Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов
— Нет, просто… — Артемир повел плечами, настолько ему была неприятна мысль, засевшая у него в голове. — По рассказам наших стариков на Гунтале, равенцы времен завоевательных войн Саргии не оказывали такого рьяного сопротивления, от которого страдаем мы теперь.
— Старость мутна и забывчива. — нахмурился Датокил, которого тоже задели слова Артемира. — Они просто не помнят всего.
— Что ж, я спрошу у тебя про старость, коль скоро ты с ней столкнешься. — подшутил Артемир, задорно тряхнув плечами в такт движению коня.
Пробурчав что-то неразборчиво в ответ, Датокил отвязал шлем с пурпурным плюмажем со своего седла и накрыл им свои седеющие волосы, успевшие знатно отрасти за время войны.
Разбавить атмосферу, переросшую из тревожной в смешливую так скоро, что является обычным делом для понюхавших дыма войны, прискакал Октавиус Марий. Ученый то и дело взволнованно окидывал окружающую их холмисто-лесистую местность широко открытыми глазами.
— Октавиус, дорогой друг! — обрадовался нечастой компании исследователя заулыбавшийся Артемир, повернувшись в седле. — Чем может помочь в твоих изысканиях неотесанный и необразованный приор?
— Эх-х, будь каждый сарг так же неотесан, как ты… — сокрушительно покачал головой Марий, приминая разросшиеся бакенбарды плечами. — Но я не за помощью к тебе.
— Что ж, простая беседа с ученым человеком — сама по себе награда. — почтительно склонил голову Артемир. — Я рад тебя выслушать.
— Если не помешаю, я бы тоже послушал. — вставил свое слово Датокил, не любивший расшаркиваться перед Марием, в отличие от Артемира, превозносившего ум сарга выше самых легких облаков. Хитрейший, разумеется, тоже высоко ценил безграничный потенциал Мария, просто не любил этого показывать.
— Мы только что пересекли границу Меденосной Провинции. — пояснил причину своего появления Марий, произнося эти значительнейшие для него слова как можно скромнее.
— Во-от, значит, как?.. — сощурился Артемир, усиленно проворошив в голове кучи информации, и просияв по итогу нахождения нужного куска. — Ах, так мы скоро прибудем в Храм Наук, который разрушила ярость провинциального лорда?
— Да, Артемир. — просиял Марий, обрадовавшись тому, что приор вспомнил самый первый их разговор. — Я не был здесь много лет, с момента экспедиции…
— Что ж, теперь ты вернулся домой, дружище. — с успокаивающей теплотой в голосе проговорил Артемир. — И никто более не посмеет изгнать тебя.
— Правда. — кивнул Датокил. — Местный лорд бежал, судя по всему, вслед за своим королем.
— Вот он… — глаза Мария заблестели, когда увидели на горизонте кусок каменной ограды, уютно спрятавшейся посреди реденького хвойного лесочка по левую руку от их войск.
— Да неужто? — Артемир не поверил своим глазам, увидев с верхушки холма, на который они только что взошли, границу Храма. — неужто мы встретили его на своем пути?
— А что ж удивительного? — пожал плечами Марий. — Мы идем вдоль крупного Хлебного Тракта, на обочине которого и расположилась моя Матерь наук.
— Она не охраняется, как я посмотрю. — поводил головой Датокил, пытаясь высмотреть все, что сокрыто густыми ветвями старых, хмурых и несговорчивых сосен. — Мы можем посетить Храм, заодно и привал на ночевку устроим чутка ранее.
— Согласен. — Артемир повернулся к одному из конных гвардейцев, охраняющих приора. — Эй, капитан, скачи вперед и передай наблюдателям за Альзорием, что мы отстанем от них.
Приняв приказ, капитан вырвался из строя и припустил галопом вперед, надеясь в глубине души вернуться с передовой до отбоя.
Артемир же, пропустив на разведку Храма пару лазутчиков и получив от них уверение в безопасности этого опустошенного обиталища, повел армии на ночевку. Разумеется, все воины не смогли бы поместиться во дворах Храма, потому было решено оставить под крышами корпусов лишь штабы армий, стрелков, да гвардейские полки. Остальные части окружили храм защитным кольцом, как острые иглы ежа прикрывают его нежное тельце, не давая ушлым хищникам полакомиться трепещущей добычей.
Пройдя через позеленевшие и жалобно скрипящие от времени и неухоженности бронзовые ворота храма, Артемир оглядел некогда гудящее от деятельности умов вместилище просвещения. К сожалению, теперь об этом можно было лишь представлять, давая волю богатой фантазии, да и разве что спросить у Мария, одного из последних жителей этого обездоленного муравейника ученых и исследователей, все еще хранящего впечатления об утраченном прошлом.
Если отойти от меланхолического забытья этого места, строения и лаборатории были в хорошем состоянии, выполненные из крепкого камня, лишь слегка замшелого от времени, да местами обтесанного частыми для этих мест холодными дождями. Заметной особенностью всего Храма являлось то, что все металлические конструкции, что были видны глазу, изготовлены исключительно из меди и ее бронзового сплава, если железо и было, то это можно было только угадывать. Архитектура демонстрировала исключительно практическую нацеленность корпусов Храма: или простые прямоугольные бараки с квадратными окнами, или толстенькие башни с округлыми крышами. Никаких декоративных излишеств, которыми грешат некоторые дома и замки зажиточных нордиктовцев-феодалов.
— А это еще кто? Или что? — недоуменно удивился Артемир статуе, стоящей в центре двора Храма, к которой сходились все плиточные тропинки от корпусов, через которые уже пробилась густая растительность. Вернее, от статуи этой остался лишь массивный и высокий постамент, на котором торчали бронзовые ноги в сапогах до колен, а дальше ничего не было, ибо верхнюю часть запечатленного в металле человека разделили с его конечностями.
— Здесь когда-то гордо возвышался над нами Гай Тирий, первооткрыватель Алого Камня, основатель Храма Наук. — с некоторой долей пафоса ответил Марий, оглядывая куски ног Тирия. — За это историческое открытие тогдашний старший консул Деятельного Совета наградил его золотым состоянием, на которое он и построил это место, не желая продолжать простую трудовую династию своих предков-шахтеров.
— Хм, очень милосердно с ним обошлись время и люди. — скептически задрал бровь Артемир.
— Провинциальный лорд, отец Кассии, разрушил статую. — с надрывным вздохом, ужаленный печальным воспоминанием, пояснил Марий. — Но не будем о былом, ибо оно изгнало меня, но настоящее вернуло меня обратно.
— Уж скорее это был скромный Артемир, ведомый этим самым «настоящим». — усмехнулся приор, отвернувшись от бронзовых останков Гая Тирия. — Но что тебе в этом месте? Оно же более не отвечает своей высокой цели.
— В Храме остались плавильни, а в испытательном бараке — старые медные пушки. — не сильно прояснив намерения, ответил Марий с огоньком энтузиазма в глазах.
— Что нам с медных пушек, когда у нас есть железные? — закатив глаза, всем своим видом упрекнул Мария в кажущейся глупости Артемир.
— Железные пушки не справятся с тем, что я задумал. — интригующе стрельнул взглядом искоса Марий.
Артемир промолчал, сощурив глаза. Неужто новое изобретение, коими изобилует неуемный ум сарга? Не стоит этому удивляться, право
