обратно в реальность, но не на место боя с Мадарой, а намного дальше, чтобы он не засек мою чакру.

Убедившись, что поблизости никого нет, я распечатал тело Хаширамы, немного его крови и свиток с Эдо Тенсей. Но я собирался оживить еще кое–кого, помимо Первого. Из–за моего вмешательства Гаара не встретился с отцом и не узнал правду о своем рождении, и я собирался это исправить. Поэтому достал из внутреннего мира одного живого, но бессознательного Зецу и образец ДНК прежнего Казекаге.

Конечно, можно было бы оживить еще больше шиноби и заставить их сражаться на нашей стороне, но несмотря на всю полезность, эта техника не зря запрещена. Даже если забыть о вопросах этичности, нарушение мирового порядка ни к чему хорошему не приведет. Покой мертвых не стоит тревожить, к тому же кто–то из них вполне мог раскрыть мою тайну, если душа Саске тоже находится в Чистом мире. Я тянул до последнего, надеясь, что удастся обойтись без нечестивого воскрешения, но Мадара оказался нам не по зубам. Нет, возможно, если бы я уперся и потратил все свои немалые запасы чакры, его удалось бы запечатать. Но далеко не факт, к тому же я не вижу смысла так напрягаться, если даже не получу риненган в качестве награды.

Однако самый важный аргумент — есть у меня один план настолько безумный, что даже по моим меркам кажется запредельной глупостью. Но если все удастся, я стану еще на шаг ближе к своей мечте. Поэтому на битву с Мадарой просто не остается времени.

Само по себе Эдо Тенсей не сложно в исполнении, любой чунин справится, а может, даже большинство генинов. Да и по времени занимает всего несколько минут, пока тело жертвы не примет форму, привычную для призванной души.

Тело Хаширамы было почти таким же, как и при жизни, только лет на десять помоложе, так что изменилось не сильно. Зато Казекаге «собирался» почти в два раза дольше. Первый уже почти пришел в сознание, когда я погрузил в голову бывшего правителя Суны кунай с подчиняющей печатью. И если Хаширама сейчас выглядел как живой, то Казекаге кое–где был покрыт трещинами и белки глаз оказались темно–серыми.