Алекс Кош - Если бы я был вампиром
— А-а! — Я, несмотря на боль в желудке, радостно усмехнулся. — С помощью жучка.
— Фу, как всё буднично и неинтересно, — высказался Колдун. — Ладно, с вашего позволения, я исчезаю.
— Конечно, конечно, — не стал спорить я. Всё, чего мне сейчас хотелось, — это выпить обезболивающее и лечь в мягкую кровать.
Колдун начал исчезать.
— Кстати, не забудьте о своём заказе на журналистское расследование. Очень хочется узнать о ваших ощущениях на Посвящении. А после этого, безусловно с новым весьма немаленьким гонораром, напишите мне, пожалуйста, фантастическое произведение на тему «Я и ещё кто-то в моём теле». — Сказав это, Колдун исчез.
А я остался стоять в полном ступоре. Это что же, он… и заказ тоже он… и перстни сделал он… Ну если все люди актёры, то одного режиссёра я встретил наверняка. И как он везде успел-то? Не удивлюсь, если окажется, что и за деятельностью Агентства он следит самым внимательным образом, а то и вовсе… управляет им. Невольно начинаешь ощущать себя таким маленьким. Право же, кто я такой в глазах этого «великого комбинатора»? И кто в его глазах все остальные люди?
Кстати, об остальных людях. Остальные люди в камуфляже и в балахонах начали просыпаться. Первыми конечно же вскочили спецназовцы.
— Стоять! Дамочка, руки за голову!
Опять двадцать пять! Где-то я это уже слышал.
Я было удивлённо обернулся, но вспомнил, что дамочка-то я. Смотрите-ка, уже почти привык.
Руки я всё же поднял, даже несмотря на боль в желудке. А то они небось нервные сейчас, мало ли что.
— Что это было? — пробормотал, поднимаясь на ноги, Сергей Иванович.
— Газовая атака, — уверенно подсказал Нестеров, всё ещё лёжа на полу.
Тут раздался выстрел. В той тихой и сонной атмосфере, что царила в зале, он был подобен концу света.
— Кто стрелял?! — пророкотал Нестеров, мигом вскочив на ноги. — И так башка раскалывается, и вы тут ещё стрельбище устроили.
Меня почему-то никто обыскивать не стал. Про меня вообще забыли, наверное потому, что начали просыпаться сектанты.
Чего уж говорить, сектантам определённо повезло. Поскольку очухавшиеся уже спецназовцы помогали другой, более израненной половине, на просыпающихся сектантов наткнулась Лида. И когда она встать успела, я даже не заметил.
Должен напомнить, что совсем недавно в этих зловещих сектантов стреляли очередями, резали ножами, им ломали шеи, и спустя пару секунд они вновь появлялись как новенькие. Поэтому, наткнись на одного из них, встающего с пола, спецназовец, он бы отработанным рефлексом пустил в него всю обойму. Сектанты-то, уж не знаю, стараниями Колдуна или стараниями Вельхеора, перестали быть зомбированными машинами для убийства. Но на поднимающегося с пола со словами «Что за…» сектанта наткнулась Лида. От природы она явно менее кровожадна, чем спецназовцы (или просто рука задрожала), поэтому она ответила ему лишь одним скромным выстрелом в ногу. Нет, промазать она всё же не могла, значит, просто умная она… и добрая.
После выстрела мы насладились воплем сектанта, который тут же прервал проходящий мимо спецназовец, просто ударив его по шее рукояткой пистолета.
Ещё некоторое время группе захвата потребовалось, чтобы понять, что сектанты теперь не представляют никакой опасности ввиду полной потери памяти и бессилия. Все проснувшиеся выражали удивление, а затем вновь теряли сознание от потери сил. Выглядели они такими измождёнными, будто не кормили их по крайней мере неделю.
А потом очередь дошла и до меня.
— А с дамочкой что? — осведомилась Лида, подойдя ко мне вплотную.
Тут уж я не выдержал. Сказалось напряжение последних дней и боль в желудке.
— Ты что, слепая совсем?! Я такая же дамочка, как ты борец сумо.
От удивления Лида отступила на шаг:
— Виктор?
— Удивительно, — съехидничал я. — Как это ты догадалась?
Лида неуверенно улыбнулась:
— Да, теперь вижу. А если не присматриваться, то и не отличишь.
Удивительно, это получается что же? Она меня не видела, но всё же боялась, что в меня попадут из автоматов? Ишь ты, заботливая какая. Даже приятно.
— Кого не отличишь? — подошёл Нестеров.
— Его, — ткнула в меня пальцем Лида, и все мои добрые чувства куда-то испарились.
— Ты хотела сказать её? — уточнил Сергей Иванович, подходя к нам.
Я уже откровенно начал беситься. Неужели все настолько слепые?!
