Владимир Кучук - Под взглядом двух лун

"Вояки…. вашу мать, — подумал про себя Гаврош, — расслабились! Страх совсем потеряли! Ну, это и к лучшему". На мостках, метрах в двадцати от гнезда, сталкер разглядел еще один силуэт, с ружьем в руках. "А вот и снайпер". Сталкер хотел, было, снять его из ВСК, но потом передумал. Если труп свалится с мостков, то его падение может привлечь внимание охраны возле ворот. Гаврош вышел из укрытия и прогулочной походкой направился к снайперу….

Слезая с вышки, Гаврош снял установленные заряды, справедливо решив, что они тут больше не нужны: пулеметчики были мертвы, да и пулемет уже не выстрелит, потому что затвор разведчик отсоединил и выбросил за стену. Вторую вышку нужно взрывать, потому что вот-вот будет светать — особо не попартизанишь. Да и на ворота много взрывчатки уйдет, а ее, особенно детонаторов, осталось совсем мало.

У основания вышки Гавроша ждал сюрприз из трупов еще двух эсесовцев. "Колькина работа, как пить дать. Это, видать, смена наверх шла". Микола вырос, как из-под земли.

— Ну, що, Сашко, як там?

— Порядок, брат, оттуда больше никто не выстрелит. А ты, я вижу, тоже не скучал тут?

Казак только плечами пожал.

Диверсанты двинули в сторону ворот.

Вакула с Андреем, спустившись по лестнице с площадки, стали прокрадываться к ДОТам, расположенным по обе стороны от входа в пирамиду. Расстояние между огневыми точками было метров двадцать. Задачу по их ликвидации осложняла усиленная охрана — по три автоматчика, кроме пулеметных расчетов. Похоже — ждали кого-то фашисты, опасались.

— Значит так, Андрюха, — зашептал Вакула, — по отдельности заткнуть эти точки не удастся — прикрытие хорошее. Я рвану обратно — через пирамиду, подберусь к дальнему пулемету. Как начну — а ты это услышишь, охрана у этого пулемета, естественно, отвлечется на шум. Тут ты действуй. Вот, держи, — Вакула сунул казаку светошумовую гранату, — выдергиваешь колечко, забрасываешь в укрытие, и бери их тепленькими, пока они глухие и ловят зайчиков. Только, как забросишь, сам уши закрой и зажмурься. Сразу после нас и Гаврош с твоим братаном должны начать.

— Нэ трэба мэни твоя играшка, я и так все зроблю. И тоби нэ трэба никуды бигты. Я сам пиду туды, а як дойду, то ты и почынай.

— Погоди, погоди, Андрюх, как пойдешь, тебя же заметят моментом?!

— Нэ турбуйся, братэ, всэ будэ гаразд. — Заверил казак, но, подумав, гранату все же взял.

Он направился в сторону дальней огневой точки, как ни в чем не бывало, как будто внутреннее пространство крепости не было наводнено вооруженными эсесовцами.

"Вот же дурак! Пропал хлопец!" — подумал Вакула и вскинул "Грозу", будучи уверенным, что Андрея сейчас обнаружат. Но, к его великому удивлению, казак беспрепятственно дошел до дальней огневой точки и растворился в темноте.

"Живы будем, обязательно спрошу, как они это делают! Просто колдовство какое-то!".

Командир переместился на несколько метров правее, вход в ДОТ оказался прямо перед ним.

"Ну что, с Богом!". Вакула вскинул автомат.

В этот момент до слуха сталкера долетел звук далекой канонады.

"Понеслась! Битва за Белый Дол началась!". Вакула нажал на спусковой крючокподствольного гранатомета.

Баллиста, которую приглядел Свист у кузнецкого цеха, требовала хорошей профилактики. Но, в общем, она являлась именно тем орудием, которое нужно было для осуществления его планов. Кузнецы привели грозное оружие средневековья в порядок за день. Еще день ушел на пристрелку. Почти два десятка глиняных горшков, наполненных, для веса, землей, были запущены из баллисты в сторону поля, со стороны которого свары собирались атаковать поселок.

Когда стемнело, проводили Вакулу, Гавроша и братьев Загуляйло — Андрея и Миколу. Еще, через какое-то время, в темноту ушел отряд из полусотни всадников.

Под конец следующей ночи, когда только-только начинало светать, свары двинули в атаку.

С диким визгом, ревом и лязганьем, темно-серая стена стала приближаться к стене. Дали залп крепостные орудия, послав в гущу кочевников чугунные ядра, начиненные рубленым железом. Каждое ядро выкашивало десятки врагов. Затрещали ружейные выстрелы, выбивая первые ряды несущихся на полной скорости всадников. Но ни пушки, ни ружья остановить лавину кочевников не могли. Это понимали защитники поселка, готовясь к обороне, поэтому приготовили для врага очень неприятный сюрприз. Когда между передними рядами атакующих и стеной оставалось метров сто, несколько десятков топоров защитников рубанули веревки, удерживающие взведенные противовесы. Огромные коробы, наполненные камнями, стали опускаться вниз, заработала сложная система из шарниров, рычагов, тросов. Перед лавиной кочевников, разогнавшейся до максимальной скорости, какую только могли развить краги, по всей ширине крепостной стены, из травы, под острым углом к земле поднялся лес заостренных кольев.

