Сергей Кусков - Расправляя крылья: Шаг перед пропастью
Встал, прошелся к двери.
— Могу еще дать совет, по дружбе. Слишком уж вы гармонируете с предшественником. Увольте нерадивых охранников прямо сейчас, а посторонних в лице службы безопасности сеньора Манзони, вышвырните за территорию школы. Если хотите уцелеть на месте директора, конечно. Пошли!
Это я Пауле. Та молча поднялась, сделала реверанс, достойный королевского дворца, и вышла вслед за мной наружу.
* * *— Ну и что дальше? — спросила Паула, когда мы спустились на этаж ниже. Я решил идти назад, в столовую. Кто как, а я так и не поел толком, и собирался этот пробел восполнить. Ну и что, что была драка; война-войной, а обед по расписанию! Главное, чтоб саму столовую не закрыли, а то с них станется!..
— Дальше?.. — Я задумался. — Дальше ждем. Теперь ход Адриано. Он должен совершить ошибку. И как только совершит — будем его добивать.
— А поподробнее можно? — недовольно хмыкнула спутница. Я покачал головой.
— Нет. В столовой всё получилось не так, как я планировал. Общий вектор тот же, все прошло лучше, но не так, как было задумано изначально. Всё и сейчас может измениться.
Главное — общий вектор. Адриано должен совершить ошибку. Глупость. И не совершить ее он не может, иначе потеряет авторитет.
— Я бы не стала недооценивать этого парня, — покачала головой Паула. — Он умнее, чем представлялся изначально.
С последним высказыванием было трудно спорить, но только с ним.
— Он бастард, — парировал я. — И его за это унижали. Он бросил школу, проучившись всего три месяца. Три месяца, Паулита! — повысил я голос. — Затем он пошел в школу для богатых, но не знатных. "Всадников", хотя по рождению входит в круг "нобилей". Но и эта школа закрылась. Пусть не из-за него, но ты можешь себе представить, чтобы сам Умберто Манзони, пятый человек среди глав кланов, не смог сделать так, чтоб школу его сына не трогали? Из-за каких-то титуляров? Это удар, mia cara, и Адриано этот удар задел даже больше, чем сеньора Умберто.
Я сделал вдох, судорожно ища в мыслях изъяны плана. Ибо я — человек, а все люди могут ошибаться.
— Теперь здесь. — Я усмехнулся. — Я выгоняю его, и открыто об этом говорю при свидетелях. После чего поясняю серьезность намерений кулаками слушающихся меня друзей, плевав на его охрану и статус.
Пауза.
— Нет, Паулита, если он хоть капельки себя уважает, если имеет хотя бы небольшое намерение бороться за то, чтобы стать наследником отца, он не может свернуть. Заберет документы — и прощай репутация, навсегда. Уж кто, но его сестры, законные дочери сеньора Умберто, сделают всё, чтобы о его позоре узнало как можно больше людей. Это клоака, змеиное гнездо… Ну, да не тебе мне рассказывать, — махнул я рукой.
— Сейчас решается его будущее, и потому Адриано должен действовать, — подвел итог я. — Не важно, что он сделает, главное, скорость. Если не придумает ничего до конца дня, максимум до завтрашнего обеда, ему не останется иного, кроме как уйти. Совсем и отовсюду. Он станет посмешищем, а у посмешища нет будущего.
— Так что да, моя дорогая, — усмехнулся я, — я уверен на все сто. Он сделает ошибку. И сделает сейчас, в ближайшую пару часов.
— А если он перехитрит тебя? — не соглашалась рыжеволосая. — Если придумает что-то? Ты же придумываешь! Ты у нас мастер на выдумки!
— Да, придумываю, — согласился я. — И огребаю за свои придумки по полной программе.
Из груди вырвался тяжелый вздох — вспомнилось количество граблей, на которые пришлось наступить, пока не пришел к тому, что имею.
— Нет, в такой ситуации ничего умного придумать невозможно, — покачал я головой. — Для этого нужно время. Нужно сбросить напряжение, унять эмоции. А времени у него нет.
Разговор наш прервала знакомая фигура в конце коридора. Настолько знакомая, что я скривился, а Паула напряглась.
— Привет, — помахал нам рукой Толстый, делая шаг вперед. — Разговор есть. Отойдем?
Руки мне не подал, но я бы ее и не пожал. Поговорить? Поговорить можно, чего ж нет!
Мы как раз вышли в вестибюль перед главным входом — широкое пространство, со стендами с официальной информацией, заставленное по периметру кадками с пальмами и другими миниатюрными деревьями.
— Слушаю? — хмыкнул я, когда мы отошли за самую дальнюю пальму, подальше от чужих глаз и ушей — на большой перемене людно даже здесь.