— Достали! — рявкнул я, сдёргивая парик. — Совсем отупели, что ли?!
— Ты? — удивились теперь уже Нестеров и Сергей Иванович.
— А не отличишь, — ощерился Нестеров. — Тогда понятно, почему ты бил меня всё время в одно и то же место… типично женская привычка.
Сил злиться у меня больше не было, и я демонстративно отвернулся.
— О, и сзади не отличишь, — не унимался Нестеров.
— Козёл, — пробормотал себе под нос я и уже громче добавил: — А всё для того, чтобы вывести на чистую воду ваших сектантов. Что бы вы делали, если бы я жучок с собой не взял и записку не оставил, а? Мне медаль-то хоть полагается?
— Ага, щас, — тут же ответил Нестеров. — Трансвеститам медали не выдают.
Я резко повернулся с совершенно твёрдым намерением расквасить ему нос.
— Спокойно, спокойно, — встал между нами Сергей Иванович.
— Да, и жучок отдай, это дорогая техника, между прочим, — напомнил Нестеров.
Я слегка смутился:
— Видите ли… Когда меня насильно переодевали, мне ничего не оставалось, кроме как проглотить его.
— Да я тебя… — аж задохнулся Нестеров. — Да ты знаешь, сколько он стоит? Мало того что камеры попортил, так теперь ещё и жучок проглотил…
— Хватит, Нестеров, — повысил голос Сергей Иванович. — Вам придётся научиться ладить друг с другом, ясно? Вам предстоит работать вместе, причём довольно долго…
Эпилог
— Опять ты? — как ни в чём не бывало спросил Вельхеор.
— Опять я, — согласился я. — А что делать? Жизнь такая.
— Что на этот раз?
— Да ничего особенного, просто я теперь на полутюремном режиме. Туда нельзя, сюда только с сопровождением… Тошнит уже от всего.
— Это уже не мои трудности, — отмахнулся Вельхеор. — Ты узнал об искусственном интеллекте то, что спрашивал Кей?
Я вздохнул:
— Узнал.
— Диктуй, — отозвался Вельхеор.
— Конечно, только у меня вопрос.
— Опять?
— Конечно опять, — огрызнулся я. — Ты можешь начать меня учить Искусству?
— А зачем тебе? — удивился Вельхеор.
— Как это зачем? Защищаться, вот зачем.
— Чтобы опять привлечь внимание Агентства?
Я горестно усмехнулся:
— А сейчас они про меня забыли совсем…
— Ещё нет, но скоро они поймут, что добиваться от тебя нечего, и отстанут.
— Ты их не знаешь, — неуверенно ответил я. — И потом, я же ведь ученик. Имею же я право…
Вельхеор поудобнее уселся в кресле.
— И чей же ты ученик? — неожиданно ласковым голосом спросил он.
— Э… Кельнмиира, — ответил я, уже понимая свою ошибку.
— Правильно! — рявкнул Вельхеор. — Вот он пусть тебя и учит.
Я ожидал как раз нечто подобное, но попробовать всё же стоило.
— Но он далеко, а ты можешь появляться раз в неделю…
— Вот именно, всего лишь раз в неделю! И нечего тратить драгоценное время на всякую фигню. Раз уж он твой учитель, пусть сам и обучает тебя как хочет. У меня своих дел хватает, нам ещё нужно три теста сегодня провести…
Опять эти тесты. Каждое утро я поднимаюсь и еду в Агентство, чтобы до вечера торчать нашпигованным проводками и снимаемым десятками камер. Каждый день без выходных я выслушиваю крики Нестерова и нелепые вопросы вроде: «А что вы ощущали, когда упали из окна третьего этажа?», «Что нужно сделать, чтобы читать мысли?» Ага, вот прямо сейчас я им объясню на пальцах, как читать мысли, и как летать, и как ускоряться… Как же меня всё достало! Даже в магазин со мной ходит неприметный для других, но уже намозоливший мне глаза охранник. Везде охранники…
Я сокрушённо покачал головой.
— Вот именно, — по-своему воспринял мой жест Вельхеор. — Так что давай продолжим.
Продолжить-то мы продолжим, но вот о своих подозрениях, связанных с Колдуном, я тебе не расскажу. Принципиально. Я же злопамятный. И мысли мои теперь так просто не прочитаешь, я уже почти научился ставить блок. Нужно-то всего лишь мысленно представлять каменную стену, и всё… Сначала трудновато, но я привыкну…
* * *— Согласна ли ты, Светлана, взять в мужья этого мужчину и быть ему опорой и утешением, делить с ним все радости и горести? — пропищала толстая дама с красной ленточкой, кстати висящей кривовато на её необъятном туловище.
— Согласна.
— Согласен ли ты, Эдик, взять эту девушку в жёны и быть её защитой, кормильцем и пойти с ней дальше по жизни рука об руку?
