Возвращение в Тооредаан - Егор Дмитриевич Чекрыгин
— Знаешь парк позади нашего дома? Приходи туда завтра утром, Неевиия будет там прогуливаться.
* * *
Утро — понятие растяжимое. Особенно если всю ночь уснуть не можешь. Так что с первыми лучами солнца я уже бороздил просторы указанного мне парка, хоть и понимал, насколько это глупо. Приличная благородная девушка на утренний променад раньше часов десяти-одиннадцати выбраться не сможет — она ведь не кухарка какая-то, чтобы вскакивать спозаранку и куда-то бежать, неумытая и с голодным брюхом. А то, что я вот так вот тут буду болтаться, возможно, даже несколько часов подряд, это, мягко говоря, далеко от стандартов хорошей конспирации, которую теперь, видимо, придётся соблюдать вдвойне тщательнее… Если только, конечно, Неевиия не позвала меня, чтобы сказать окончательное «прости-прощай». В конце-то концов, даже по меркам моего мира оу Таасоон, прославленный герой, благородный дворянин и отнюдь не бедный человек, куда более выгодная партия, чем какой-то приблудный дикарь из непоймиоткудовска. А как я уже понял, у моей девушки довольно практичный склад ума. Да и не удивительно, учитывая их небогатое детство, когда приходилось считать каждый грошик, и то, что последние года четыре ей пришлось фактически одной тащить на себе весь дом, полагаю, это быстро выбивает из головы всю романтическую дурь. Но с другой стороны — вот просто не верю я, что она может так просто взять и поменять меня на какого-то там «выгодного» жениха. Было же у нас что-то такое, искра, пробежавшая между нами… Да какая там искра — целая высоковольтная линия, освещающая большущий город! Не станет она меня кидать, а я вот, вышагивая тут, как какой-то обиженный павлин, только всё порчу и создаю ей дополнительные проблемы…
Повторяя эти мантры, я спустя какое-то время сумел себя уговорить и утащить за шкирку в ближайший кабачок, где и слопал миску утренней каши да выпил гове, не чувствуя ни вкуса, ни запаха еды. А потом ещё час ёрзал на стуле, изображая, будто читаю газету… Да, реально меня припекло, даже сам от себя не ожидал.
И наконец, она появилась. Как и следовало ожидать, в сопровождении младшей сестры и служанки. Но это вопрос был решаемый. Тиишкат была соучастницей наших интриг, а служанка ходила у Неевии на коротком поводке, быстро уяснив, кто в доме хозяин, а кто — всего лишь старший брат, который вечно пропадает на службе.
Я подошёл к ним, стараясь сохранять внешнюю благопристойность, и поздоровался. Со мной мило поздоровались в ответ, как с приятным, но малознакомым человеком, и предложили сопроводить их величества на прогулке…
Не, ребята, вы можете сколько угодно восхищаться хрустом французской булки, но не жили вы в это время. Столько условностей, ограничений и сопутствующего всему этому лицемерия! Даже нормально поговорить с любимой девушкой в общественном парке, на глазах у кучи народа, нельзя, вечно приходится, соблюдая приличия, что-то там изображать. Не жизнь, а какой-то сплошной шпионский триллер, причём весьма дерьмовый. Им-то, «коренным», проще, они с детства к такому приучены, а вот мне… Реально начинает бесить!
— Ну и, как мы теперь? — выстрелил я вопросом, едва Тиишкат увела служанку вперёд по тенистой аллее, и мы остались с Неевиией относительно наедине.
— Нам придётся расстаться, — с ходу рубанула она по живому. — Или сбежать и пожениться без разрешения моего брата.
От последних её слов у меня немножко отлегло от сердца, а в голове будто лопнула и развеялась какая-то пелена. Я вдруг смог взглянуть на ситуацию не только глазами сгорающего от ревности подростка, но и глазами его страдающей от неуверенности девушки. Полагаю, Неевии тоже пришлось в эти дни нелегко. Перестарок, уже махнувшая на себя рукой, и вдруг появляется некий кавалер, обещающий звезды с неба, да только не убежит ли он при виде более грозного соперника? А сбежать? Это же бросить семью, положение в обществе, поставить себя в полную зависимость от, в принципе, малознакомого человека.
— Слушай, — сказал я. — Я сбежать готов хоть сейчас. Но может, не стоит так с ходу все концы обрубать? Может, лучше я для начала всё-таки поговорю с Игииром? Он ведь, вроде, нормальный парень, не будет же он мешать счастью собственной сестры. Да и мы с ним как-то сразу поладили, он даже, как мне кажется, чересчур меня опекает — на службу устроил, с учёбой помог, по всяким «хорошим» домам таскает. Не станет он всё это ломать только ради кошелька и «благородства» какого-то там оу Таасоона. Не такой он человек!
— Как всякий полунищий оу, брат весьма щепетилен в вопросах чести, — покачала головой Неевиия. — Возможно, раньше он бы ещё и мог бы принять наш союз. Но теперь, когда он дал слово оу Таасоону.
— Но ты же сама мне…
— Я думала, что у нас есть время. Я успею подготовить брата, постепенно убедить его. Мне и в голову не приходило, что может появиться кто-то ещё.
— Слушай. Как я уже говорил, для меня убежать не проблема. Меня тут ничего особо не держит. Но вот ты… Все-таки тут твоя семья, родина… А может, если мы сбежим, поженимся, а потом придём к Игииру с повинной… Помнится, в пьесе, на которую твой брат меня недавно водил, этот вариант прошёл вполне удачно.
— Я сама ему посоветовала сводить тебя на эту пьесу. Брат не особо увлечён театром, — улыбнулась Неевиия. — Все это было частью заговора «Уговорить брата». Но ты не учёл, что в той пьесе не было оу Таасоона. Если мы поженимся без разрешения, а брат нас простит, Таасоон будет оскорблён и вызовет на дуэль либо тебя, либо брата, либо вас обоих. Даже если предположить, что он не будет в действительности так уж разозлён, для него это вопрос чести. В противном случае он станет объектом насмешек… Я, конечно, не сомневаюсь в твоей храбрости и владении шпагой, но сама мысль подвергнуть дорогих мне людей опасности быть убитыми приводит меня в
