Хроники бессмертного суицидника - Ritoro Deikku
[Тава: …]
Второе Кольцо горело. Непонятно почему и зачем.
Возможно, это сделали зверолюды, а может и орден – на самом деле, творилась такая беспорядица, что поджог мог организовать чуть ли не каждый второй житель.
[Тава: …]
Ошмётки гранитных силуэтов метались, как перекати-поле, вертясь вокруг своей ледянящей оси. Повсюду был слышен пискливый гул вперемешку с непрекращающимся детским истошным визгом.
[Тава: …]
Теперь на улицах было очень много людей – каждый пытался найти выход из сложившейся ситуации. Кто-то объединялся в группы и пытался выбраться из Йефенделла, кто-то пользовался моментом и мародёрствовал, кто-то отсиживался у себя дома, а кто-то и вовсе иступлённо молился на заснеженной обочине, глядя в небо.
Кое-где были слышны плачи и отчаянные слова: «Где император?»
[Тава: …]
К агнцу приближались уже многие ошмётки. Кто-то россыпью бросался в его дымящиеся ноги, кто-то небрежно кусал его за тысячи рук, а кто-то и вовсе пытался сломать его ветвистые рога длинными железными жердями.
[Тава: …]
Тем не менее, любой умирал чуть ли не мгновенно, попросту приблизившись к Тавагото. Его серые глаза безучастно пялились по сторонам, будто он находился в каком-то другом мире.
[Тава: …]
[Дыон: О, ты шо здысь дилаешь?]
[Тава: …]
[Дыон: …]
[Тава: …]
[Дыон: Шо, ты на меня так пялишься, не признал шо ли?]
К ногам агнца припал мерзкий и жирный кусок краеугольного гранита, обливаясь фонтанами сочащегося изо всех щелей кровавого пота. Из-под камня взвывал мерзкий сипящий крик, от чего агнцу скорее хотелось заткнуть кусок гранита.
[Тава: …]
[Дыон: Я тута ребятишак собераю… Знаю, звучит страннавата, но сыйчас… Детишак многа, коих побрасывали радители, да дёру… Да и сироток тож… У мыня в карчме ныкого ны трогают… Я уот по Чытвёртаму, по Тритьиму кольцах прохаживал… Тыперь тута…]
[Тава: …]
[Дыон: Ты ныкаво не видал? А то галава-то уж в снегу вся – долга чай хаживаешь…]
[Тава: …]
[Дыон: Дай отряхну.]
Здорова рука корчмаря потянулась к чёрным кудрям зверолюда – они, и правда, были усыпаны снегом, так как Тавагото даже не пробовал стряхивать его.
[Тава: …]
Наконец-то кусок гранита расплылся жирной лужицей по жилистой пустыне и заткнулся.
[Тава: …]
Аптапаро поплёлся дальше.
***
[Тава: …]
Тавагото понятия не имел, куда он вообще брёл. Его мозги плыли, и он слабо понимал, что вообще происходили. Перед ним, один за другоим проплывали кроваво-мрачные психоделически образы, и он действовал будто по чей-то указке.
[Тава: …]
Его душа отмирала: казалось, что он разлагался изнутри.
[Тава: Ненавижу…]
Юноша упал на снег, уткнувшись рожей в снег. С его рта текли горячие и липкие слюни, окропляя сугробы пол лицом, а серые глаза иступлёнными точками были уставлены куда-то вбок.
[Тава: Я их всех ненавижу… И меня… Меня все ненавидят…]
Из козлиных глаз аптапаро медленно, но верно потекли солёные слёзы.
[Тава: …Я… Я всегда боялся… У меня отняли всё…]
Пальцы судорожно вцепились в тёмные кучерявые волосы. Где-то там всё ещё была крохотная плешь, оставшаяся после той самой драки.
[Тава: Я же был изгоем… Хаха… Я хотел стать обычным человеком… Я… Я ведь решил найти работу… Ведь… Ведь так поступают обычные люди…. Хахаха….]
Веки юноши судорожно задрожали, а ногти впились в черепушку, пытаясь добраться до трепыхающего мозга.
[Тава: Но меня… Меня заставляли делать что-то… Что-то блять необычное… Хахах… Меня украли, я кормил узника, я был в Ай-Гакио с императором… Я был в Школе Магии, мне дали Мун… ]
Он приподнял свой лоб и начал втупую долбиться бошкой об снег.
[Тава: Я хотел нормальной девушки… Я хотел нормального жилья… Я хотел нормальных друзей… Я хотел нормальной жизни… НО НЕТ!!! МОИ ДРУЗЬЯ МНОЙ ПОЛЬЗОВАЛИСЬ, МОЁ ЖИЛЬЁ МНЕ ПРИШЛОСЬ ДЕЛИТЬ С ЁБАННОЙ МУН, ЁБАННОЙ ЦИЛЛИАНОЙ, ЁБАННЫМ ВЕРФИНИЦИЕМ, А МОЯ ДЕВУШКА… Она умерла, даже не успев полюбить меня…]
С виска Тавагото текла кровь.
Он задрал свой подбородок и, широко улыбнувшись, слегка просмеялся.
[Тава: Хахах… Что… Что я сделал не так?.. Я как-то не так знакомилсяя с людьми? Как-то не так устраивался на работу?... Я не делал ничего вызывающего, не дез на рожон, не выделялся и вечно молчал, но… Это не работало.]
Губы юноши безмолвно сомкнулись.
[Тава: …И только я решил… Действовать… Что-то менять… Показывать людям искреннего меня, как… Как все отвернулись… Никому не понравился настоящий Тава… Все терпели тихого Таву, беспомощного Таву, прощающего Таву, слабого Таву… Но… Почему?.. Неужели они все… Даже Бернадет…]
Аптапаро вылупленными глазами взглянул на свои развёрнутые ладони.
[Тава: Они все ненавидели меня с самого начала… АХАХАХХАХААХХХХААХХААХХАХАХАХАХХАХАХААХХАХАХАХАХХАХАХАХХАХАХХААХХАХАААХХАХАХХА!!!]
Ладонь зверолюда рухнула на снег.
[Тава: …]
Нет, он не упустил свою руку, кусок плоти буквально сорвался с его запястья и, брызнув черноватой кровью, плюхнулся об землю.
[Тава: …Так я… Уже давно умер…]
Аптапаро коснулся своей тлеющей груди.
[Тава: …]
Его сердце не билось…
[Тава: …]
Уже несколько дней.
[Тава: …]
Слёзы остановились, а губы начали медленно меркнуть, заливаясь мертвенно-бледными красками.
[Тава: Так выходит… Именно поэтому я и не чувствовал холод… Никакой врождённой способности у меня не было.... Хе…]
Лицо юноши грохнулось вниз. Ноги и руки разошлись в сторону, а голова будто опустошилась, и вся эта пресловутая боль… Наконец-то ушла.
[Тава: Мир… Йефенделл… Бернадет…]
Последняя слезинка скатилась из сероватых глаз аптапаро.
[Тава: Идите нахуй.]
***
[???: …]
Невысокий мужчина с полуседыми короткими волосами и моноклем на правом глазу медленно шуршал по хрустящему снегу.
[???: …]
Уже приближались сумерки: зверолюды даже ббез своего лидера уже оккупировали половину Второго Кольца, в то время как его остальную часть продолжал держать орден Хоас. Рорикдез фон Амбьердетч пока что не лез в уличные баталии. Он ждал каких-то активных действий, чтобы одним мощным ударом стереть своих противников с лица земли.
[???: …]
Однако близилась ночь: никто