Рев, вой и визг в поле достигли, казалось, своего максимума. На колья, каждый из которых был под три метра длиной, двуногие скакуны нанизывались вместе с седоками. Началась свалка. Задние ряды лавины напирали на передние. Свары гибли сотнями, чему немало способствовал еще и шквальный огонь защитников из пушек и ружей.

— Валя, может "коробочку" пора запускать? — прокричал Вертолетыч стреляющему сквозь бойницу из своего "бизона" короткими очередями Свисту.

— Нет, Дед, рано! Они все должны втянуться на поле, понимаешь, все! Даже големы! Я уверен, что они идут следом, как тогда — на поляне!

Вскоре свары справились с причиной, остановившей атаку. Перевалив через внезапно появившуюся преграду по трупам своих соплеменников, кочевники продолжили бешенный бег к крепости. Вскоре по стене защелкали пулеметные пули, со стороны леса прилетело несколько реактивных гранат, две из которых попали в цель, уничтожив орудия вместе с расчетоми.

В рядах защитников появились жертвы, количество которых с каждой минутой увеличивалось.

— А вот и танки двуногие пожаловали! — Свист поднес к глазам бинокль. Рассвет только-только обозначился тонкой розовой ниткой на горизонте, поэтому было еще достаточно темно. Поле, по которому к Белому Долу неслась смерть, достаточно освещалось маленькой луной, что бы вести огонь из пушек и ружей, да и при такой плотности атакующих любой выстрел был результативным. Но големов, которые проявили себя огнем из пулеметов и базук, пока еще трудно было рассмотреть в предрассветной темноте. Хотя в этом не было никакой необходимости.

— Дед, Стропа, к орудию! Константин, ракету! — скомандовал Свист.

Сталкеры заняли места, согласно расчету, у баллисты. Костя, подняв над головой трубку из плотного картона, открутил колпачок и дернул за шнур. С громким шипением, оставляя за собой шлейф дыма, над Белым Долом взвилась ракета.

Согласно инструкциям, которые тщательно втолковывали жителям поселка сталкеры, все белодольцы спрятались в заранее подготовленных укрытиях — погребах, траншеях, с насыпанной сверху землей, в каменных постройках.

— Заряд! — продолжал командовать Валентин.

Вертолетыч извлек из деревянной кадушки большой глиняный горшок, доверху набитый глиной, из которой торчал только гранатный запал. Кроме глины, внутри горшка находилось смертоносное изделие "грешника" Феди Коваля вместе с гранатой.

— Заряжай!

Дед бережно уложил горшок в специальное углубление в баллисте.

— Ну, мужички, осечки быть не должно. Готовы?!

Стропа и Вертолетыч только кивнули.

Свист дернул кольцо.

— Огонь!!!

Сталкеры разом рванули за рычаги. Скрипнули, раскручиваясь, жгуты. Глиняный снаряд унесся в сторону поля.

— В укрытие!

Свист и Стропа спрыгнули в блиндаж, увлекая за собой замешкавшегося Вертолетыча. В укрытии их уже ждал Константин.

Над полем на миг вспыхнуло солнце, в десятки раз ярче обычного, сжигая все вокруг в радиусенескольких сот метров.

Пожары, возникшие в результате взрыва адской бомбой, потушили быстро. Этому способствовало то, что жители Белого Дола заранее знали, что будет и что делать. У каждого здания поселка было заготовлено много воды, кроме того, перед самой битвой, крыши домов, сделанные, в основном, из деревянной дранки, были укрыты свежесрубленным еловым лапником, обильно пролитым все той же водой. Оставалось только сбрасывать с крыш тлеющий лапник и тушить его уже на земле.

На то, что творилось в поле, после взрыва, защитники какое-то время предпочитали не смотреть. Бомба сработала как раз над самой гущей атакующих. В радиусе ста с лишним метров от эпицентра вспышки всадники вместе с их скакунами были буквально изжарены. Остальные, обожженные и ослепленные, заметались по полю, не помышляя больше ни о каком штурме. В конце концов, повинуясь единому порыву, уцелевшие и способные двигаться кочевники, кто верхом, а кто пешим ходом, воя от страха и боли, устремились бесформенной массой обратно к лесу. Три с лишним десятка големов, которые должны были поддержать атаку огнем из тяжелого оружия и поставить окончательную точку в истории Белого Дола, были смяты и растоптаны безудержно несущимися в панике тысячами кочевников.