Дроздов Федорович - Самец причесанный

— Бесхвостый!

— Хвоста у тебя и в самом деле нет, — сказал Игорь. — Так что не обидно.

Гай надул губы.

— Зато есть то, чего нет у Майи, — добавил Игорь.

Гай задумался, а затем задрал рубашонку спереди.

— Вот! Видела?

— А-а-а!.. — заныла Майя.

— Ты чего? — удивился Игорь.

— Почему у меня нет?!

— Потому что ты девочка, — просветил отец. — Я не понимаю ваших страданий. У тебя — хвост, у Гайя — писюн; каждому по девайсу. Никто не обижен.

Еще раз расцеловав детей, он сгрузил их на руки Сани. Виталия поднесла ему Юлия. Игорь наклонился, рассмотрел насупленное личико спящего младенца и бережно коснулся губами его лобика. Затем осторожно, чтобы не надавить на выступающий вперед живот, обнял Лиону.

— Где Костя? — спросил, оглядываясь.

— У мамы гостит, — сказала Лиона. — Ты же знаешь, как она его любит!

— Знаю! — хмыкнул Игорь. — Закормит сладостями, а у мальчика от них — понос. Он-то маленький и не понимает, но бабушка должна соображать. Передай теще: привезет Костю больным — лишу свиданий! Не посмотрю, что трибун!

Лиона насупилась.

— Иди ужинать! — вмешалась Виталия. — Голодный ведь!

Игорь кивнул и направился к лектусу. Подбежавшая служанка омыла ему руки и стала подавать блюда. Обе жены устроились на скамье напротив. Есть они не стали — поужинали. Сидели, наблюдая, как муж насыщается. Во взглядах женщин читался жгучий вопрос. Игорь притворялся, что не замечает, и сохранял загадочный вид.

— Ну? — не утерпела Виталия. — Как в клинике?

— Нормально! — кивнул Игорь. — Рентген-кабинет открыли. Установка пока одна — электроэнергии не хватает. Солнечные батареи… А куда денешься? Двигатели внутреннего сгорания в Паксе запрещены, а ТЭЦ еще строят. Как запустят, будет у нас электричество и теплая вода в кранах.

— Игрр! — перебила Виталия. — Не притворяйся! Ты же знаешь, о чем я. Как Флавия?

— Родила! — не выдержав, расплылся в улыбке Игорь. — Мальчик!

— Подумаешь, удивил! — фыркнула Лиона. — Она тебя месяц из спальни не выпускала.

— Ты — тоже! — обрезала Виталия и повернулась к мужу. — Как роды?

— Штатно. Мать и ребенок здоровы.

— Имя выбрали? — вмешалась Лиона.

— Пока нет. Но, думаю, будет фамильное. Флавий Игоревич Овсянников.

— Флавий Флавий Авл! — поправила Виталия.

— Так это здесь, — пожал плечами Игорь. — Придет время образование получать, поедет в Россию. Паспорт дадут, а туда правильно впишут. Так что следующим принцепсом Ромы будет Флавий Овсянников. Мужчина. Конец вашему матриархату!

Виталия бросила в него кусочком хлеба. Игорь поймал его ртом.

— Спасибо, любимая! — сказал, прожевав. — Из твоих ручек — слаще меда.

Лиона бросила в него хлебом в свою очередь. Игорь поймал и этот кусок.

— Не хуже! — заметил, жуя. — Вам бы в булочной работать! От покупателей отбоя не будет. Озолотились бы!

Жены переглянулись и прыснули.

— Ты принимал роды? — спросила Виталия, отсмеявшись.

— Сергей! — покрутил головой Игорь. — Он акушер от бога, куда мне? Но я присутствовал: Флоша попросила. За руку меня держала… К тому же должность обязывает: роды официальные, а я — министр здравоохранения.

— Префект! — поправила Виталия.

— Пусть префект! — не стал спорить Игорь.

