Василий Головачев - Бой не вечен

– Что ж, пока вы у меня, риск действительно сведен к минимуму, хотя мне сильно ограничили зону свободного передвижения. Это не мешает, но раздражает.

– Вы можете пройти шестую ступень Посвящения и получить желанную свободу.

– Имеется в виду, конечно, Посвящение волхвов? – Петр Афанасьевич с насмешливым сожалением покачал головой. – Вряд ли это возможно, тем более что дар Светлого Совершенного мне все равно недоступен. Но я ждал этого предложения. Отказавшись работать с конунгами, я не мог не заинтересовать противоположную сторону. А так как именно ваши люди помогли мне избежать прямого зомбирования… – Тигран остановился, заметив усмешку в глазах гостя. – Или вы пришли не затем, чтобы попытаться завербовать меня в ряды единомышленников Катарсиса?

– Не затем.

– Тогда прошу извинить. Но поверьте, мне нет необходимости реализовывать свои потенции здесь, на Земле. Я не хочу воевать ни на чьей стороне, ни на черной, ни на белой, кто из вас как бы себя ни называл. Ваши идеалы мне импонируют, но время вашего основного тезиса – безнасильственный путь очищения страны от печати Сатаны, пока не пришло. Хотя бой вопреки утверждениям поэта[13] действительно не вечен. Тем не менее я не отказываюсь вам помочь.

В кабинет без стука вошел посетитель, но Сергий остался спокоен. Это был Умар Гасанович Тимергалин, ученик грэя, заведующий лабораторией нейролингвистического программирования Центра.

– Извините, Петр Афанасьевич, – сказал он, сумрачно разглядывая Сергия, – я почувствовал, что вы не один. Здравствуйте.

– И вы тоже здравы будьте, – коротко наклонил голову молодой волхв, прижав ладонь к груди.

– У меня такое впечатление, что я вас знаю.

– Проходи, Умар, садись, – сказал Тигран. – Это волхв Сергий. Ему нужна наша помощь.

Тимергалин и академик переглянулись.

– У нас иной взгляд на вещи, – сказал Умар Гасанович. – Все, что происходит на Земле, является всего лишь следствием колебаний Закона Равновесия. Вы должны знать, что социальные экосистемы имеют предел несущей способности. Как только он превышается, социальная среда начинает излучать риски и опасности (Тигран, взирающий на Тимергалина с отцовским добродушным снисхождением, при этих словах ученика слегка поморщился), сокращать популяцию, то есть она становится накопителем и производителем социального зла – насилия, воровства, алкоголизма, наркомании, болезней. Что мы и видим воочию. Те силы, которые вы называете силами Сатаны, в данном контексте являются всего-навсего инструментом реализации Закона. А с Законом бороться не надо, его просто надо терпеть и исполнять.

Сергий остался невозмутим.

– Мы тоже считаем, что миром правит Закон Равновесия. Однако он давно нарушен. Так называемая «культура Запада», пропагандирующая американский образ жизни, ведомая пастырями Сатаны, становится слишком агрессивной, бесчеловечной и смертельно опасной для любой национальной культуры в силу своей бездуховности, экспансии и безудержного стремления к стяжательству и владычеству. Наше сознание, благодаря многовековым усилиям таких пастырей, пропитано ложью, элитарным подчинением, кастовым сознанием и рабством. Близится гуманитарный кризис, который может усугубиться при реализации в России Проекта Пси-Пирамидальной Революции.

– Кризисные ситуации эволюционно и социально полезны, особенно когда нищее и озлобленное большинство становится носителем всякого рода психических болезней. Развитие реализуется как череда рождений и катастроф экосистем, а концепция «устойчивого равновесия и развития» – химера, она противоречит всем законам природы и создает опасные иллюзии. Вы бьетесь с ветряными мельницами, юноша, и теряете при этом лучших людей… как потеряли патриарха Спиридона.

– Мы его не потеряли, – снова показал свою удивительную мудрую улыбку Сергий. – Души такого качества и предназначения не отпускаются на Землю без свиты и без охраны. Он не просто волхв, он – владыко. Но я пришел не спорить и уж тем более не отстаивать свои философские парадигмы. У меня конкретная просьба: помогите мне установить контакт с конунгом. В кабинете руководителя Центра наступила тишина. Серый маг и его ученик смотрели на гостя с одинаковым недоверием и сомнением.

– Вы серьезно? – спросил наконец Петр Афанасьевич. – С кем именно?

– С Уильямом Гланцем. Завтра он прибывает в Москву.

Тимергалин осуждающе покачал головой.

– Молодой человек, вы играете с огнем.

Сергий мягко рассмеялся.

– Я молод только в этой жизни. Мои предки говорили: играя в игру под названием «жизнь», не выигрывай. А не выигрывая, не позволяй себя обыграть!

– Хороший завет, – кивнул Тигран. – Хотя мало кто ему следует, особенно в наше время, когда вокруг так много соблазнов.

– И все же человек не должен быть участником, а тем более организатором игр, основанных на алчности, жажде победить всех и вся любой ценой, на стремлении овладеть всем миром и подчинить себе умы всех людей. А именно этим и занимаются слуги Отступника.

– Терпеть жестокое – жестоко? – понимающе усмехнулся Петр Афанасьевич.

– Именно так, сударь.

– Пожалуй, мы поможем вам, иерофант. Как говорится, долг платежом красен. Приходите к нам в любое время, мой дом будет для вас открыт.

Сергий встал, держа руку на сердце.

– Исполать вам, судари.

И исчез, породив легкое движение воздуха в комнате и оставив после себя два слегка изогнутых светящихся луча в виде латинской буквы V.

– Для иерофанта он слишком молод, – проворчал Тимергалин, разглядывая постепенно исчезающий символ власти волхвов, – и любит эффекты.

– Он сильнее всех магов, с какими я когда-либо встречался, – задумчиво отозвался Петр Афанасьевич. – Но внутри он не спокоен.

– Что заставило его создать Катарсис? Неужели Равновесие действительно поколеблено столь резко?

– Человека, обладающего памятью предков, видящего прошлое и будущее, способного достичь шестого, а то и седьмого уровня самореализации, могла принудить только Абсолютная Необходимость.

– Он… знает, что произойдет? Тогда он пророк.

– Сергий не пророк. Возможно, он…

– Кто?

– Будущий мессия. Мы должны помочь ему.

– Но это… опасно.

Тигран с насмешливым укором посмотрел на ученика, и тот отвел мрачновато-сосредоточенный взгляд.

День Земли

КРУТОВ

Всю ночь он промаялся в хате, не находя себе места от тревоги и безысходности, кружа по светлице, как зверь в клетке, и прокручивая в голове картины неволи Елизаветы. Дважды он пытался связаться с ней по «парапсихологическому мостику», выходя на уровень веры в свои возможности, дважды имел слабенький, как взмах крыльев бабочки, контакт с женой – нечто вроде жалобного мычания сквозь повязку на губах, понял, что Лиза находится под какой-то мощной колдовской «крышей», но определить точные координаты ее местонахождения не смог. Не хватало умения и опыта. Ему оставалось только надеяться на Георгия и на помощь других служб Катарсиса, не бросающих своих работников в беде. Но ждать было невыносимо тяжко, в горнице еще не выветрился запах поминальных свеч и елового лапника, Егору все время грезились шаги бабы Аксиньи и говорок деда Осипа, и он кружил и кружил по комнате, в бессильной оглушающей ненависти сжимая кулаки и твердя, как молитву, всего одну фразу: «И аз воздам!.. И аз воздам!.. И аз воздам!..»