Василий Маханенко - Темный паладин
Тьма постепенно развеивалась, превращаясь в нечто бесформенное и темно-красное. Голова раскалывалась на части, отчего я простонал — нужно срочно выпить эльфийской мази, иначе от такой боли можно и с ума сойти.
— Ярый, ты очнулся? — голос Логир был ужасно хриплым и сиплым. Попытавшись ответить, я обнаружил, что это крайне тяжело — даже вдох давался мне с трудом, не говоря о том, чтобы произнести что-то вслух. Попытка открыть глаза не увенчалась успехом — я лежал вниз лицом и сил на то, чтобы перевернуться не было совершенно. Однако нужно было дать знать, что, как минимум, слышу орчанку. Выход нашелся мгновенно — я промычал:
— М-м-м! — головная боль усилилась, рождая перед глазами замысловатые круги.
— Сартал, ты здесь? Монстр? — в ответ тишина. Либо их не было с нами, либо еще не пришли в сознание. Либо их никогда с нами и не было.
— Не могу пошевелиться, — жалобно протянула Логир. — Мы сидим в какой-то клетке. Большая пустая комната. Алтарь в паре метров от нас. На ней непонятные письмена. Хрень какая-то. Ярый, да скажи что-нибудь!
— М-м-м! Гр-м-м! — смог выдавить я из себя новый звук и попробовал хотя бы перекатиться на спину. Не вышло и меня едва не вырвало от столь незначительных усилий. Что же со мной творится?
— Отец нас найдет! — продолжала всхлипывать орчанка. — И Арчибальд! Он всегда находит то, что ему нужно. Нас найдут, вот увидишь! Маги выпустили нас из Академии всего лишь с первым уровнем! Я не хочу умирать…
Орчанка беззвучно зарыдала. Сжав волю в кулак, я все же сделал нечеловеческое усилие — перекатился на спину и открыл глаза. Что-то хрустнуло, но я не обратил на это внимания. Меня куда больше заботила удручающая картина, представшая перед глазами — Логир сидела ко мне спиной, наполовину вмурованная в глыбу медленно таявшего льда. Склонив голову, я понял, что хрустнуло — мои ноги были неестественно вывернуты в другую сторону. Боли не было — она просто не проходила сквозь лед, в который мои ноги были вмурованы. По всей видимости, они были заморожены до самых костей, оттого у тела возникла такая неестественная хрупкость.
Помещение, в котором мы оказались, больше походило на унылую пещеру, чем на комнату — каменные неотесанные стены, с потолка свисали сталактиты метровой длины, однако некоторая часть пещеры была обустроена относительно цивилизованно — на полу была плитка, стены обработаны и выкрашены серой краской, даже несколько факелов висело на стенах, разгоняя мрак. Белоснежный алтарь являлся центром цивилизации и именно на него смотрела орчанка. Что печалило меня больше всего — ее нельзя убить. В принципе, дотянуться артефактом я бы смог, если постараться. Однако девушка умрет последней смертью, чего я очень бы не хотел. Но и дарить магам дополнительного бойца нельзя. Пока никого нет, нужно подумать, что делать.
— Ярый, не молчи! — спустя минуту молчания Логир не выдержала и вновь начала всхлипывать.
— Грм-гр, — горло упорно отказывалось облачать звуки в слова, несмотря на все мои усилия. Сквозь холод, сковавший нижнюю часть туловища, начала пробиваться боль, заглушая ту, что царила в голове. Вначале боль была только на уровне эха, но я прекрасно понимал — чем больше времени пройдет, тем хуже мне будет. В очередной раз извернувшись, я вытащил из инвентаря эльфийскую мазь и влил ее в замороженное горло. По телу разлилось спасительное тепло и, наконец-то, боль покинула мое бренное тело. Как минимум двенадцать часов здравого и адекватного восприятия реальности я себе подарил.
— Логир? — очередная попытка произнести что-то в слух наконец-то увенчалась успехом. Пускай было тяжело и горло немного кололо, но я мог говорить. — Ты цела? Повреждения есть?
— Я не могу пошевелиться, — сквозь слезы ответила орчанка. — Не чувствую ни ног, ни рук. Могу смотреть только вперед.
— Главное жива, с остальным справимся, — я начал дергаться из стороны в сторону, стараясь высвободиться из ледяного плена. Раздался еще один неприятный хруст, словно в лесу треснула сухая ветка и ноги окончательно утратили связь с моим организмом — если бы не броня, часть меня так бы и осталась вмурованной в лед. У меня не было возможности сесть, чтобы кулаками или артефактом раздолбить лед, поэтому я решился пойти на крайнюю в данный момент меру — вызвал питомца. Пусть он неуправляем, нужно попробовать уговорить его разбить лед. Это главное. Потом разберемся с Логир и клеткой.
Ррагр появился во всем своем великолепии — полуметровый шныряла, ищущий, чего бы урвать и сжевать. Я наивно полагал, что съеденное сердце червя благотворно на него повлияет, например, увеличит в размерах, усилит, сделает умнее и покладистей, однако моим мечтам не суждено было сбыться. Питомец просто сожрал сердце без видимых для себя последствий и сейчас высматривал, чего бы ему сожрать еще. Убедившись, что в округе ничего съестного нет, Ррагр расстроенно уселся рядом со мной и затих, ожидая распоряжений.
