Свет – Тьма - Елена С. Равинг
Некоторое время я ещё лежала, разглядывая мрак перед собой, пока сквозь него не стали проглядывать смутные очертания провисших стен и блеск доспехов, стоявших в углу. Возможно, так шутило моё воображение. Или золотое свечение постепенно набирало силу, что означало скорое наступление утра, а также дня первой Битвы, которую я могла встретить совершенно разбитой. Внутреннее чутьё подсказывало, что у меня ещё оставалась пара часов на сон, вот только закрывать глаза оказалось страшно. Я боялась снова увидеть голубое сияние Тьмы, боялась испытать сомнения или поддаться искушению, поэтому просто лежала, уставившись в невысокий потолок. Мелания тоже не спала, но разговоров мы больше не заводили. Каждый погрузился в свои мрачные мысли, и лишь изредка я слышала учащенное сопение или тяжёлые вздохи девочки.
Ночь, а вернее её остаток выдался неспокойным, совершенно не способствуя приятному отдыху. Где-то вдали всё отчётливее звучали раскаты грома, а через некоторое время, полчаса или час, сквозь тонкую ткань стал пробиваться тусклый свет молний. Сначала вспышки были едва различимы — я даже не поняла, почему вдруг смогла разглядеть внутренности крошечной палатки. А затем всполохи стали повторяться всё чаще, предвещая жуткий рассвет. Периодически над лагерем проносился душераздирающий вой и непонятный скрежет, словно кто-то выворачивал скалы наизнанку. Никогда в жизни я не слышала подобных звуков, от них по коже проносились испуганные мурашки, однако вскоре страх вступил в борьбу с любопытством — мне безумно захотелось посмотреть, что же происходило снаружи. И всё же, повинуясь предупреждению, я осталась в своей постели.
Ровно на двадцать минут.
Невыносимо было просто лежать и ждать наступления рассвета, а потому вскоре я не выдержала и встала. Очень тихо, чтобы снова не разбудить Эмили и уснувшую Меланию, быстро натянула одежду и сапоги, подошла к выходу и с замиранием сердца откинула полог.
Снаружи ничего не изменилось: нас окружала всё та же темнота, те же редкие всполохи освещали гладкое поле, а низкие чёрные тучи затягивали пространство над головой. Ни ужасных Демонов, ни Духов, ни тем более людей, которые, все как один, боялись покидать свои хрупкие убежища по ночам. Лагерь вымер, а жуткие звуки приближавшейся грозы и те почему-то стихли.
Я вышла из палатки и сделала несколько несмелых шагов. Но со мной ничего не произошло, и потому стало казаться, что Запрет выходить ночью являлся лишь способом заставить нас сидеть на одном месте. Осмелев, я пошла дальше, плутая между натянутыми верёвками и потухшими кострами и совершенно не волнуясь, что могу не найти дорогу обратно.
Остановилась я, лишь достигнув края лагеря. Палатки закончились, и передо мной раскинулось ровное поле, будто зеркало, блестевшее в свете одиноких молний. Насколько хватало глаз, до того, как взор упирался в чёрную полосу скал на горизонте, оно пустовало, и, казалось, даже пар из трещин сочился как-то медленно и сонно. Странно было осознавать, что вскоре это пространство заполнится людьми и непонятными существами. И начнётся настоящая бойня, как в самых страшных кошмарах, как многие тысячи лет начиналась она до нас и как будет начинаться снова и снова, даже когда мы уйдём в небытие…
Я вновь подняла глаза на низкие тучи.
Интересно, а что находилось за ними? Существовало ли в тёмном мире небо или что-то похоже на небо? Или там не было ничего, кроме бесконечной темноты, подобной темноте вселенной? В каком пространстве и в каком времени размещалось это ужасное место?..
Сейчас я мучилась теми же вопросами, которые не давали покоя людям на земле до открытия законов астрофизики и изобретения телескопов. Устройство своего мира и своей вселенной мы изучили — а как насчёт других миров и других вселенных? Или других измерений, подобных тому, в котором мы оказались сейчас? Пока учёные не знали даже об их существовании, и всё же я стояла на краю чёрного поля и смотрела на чёрное небо, которых не должно было быть…
В задумчивости я ещё раз окинула взглядом удручающий пейзаж, однако на этот раз заметила явное изменение — у подножия горного хребта растянулась цепочка крошечных оранжевых точек. Они еле заметно шевелились и медленно ползли по склону, напоминая огненную змею. Я потёрла глаза, желая убедиться, что мне не почудилось, но огоньки никуда не исчезли…
— Это Стражи.
Эмили подошла так тихо, что я испугалась, но совсем не удивилась.
— Ты следила за мной? — спокойно спросила я, даже не повернувшись.
— Конечно, — мягко отозвалась женщина. — Нужно было убедиться, что ты не наделаешь глупостей.
— А если бы я решила уйти?
— Я бы поняла это. И отпустила тебя. Все бы отпустили, — она замолчала и тоже обратила свой взор к кривым скалам, словно украшенным мерцающей гирляндой.
— Они возвращаются? — спросила я после некоторого молчания, понимая, насколько тщетными являлись мои вчерашние попытки найти Давида.
— Да, — просто ответила Эмили.
— Значит, Битва скоро начнётся?
— Да.
— Я должна их дождаться.
— Нет, — так же просто, но очень настойчиво ответила женщина.
— Почему?
— Потому что нельзя. Сейчас ты должна думать о Битве, а не о Страже. Тебе нужно подготовиться, поесть, одеться…
— Я не хочу есть! — раздражённо и немного обижено бросила я.
Я откровенно не понимала, почему о Давиде думать было нельзя, а о такой ерунде, как томатный суп, думать было можно!
— Не волнуйся, — успокаивающе произнесла Эмили и коснулась моей руки. — Ты обязательно его встретишь, когда придёт время.
— Откуда ты знаешь?
— Здесь всё так работает. Если ты хочешь кого-то найти, то обязательно найдешь. При условии, что он тоже этого хочет…
— И если Свет позволит, — фыркнула я.
Однако её слова, словно ножом, полоснули по сердцу, ведь я на самом деле боялась, что Давид не захочет меня знать. Я отчётливо помнила его нежелание со мной видеться, пусть это было просто сновидение, и всё же. До сих пор я надеялась, что встречу его здесь. Меня поддерживала эта надежда, это ожидание и желание понять, что нас связывало. Но если этого так и не случится, если Давид меня не вспомнит, хватит ли мне сил и воли, чтобы выстоять в одиночку?
— Мне нужно их дождаться… — жалобно простонала я, чувствуя, что больше не могла находиться в неведении.
— Нельзя, — снова повторила Эмили. — Нам лучше вернуться.
Я хотела возразить, но её тон не терпел никаких возражений. Эмили была гораздо тверже, чем могло показаться вначале. Она напоминала маленькую и светлую скалу посреди тёмного мира, спокойную и несокрушимую в своей уверенности. За внешностью ангела скрывались железная воля и
