Николай Побережник - Архипелаг

– Хорошо, что не стал стрелять, – похлопал я его по плечу, – пусть живут… размножаются.

– Так чего их стрелять, не голодаем же.

Так ходили по острову до обеда, делая отметки в карте. Вышли к руслу высохшей реки, по которому теперь бежал между гладких камней узкий ручей, берега русла уже поглощал лес. Спустились к ручью, я присел и, зачерпнув ладонью воду, напился.

– Вкусно, – сказал я и вытерся рукавом.

Потом зачерпнул со дна ручья песок и кальку и стал присматриваться, промывая эту смесь на ладони, удерживая ее в воде.

– Ну вот, действительно… этот остров, кроме всего прочего, еще и наш стратегический объект, – сказал я, катая на ладони маленький, размером со спичечную головку кусочек желтого металла.

– Это золото? – спросил, присев на корточки рядом со мной, Сергеев.

– Да, Юра, это золото.

– И вы знали, что оно тут есть?

– Знал, – ответил я и бросил золото обратно в ручей. – И ты теперь знаешь… Надеюсь, тебе не нужно объяснять…

– Нет, не нужно, не маленький, – ответил Сергеев, – все понимаю.

– Ну вот и хорошо, – сказал я и сделал отметку на карте, понятную только для меня. – Пойдем к зимовью, пообедаем и домой.

Вернувшись к зимовью, развели небольшой костер и поставили греться котелок с водой из «золотого» ручья. Я залез в лобазок, снял рюкзак и достал оттуда металлическую коробку, в которую в прошлом мире, когда-то давно, упаковывались конфеты. Помню, как перед каждым Новым годом секретарь составляла списки партнеров нашей фирмы, и мы с Мишкой ездили и поздравляли всех наборами шампанского, вот таких вот конфет и кофе… помню, напяливали красные колпаки и дурачились, приставая к молодым девчонкам в офисах… А теперь в такой коробке от конфет у меня сухпай лежит.

– Бери бутеры, сало свежее у Михалыча взял, – сказал я, открыв коробку, в которой лежали бутерброды с салом, несколько вареных яиц и вареных же картофелин.

Котелок закипел, я снял его с огня и забросил несколько щепоток чая.

– Николаич… – пробубнил Юра, пережевывая бутерброд, – то есть получается, вы все это время знали про золото и не мыли его здесь?

– Нет, не мыли.

– И вот это все, – он показал на Сахарный, – только своим трудом?

– Ну, Юра, ты прям идеализируешь, – улыбнулся я, – нет, конечно, вот тут в тайнике было какое-то количество уже намытого золота. В самом начале мы с Иванычем на него много нужного приобрели. Ну а потом да… все сами. Вот ты с нами тут сколько?

– Больше двухсот дней.

– То есть ты у нас гарнизонный дедушка, – рассмеялся я, – из первого набора Алексея.

– Ну, можно и так сказать, – улыбнулся он в ответ.

– А представляешь, если бы мы так же, как те артельщики с Северной?

– Нет, не представляю.

– Вот и я не мог представить, как строить здесь жизнь, положившись только на халявное золото. У такого варианта развития путь один – деградация. Это как Россия до катастрофы, «труба» есть, нефтебаксы потоком… жизнь удалась! У отдельной очень мизерной части общества.

– Это да. Нездоровая тема.

– И я про это.

– …папка! Сергей! Тетя Алена маму в больницу увела! – прокричала рация, висящая на разгрузке у Юры, Денискиным голосом. – Эй! Ты слышишь?

Я вскочил на ноги и сдернул рацию, сломав клипсу-зажим…

– Слышу, Дениска… Скоро буду!

Юра все понял, залил огонь из котелка, мы быстро собрались и побежали по склону к берегу. Домчались быстро, покидали вещи в катер, я за шкирку перекинул Бима на борт, взревел мотор и, опасно развернув почти на месте катер, я направил его к Сахарному. Переключил рацию на «административную» частоту.

– Иваныч…

– Да, Сергей. На связи.

– Что там? Что со Светой?

– Да нормально все, рожает баба… Ничего страшного…

Катер ткнулся носом в каменистый берег рядом с пассажирским пирсом, и я побежал вверх по дороге.

– Тихо, тихо… – остановил меня в дверях санчасти Иваныч, когда я туда влетел, чуть не вышибив дверь. – Ты чего? Процесс идет… идем вот на улицу выйдем, перекурим.

– Давно?

– Что давно?

– Ну, это… рожает.

– А, так полчаса назад ее Алена привела, доктор там, так что вот присаживайся и жди… Сигаретку дать?

– Давай.

Время шло… минуты превратились в часы… Я то вставал с широких ступенек веранды санчасти и прохаживался взад и вперед, то опять садился… а Иваныч смотрел на меня и улыбался…

– А чего так тихо-то? – спросил я и снова присел.

– Ну это по-всякому бывает… бывает тихо, бывает и громко… по-разному.

Я выпросил у Иваныча еще одну сигарету…

– А чего это вы, папаша, тут дымите, – спросила Алена, стоя в дверях и вытирая полотенцем руки.

Я вопросительно посмотрел на нее.

– Мужик! Четыре кило почти!

Я хотел было пройти, но Алена остановила меня.

– Пусть отдохнет… Вечером придешь.

– Эээ…

– Я серьезно, Сергей, не надо сейчас. Иди домой, мальчишкам скажи, что все хорошо и у них есть братик. А то они перепугались, там сидят.

– Идем, Серый, – сказал Иваныч, развернув меня за плечо по направлению к дому, слегка подтолкнув, а то я что-то даже «первую скорость» включить сам не смог.

Дотемна я и мальчишки просидели в санчасти со Светланой и новорожденным. Я не мог отвести глаз от «кулька» со сморщенным личиком…

– Ну идите домой, Сереж, мы кормиться и спать. Завтра увидимся.

– А долго ты тут вообще…

– Два дня точно пробуду, доктор так сказал.

– Ну ладно, завтра заскочу по дороге в форт.

– Хорошо, – улыбнулась Светлана, послав мне воздушный поцелуй.

380-й день. О. Сахарный

Позавтракав, собрался было в форт… Вот, и что мне там сегодня делать? Нужен буду, по рации свяжутся. Иваныч гостей с Новой Земли пока сам развлекает, вчера до поздней ночи в харчевне у рыбаков горел свет. А я пойду, проведаю Свету и… о, а как же звать-величать будем мужичка-то нашего? Долго я не думал, и имя пришло на ум сразу… Ну пойду, отнесу любимой завтрак.

– Привет, – сказал я, тихонько приоткрыв дверь в комнату.

Света в ответ кивнула и улыбнулась. Сидя на кровати, она кормила ребенка грудью. И я тихо присел на табурет напротив них.

– Поесть горазд, – шепотом сказала Света.

Я привстал и посмотрел на сына, а он, закрыв глаза, и, как мне показалось, с довольной физиономией, присосался к груди, громко сопя через каждый глоток молока.

– Я вот тебе завтрак оставлю, пойду… не буду мешать, надо дома все приготовить.

– Хорошо, – кивнула, улыбнувшись, Света, – иди.

Я задержался в дверях…

– Как назовем? – спросил я, повернувшись.

– Ну ты же уже знаешь?

– Да… Алексей.

– Я согласна… Иди уже, сквозняк не устраивай мне тут.

Из санчасти пошел в столярку, где встретил Федора.