— А кто этот Сергей? — спросила Лиона, погладив выпирающий живот.

— Он недавно в Паксе, с последней партией приехал. Работал в российском роддоме. К нему там очередь стояла, а он попросился в Пакс. Диссертацию собрался защитить: «Особенности родовспоможения у нол», — Игорь ухмыльнулся. — А что? Тема на докторскую тянет, а если постараться, то и на нобелевку. Только Сергею сейчас не до исследований. Женился.

— На ком? — хором спросили жены.

Игорь отхлебнул из чаши и лег, заложив руки за голову.

— Помнишь Кору? — спросил у Виталии. — Дочку Эмилии, трибуна когорты вигилов?

Виталия напряглась.

— Эмилии мы с тобой внука обещали. Она этого не забыла и привела Кору в клинику. Дескать, обязательство давали? Давали. Девочка созрела. Гони внука!

— А ты? — заинтересовалась Лиона.

— Сижу и думаю, как быть? Флавия настрого наказала иметь детей только от жен. Во-вторых, любимые у меня ревнивые. Узнают — рожу расцарапают!

— Не сомневайся! — подтвердила Виталия.

— Вот! — сказал Игорь. — Словом, чешу в затылке, а тут Сергей входит. Хотел что-то спросить, но увидел Кору и окаменел. Не удивительно. Кора и подростком хорошенькая была, а теперь вовсе красавица. Высокая, стройная, личико — как с иконы. Глазищи — во!..

Еще один кусочек хлеба полетел в Игоря. Он поймал его, рассмотрел и бросил в рот.

— Заметил я это и думаю: «Ага!» Говорю Эмилии: «Вот врач-акушер! Пусть осмотрит Кору. После будем решать: беременеть ей или еще рано?» Сергей очнулся, хвать Кору за руку и увел.

— И? — заинтересовалась Виталия.

— Долго мы их ждали, — засмеялся Игорь. — Чайник полностью извели, за второй принялись. Наконец, входят Сергей с Корой. За ручки держатся, а по лицам видно: договорились. Сергей поклонился и говорит. «Уважаемая Эмилия, прошу у вас руки вашей дочери!»

— А она? — воскликнули жены.

— Оторопела. Бормочет: «Какой руки?» В Роме не знают этого выражения. Ну, я объяснил. Эмилия как закричит «Согласна!», хвать молодых и утащила. Еще бы! Такой зять! Сергей у нас красавец: высокий, стройный, к тому же редкая умница. Как он в России не женился, до сих пор непонятно. Теперь Кора у него в кабинете днями сидит.

— Зачем? — удивилась Виталия.

— Сторожит! — усмехнулся Игорь. — Муж-то акушер-гинеколог. Кто к нему на прием ходит, объяснять? Могут увести. Сергей Кору профессии учит. Говорит: девочка способная, через год-другой акушеркой станет.

— Для дочки трибуна — не лучшее занятие! — заметила Лиона.

— Это как сказать! — не согласился Игорь. — Все меняется. Вчера было престижно железками махать, завтра — иметь нормальную профессию. Со временем Сергей откроет собственную клинику — не удержится. Все дочки сенаторов и магистратов будут у него: врач он, как я говорил, отменный. У гинекологов с пациентками доверительные отношения, а в Паксе — матриархат. Вот и смекайте! Еще за покровительством к нему придем.

— Да уж! — хмыкнула Лиона.

Игорь хотел что-то сказать, но не успел. В триклиний скользнула сбежавшая из детской Майя. Прошлепав босыми ножками по мраморному полу, она подбежала к лектусу и взобралась к отцу.

— Я буду с папой спать! — объявила во всеуслышание. После чего закрыла глазки и вытянулась рядом.

— Ах, ты, мое солнышко! — заворковал Игорь, обнимая дочку. — Умничка! Хоть ты меня понимаешь. А то жены сговорились. Если беременеть и рожать, так все разом. Устроили, понимаешь ли, конвейер. В результате папа спит один.