Макс. Последний страж: Племя Ирдан - Ардиз
- Дай угадаю, видели посланника каких-то племён? – усмехнулся Фален.
- Он и к вам приходил? – удивлённо спросил олух.
Фален нахмурился со спадающей улыбкой.
- О какой проблеме ты говорил? – уточнил Фален.
- Агнефий. Он заявился к нам в тюрьму, и пел про какие-то племена и их силу … - начал рассказ олух.
- Вы что, вместе перепили ирия? – уточнил Фален с лёгкой ухмылкой.
- Что? – не понял олух, посмотрев на коллегу (по званию), который так же удивлённо смотрел на него – Нет, я трезв и сейчас, и был тогда.
- Тогда зачем ты мне рассказываешь о песнях Агнефия? – не понял Фален.
- Он с песней уничтожил всю тюрьму – объяснил олух, и Фален с непониманием увёл в сторону задумавшийся взгляд – Он от неё камня на камне не оставил, распевая про какой-то суд и гнев племён, силу которых я вряд ли забуду.
- Ты хоть сам понимаешь, что за бред ты несёшь? – спросил недовольно Фален – Вы мне оба рассказываете одну и туже сказку, про слепое «я», который едва пешком передвигается, и как он побеждает целый отряд стражников – олух посмотрел на коллегу – и разрушает тюрьму – коллега посмотрел на олуха – Как по мне вас обоих нужно выпороть за ваши вольности в отношении ваших слабостей. Да так сильно, что бы сама мысль об ирие вас пугала даже во сне.
В зал вбежал Наймидин, … ну как вбежал, … быстро зашёл, … и так же быстро приближался к трону своего господина. Обливаясь потом так, что он уже стекал с его одежд, он на «бегу» поднял правую руку, пытаясь что-то сказать.
- Отдышись идиот – с ходу приказал Фален.
Наймидин «прибежал» и встал рядом с олухом, который тут же от него отошёл, так как от жреца воняло так, что даже пузахрюки благоухают в сравнении с ним. Заметив это, на него недовольно посмотрел жрец, после чего, посмотрел на Фалена.
- Ваше …
- Ближе к делу – сразу потребовал Фален.
- У нас проблема – начал Наймидин.
- Агнефий? – спросил Фален.
И тут Наймидин стал быстро оглядываться по сторонам, словно ища его глазами.
- Он здесь? – взволнованно спросил Наймидин, крутясь на месте.
- Что случилось? – спросил Фален.
- Похоже что на вас напали, о великий. Чья-то армия уничтожила вашу тюрьму в нижнем Вайтрине и все заключённые сбежали – Фален посмотрел на олуха - Страже удалось поймать шестерых и мы уже начали показательную жестокую порку, во имя справедливости разумеется и вашего беспокойства о простых «я». Но потом объявился Агнефий, раскидал все семь сотен свободных стражников, что удалось собрать, остальные ищут заключённых. Но самое главное даже не касаясь их – олух с коллегой переглянулись – А после заявил, что он какой-то посланник и более того, стал откровенно лгать, что это он разрушил вашу тюрьму. Лично я ему сразу не поверил – заранее предупредил Наймидин, в упор смотрящего на него Фалена – Но потом, он исцелил на моих глазах того, кого мы выпороли и очень сильно. А после, поднял на ноги того, кого я, разумеется случайно и если что, на всё воля Истока, но велел калекой сделать, пару циклов назад. Он снова стал ходить, после чего вся толпа нас со стражей, в бешенстве, непонятно за что, чуть не линчевала. Мы только бегством и спаслись.
- Да вы все что, сговорились что ли? – недовольно спросил всех трёх Фален, под их напуганные лица.
Фален двигался в его личную темницу, он очень хотел направится и посмотреть на этого «посланника» лично, но всё же решил уточнить кое что у кое-кого. В маленькой холодной камере, закованный в цепи, на тряпках на полу, сидел Симерий. Длинные седые волосы по плечи, сильное волевое лицо, и длинная борода, но несмотря на преклонный возраст, он даже здесь умудрялся держать своё тело в тонусе. У него во рту был кляп. Одетый в серые тряпки и с босыми ногами, он сидел у стены, с поджатыми ногами, правая горизонтально лежала на полу, а левая вертикально стояла, и на которой была левая рука, а правая на правом бедре. Длинный седой волос, закрывал недовольное лицо, глаза на которого были закрыты. Каждая его рука была прикована к отдельной цепи, которая крепилась к отдельному крепежу, на стене со стороны руки. Фален дал знак снять с него кляп, после чего движением головы, велел всей охране уйти, так как знал, что он общается с Оракулом, слова которого могут творить странные вещи с головами «я». И даже были случаи, когда он порождал в верных, чувство предательского долга. После чего он был с кляпом, и снимался он только для приёма пищи.
- Здравствуй Симерий – сказал с улыбкой Фален, начиная ходить по камере – Сколько мы с тобой уже не общались? – как бы невзначай спросил Фален – По-моему цикл точно. Ты хоть скучал по мне?
Симерий и не шевелился, и ничего не говорил.
- Симерий, ты не мог бы мне рассказать в двух словах, прям саму суть, всего того, что творит Агнефий? Что кроме как предательством, за которое его нужно повесить, лично я, это никак по другом назвать не могу – «признался» Фален.
Видя как его «любитель поговорить», сегодня какой то тихий, он решил перейти сразу к делу.
- Тебе совсем на него