Бенито замялся, видно, собираясь с духом. Искоса посмотрел на мою спутницу, и в глазах его читалась нешуточная опаска. Наконец, решился:
— У меня пять человек. Пять вместе со мной. Мы пойдем с вами.
— Пойдем куда? — не понял я. Точнее, понял, но только после того, как с языка сорвался глупый вопрос. Передо мной Толстый, он знает мою тактику и мой образ мышления лучше, чем кто бы то ни было. Стоило принять в расчет, что он раскусит мой план.
— Чико, не прикидывайся, — довольно оскалился он. — Тебя ж ЭТИ так прозвали, Чико? Малыш? — новый косой взгляд на Паулу. На губах его заиграла веселая улыбка.
Я закатил глаза к потолку — господи, все вокруг всё знают! Стоило ли городить такие барьеры секретности, если каждый сын хефе в городе владеет о корпусе самой полной информацией?
— Допустим, — кивнул я. — Почему ты думаешь, что мы не справимся без вас?
— Потому, что мы умеем драться. — В его глазах промелькнул огонек гордости, превосходства над титулярами. Хотя бы физического.
— Не аргумент, — покачал я головой. — Будет сложно, но мы справимся.
Он глубоко вздохнул и попробовал зайти с другой стороны:
— Шимановский, смотри, — активировал он перед глазами козырек. — Через два часа после вашего приезда в школе неожиданно появилось три новых ученика. ТРИ! — сделал он акцент на этой цифре. — Кто это — думай сам, но в девять утра этими учениками и не пахло, а в одиннадцать на них уже были готовы приказы о зачислении
Он последовательно вывел на вихрь изображения трех молодых парней лет двадцати брутальной внешности. — Это мне прислал отец, приказав и от них тоже держаться подальше.
— И от них тоже? — усмехнулся я. Бенито не моргнул глазом.
— Ну, на вас он прислал еще утром…
— На нас — это на меня и нее?
Он покачал головой
— Нет, только на нее, — кивок на мою спутницу. — И еще на четверых. Там две близняшки, гостья с Востока и латинос. Наверное, те, кто мог пойти с тобой вместо нее. С категорическим приказом не приближаться ни к кому из них ближе пятидесяти метров.
— Не особо ты соблюдаешь приказы… — покачал я головой. Вот оно как.
Отчего-то вспомнился сеньор Козлов, пришедший проведать вашего покорного слугу в подвале имения Кампосов перед обменом. И игольник, переданный от его имени Амарантой-Мамочкой в обход сеньорин офицеров перед расстрелом на Плацу. Как же тесен мир!
— Ну, так я ж не в армии, чтоб слушаться приказов! — улыбнулся Бенито. — А отец… Он меня любит. И заботится, как может. Но он многого не понимает, хотя на моем месте поступил бы точно так же.
— В общем, — подвел он итог, — это какие-то бойцы. Поддержка. — Рука его протянула Пауле капсулу с только что озвученной информацией. — Мокрухи не будет — мокруху в частной школе не простят даже Умберто Манзони, а значит, у вас на счету каждый боец, Шимановский. Тем более, такой, как мы. — Он улыбнулся и расправил плечи, явно оценивая себя как хорошего бойца.
Да, боец он хороший. Как и члены его команды. И то, что их всего пятеро, мало значит — эти пятеро в иной драке стоят десятка. Но меня смущало, что это бригада Бенито Кампоса, со всеми вытекающими выводами.
— Один из них был в столовой, — произнесла вдруг Паула. — Я его видела.
— Почему же он не вмешался? — повернулся я к ней. Она пожала плечами.
— Не знаю.
— Потому, что ОНА не угрожала Адриано, — ухмыльнулся Бенито. — Да и драчка была, если честно, так себе. Слабая драчка. — Он показно скривился, делая рукой неприличный жест. — Мы бы их месили совершенно иначе, и именно МЕСИЛИ.
С этим тоже было трудно поспорить. Эти месить умеют.
— Что ж ты не организовал им драчку получше? — усмехнулся я в ответ. — А наоборот, растерял всю свою команду, позволив какому-то выродку наводить порядки в ТВОЕЙ школе? Вас же было человек пятнадцать, а осталось пятеро… Не очень красивые цифры, Бенито!
— Кто я, а кто Манзони! — поднял Толстый палец к потолку. — Я рамсы не путаю, Шимановский, и место знаю! Ну, до тех пор, пока не получится ударить — так ударить. Чтоб наверняка, — пояснил он. — Просто не все из моей команды это поняли.
"…А Бенито ведь на самом деле поумнел! — поймал я себя на мысли. — Совершенно не похож на того быковатого качка, которого я знал ранее! Вот что делают с людьми стрессовые ситуации!.."
— Что с Николь? — сверкнул я глазами, резко переводя тему. Нет, во мне не было эмоций, но задавая некоторые вопросы выглядеть нужно грозно.
