Посланец Сварога - Георгий Лопатин
– Я понял, – закивал Славян.
У сторожей, что охраняли пленников, имелся четкий приказ князя перебить всех кутригуров при малейшей внешней угрозе. И информацию об этом слили ромеям через аланов и готов, благо это оказалось несложно благодаря оживившейся торговле, ведь аборигены, помимо всего прочего, поставляли славянам еще и вино (Рус и рад бы установить сухой закон, но решил не передавливать, а наоборот, взять процесс под контроль), так что во время нескольких таких совместных попоек нужная информация была слита местным.
В общем, Рус постарался прикрыться со всех сторон, но первые проблемы пришли откуда не ждали – изнутри. В какой-то момент в середине марта местные степняки перестали поставлять руду и вообще угнали всех коней в горы.
– Что за ерунда? – удивился и насторожился Рус.
Послал дополнительную разведку во все стороны, заподозрив, что аборигены оказались в курсе о готовящемся нападении и заблаговременно спрятались.
«Только чего не предупредили?» – озадачился он.
Впрочем, тут удивляться по большому счету нечему. Кто они для местных, чтобы предупреждать об опасности? Да никто. Им, может, даже выгоднее будет, если славян разобьют. Потом добьют остатки и поживятся за счет этого. Падальщики как есть.
Но разведка ничего не дала. Врагов не заметили ни на севере, ни на юге, ни даже на самом опасном направлении – востоке.
– Тогда что, Чернобоговы демоны, происходит?! – продолжал недоумевать Рус.
Пришлось засылать послов к вождю скифо-гуннов в горы. Тот особо выделываться не стал и вышел на переговоры в заранее оговоренном месте на границе степи и гор.
– Почему вы перестали возить камни, как уговорено? – спросил Рус.
– Ты сам виновен в разрыве наших договоренностей, – ответил Мугель.
– Я?! Когда это я их разорвал?
– Когда твои люди напали на род Джемет и практически полностью истребили его.
«Что за черт?!» – в недоумении мысленно ругнулся Рус.
– А это точно были мои люди? Может, кто-то хочет свалить на меня ваши внутренние разборки? Может, это были те же готы или аланы?
– Нет. Это были именно твои люди, Рус.
– Чем сможешь подтвердить эти обвинения?
– У меня есть свидетель – чудом спасшийся молодой пастух. Он все видел.
– И с чего он решил, что это были именно мои люди?
– Флажок.
– Флажок можно подделать…
Мугель согласно кивнул.
– Можно. Но это были твои люди, князь Рус. Я верю, что ты об этом ничего не знаешь, но это ничего не меняет. Только говорит о том, что ты не контролируешь своих людей.
Рус заскрежетал зубами.
– Что было нарисовано на том флажке?
– Вот такой знак…
Вождь скифо-гуннов начертил цифру на земле своим кинжалом.
«Щек, сука!» – мысленно вспыхнул Рус.
70
Если младшие братья – командиры сотен и тысяч, что пришли вместе с ним в Крым, безоговорочно признавали его главенство и особо не доставляли проблем, то вот те, кто пришел после того, как крымская степь оказалась вычищена от кутригуров, вели себя более дерзко и независимо. И одним из самых проблемных оказался Щек, приведший с собой помимо личной дружины в три десятка человек еще две сотни довольно неплохо оснащенных воинов.
«Что делать? – призадумался Рус. – Вдруг все же подстава? Ромеи на это мастера».
Рус невольно заподозрил интригу ромеев. Они действительно доки в способности вносить разлад. Зачем им это? Посеять внутренний раздор и через это ослабить славян, а то и вовсе спровоцировать внутренние разборки. Тогда можно будет, фигурально выражаясь, половить рыбку в мутной воде. Бить врага по частям всегда легче.
«А если не подстава, и Щек действительно виновен?» – еще сильнее загрузился Рус.
И так могло быть. Он даже склонялся к мысли, что так оно и есть. Очень уж Щек… о себе много мнил, так что мог и забить на клятву.
– Вот гад, мог бы и спрятать флажок, – проворчал Славян.
– Мог и специально засветить…
– Зачем?
– Да кто его знает? – поморщился Рус. – Приедем – спросим. Может, мой авторитет уронить хочет. Может, надеется перехватить через это власть и стать князем похода, разрешив всем грабеж местных, что я запрещаю, и думая, что остальные за это сделают его князем.
– Думаешь?
– Все может быть. Слишком уж лакомый кусок сейчас в моих руках. Ради такого и на многое пойдешь.
– Но нарушить клятву?!
На это Рус только криво усмехнулся.
– Мог решить, что прощу, не рискну его жестоко наказывать, дабы не пометь проблем с полянским союзом племен и конкретно с Кием и Хоривом.
– Хм-м… Ну так-то да, могло выгореть, – задумчиво пробормотал Славян. – А прощать ты его не будешь?
– И не подумаю! – жестко взглянул Рус в глаза брату, тем самым дав ясно понять, что и ему выпендриваться не стоит.
Славян отвел взгляд и кивнул, дескать понял все, ибо у него самого нет-нет да мелькали мысли в этом направлении, так что говорить об остальных? С радостью кинутся грабить и насиловать, только спусти поводок!
– Свидетель с тобой? – вернулся Рус к разговору с Мугелем.
– Да. Но зачем он тебе?
– Пусть расскажет о приметных вещах, что взяли с собой… нападавшие, чтобы я мог их опознать и увериться, что это действительно мои люди напали, нарушив мой приказ, а не подстава тех же ромеев. Сам должен понимать, могли и они попытаться нас стравить.
– Ты его накажешь?
– Да.
Мугель кивнул, подозвал паренька лет пятнадцати, и тот поведал об украденных вещах. Выходило довольно прилично. Тут и бронзовый инвентарь, и украшения из бронзы и серебра, и, конечно же, оружие с доспехами.
Сняв показания и вернувшись, Рус поднял свою, уже оснащенную в новенькие доспехи «гвардейскую» тысячу, которую отдал под командование Славяна, и выдвинулся в сторону лагеря, где расположился Щек со своим отрядом.
– Щего это ты щ такой щилой прищел, брат? – настороженно спросил Щек, выделяя букву «щ», шепелявя из-за нескольких выбитых передних зубов, за что его, собственно, и назвали Щеком.
«Твою мать…» – выдохнул Рус.
Он все же до последнего не хотел верить в то, что Щек виновен в разбое, что это подлая подстава ромеев. Но нет, оказалось, что Щек учудил. Он, даже не скрываясь, носил трофейную саблю. Другие его люди из числа дружинников тоже не скрывали взятое: наручи, шейные гривны, доспехи и оружие с украшениями, сразу все на себя нацепили, как сороки какие-то.
– Ты нарушил мой приказ не трогать местных… брат.
– Та ще такова? – даже не сделал попытки отпираться Щек. – Подумаещь, побил немного щтепняков. Их тут еще много, на вщех