— Разбей лед, — я указал на ноги и заметив, что никакой реакции не последовало, добавил: — Дам вкусняшку.
— Гра? — заинтересовалось лохматое чудо, поднявшись на ноги. Спустя несколько мгновений он с требованием повторил: — Гра?
— Вначале лед, — по всей видимости, Ррагр понял из моей речи только слово "вкусняшка" и сейчас настойчиво требовал ее себе. Не дождавшись от меня ответа, расстроенный неандерталец уселся на пол клетки и тихонько заскулил, рассказывая миру о несправедливой и нелегкой судьбе питомцев паладинов. Ломать лед он не собирался.
— Какая у тебя интересная штука, оказывается, есть, — послышался удивленный возглас и я мгновенно убрал питомца. Не хватало, чтобы его убили до того момента, как я разберусь с управлением. Девир подошел к клетке и скривился, увидев мои ноги. — Да ты мазохист, Ярый! Не больно?
— Терпимо. Ты лучше подумай, что будет, когда Арчибальд нас найдет. Тогда всем будет больно!
— Надеешься на привязку, что сделала Долгуната? Спешу тебя расстроить — она работала только в Академии, не надейся, что мой учитель прибудет сюда через минуту. Ему вначале нужно разобраться с моим подарком, — маг пожал плечами, обходя клетку. — Но вообще ты стал мне интересен. Вытащить питомца из Академии дано не каждому. Я вообще о таком первый раз слышу. Добавляем сюда то, что ты смог избежать моих магов, пускай и с помощью друидки… Мне всегда нравились неординарные личности. По сути, я тебя не держу, можешь идти, куда хочешь, но только после обряда. Не хочу, чтобы каторианец ему помешал.
— Какого обряда? — опешил я, совершенно не ожидая от главного злодея такой небывалой щедрости. Я вообще удивлен, что Девир снизошел до разговора с обычными паладинами, так он еще и отпустить меня собирается. Как-то не вяжется это с моим представлением об этом неадекватном игроке.
— Увидишь, — с улыбкой ответил Девир. — У тебя билеты на представление на самый первый ряд. После того, как все закончится, приглашаю тебя в Святилище, поговорим. Я не такой демон, каким ты хочешь меня видеть и умею принимать поражения. Выбравшись из Академии, ты меня сделал, доказав несостоятельность моих учеников. Я это прекрасно осознаю и не держу на тебя зла.
— Что будет с моей группой? — я посмотрел на спину застывшей Логир, прислушивающейся к каждому нашему слову.
— С каких пор она стала твоей группой? — удивился Девир. — Тебя предавали, хотели обменять на собственные жизни, подставляли… Они умрут и неважно, кто очистит Игру от этого шлака — я, или Арчибальд. При этом я сделаю это быстро и безболезненно, чего не могу сказать про паладина. Он будет вынужден наказать представителя своего класса так же жестоко, как это сейчас сделаю я со своими штрафниками.
Девир развернулся и прокричал:
— Начинаем!
Из-за огромного сталактита, закрывавшего, по всей видимости, проход в эту пещеру, появилась разношерстная процессия. Две группы магов вносили связанных по рукам и ногам паладинов, пребывающих в беспамятстве — Сартала и Монстричелло. Затем внесли Ользара и Дангарда, связанных не меньше, а то и больше представителей моего класса. Бросив связанных рядом с алтарем, маги распределились по периметру пещеры, стараясь не заходить в облагороженную ее часть. Появилась новые участники представления. Из-за сталактита величаво и в какой-то степени надменно вышел седовласый маг-эльф, свысока смотрящий на всех, включая Девира. За седовласым эльфом тянулась длинная мантия, не касающаяся при этом пола — ее поддерживали двое прислужников. Эльф подошел к алтарю и словно по мановению волшебной палочки появилось мягкое кресло с причудливой резьбой на деревянных ручках. Усевшись и бросив брезгливый взор на связанные тела, седовласый маг превратился в статую, отрешившись от этого мира. В этот же миг из-за сталактита появился следующий маг, не менее высокомерно взирающий на присутствующих. Затем еще один. И еще… Семеро высокородных магов, другого эпитета у меня не возникало, уселись вокруг алтаря и превратились в статуи, ожидая начала представления. Я было подумал, что уже все участники спектакля вышли на сцену, но понял, что ошибся — бегом, не желая задерживать явившихся высокородных гостей, начали появляться маги, рассредоточившись по всей пещере. На мой неискушенный взгляд набежало порядка двух сотен существ в темных мантиях, прежде чем поток бегущих иссяк и появился ОН. Тот, кого я совершенно не ожидал здесь увидеть. Левард, учитель Зангара, некромант, кинокефалец и без нескольких минут наместник Императора почтил магов своим присутствием. Некроманту сразу же определили отдельную трибуну в паре метров от моей клетки, обеспечивая максимально комфортный обзор, как за алтарем, так и за всеми участниками представления.
