Владимир Чистяков - Несносная Херктерент
— Да. Золотая медаль номер один плюс в свидетельстве изрядно добавляют шансов.
— Да они у тебя и так выше некуда! Меня не забудь позвать, когда в АН принимать будут!
— Непременно!
Хейс выходит в коридор. Школьное платье без привычного значка старосты, но зато с золотым значком первой выпускницы. Чемодан в руке. Через плечо- перевязь с лакированными ножнами. По ним и через многие годы спустя бывшие выпускницы узнают друг друга. На оголовье рукояти — герб школы.
Навстречу — Ленн, уже в платье по последней моде, но тоже через плечо перевязь с мечом. Школьным, как и у Хейс.
Хейс кивает ей. Ленн чуть гримасу не скорчила. Остановилась на секунду. И тоже кивнула в ответ. Что было-то прошло, теперь другая жизнь начинается.
— В столицу мы тебя отвезём.
— У вас же нет прав.
— Можно подумать, нас когда-либо волновали такие мелочи.
— Тебя-то, Марина, уж точно нет!
— Ты не волнуйся, на этот раз всё будет законно.
У ворот школы стоит длинный, сверкающий белизной и серебром, автомобиль. Передних осей — две, вместо одной. Полностью застеклённый салон напоминает кабину самолёта и подчеркивает ощущение скорости. Изящны плавные линии корпуса. Скорость превыше всего.
— Говорят, модель даже в аэродинамической трубе продували — завороженно шепчет Софи, — авторская работа. Называется «Машина будущего». Сенсация позапрошлогоднего салона. Её Тим V хотел для коллекции приобрести. А отец сказал: «Символ скорости должен быть грэдским!» — и сам купил машину. Тим хотел заказать вторую…
Марина спотыкается, и чуть не падает. Хейс успевает её подхватить. Софи отбирает у неё коробку с платьем.
— Ты что?
— Устала. — сонно отвечает Марина.
У машины стоит Сордар. Адмирал в повседневной форме. Колодки в четыре ряда. Над ними сияет звезда. Софи замечает и другое — узкую красную нашивку возле Звезды. За тяжелое ранение. Он же не писал, что был ранен в рейде!
Невдалеке группа мальчишек. Смотрят с немым восторгом. Живой герой войны, да ещё и Золотой звездой награжденный! Кортик и огромная деревянная кобура настоящие! Да ещё на невиданной машине!
Удивление сменяется полной ошарашенностью: прославленный адмирал оказывается, знаком с обеими Херктерент, да ещё и Хейс!
— Вчера было награждение. Завтра уезжаю. Война ждать не будет. Пусть корабль пока на ремонте — кое-что стоит проконтролировать лично.
Сордар всегда сам садится за руль. С шофёрами не ездил с тех пор, как права получил.
Он привык управлять многотысячетонными гигантами с небрежной легкостью профессионала до мозга костей. Он и на суше в ловкости обращения с машиной поспорит с любым автогонщиком. А уж мотоциклы — чуть ли не главная любовь адмирала после моря, кораблей и оружия.
— Марина… — оборачивается с переднего сидения Софи
Хейс подносит палец к губам.
— Т-сс. Она спит.
Марина прикорнула в уголке огромного сиденья, подобрав под себя ноги.
— Что это с ней? — шепотом говорит Софи, — Совсем уставшая, будто кирпичи таскала.
— Да, небось, как и ты, вчера на балу уплясалась. На себя в зеркало глянь — тоже до сих толком не проснулась. — бросает через плечо адмирал.
— Её не было на балу. — сказала Хейс
— Да? А я и не заметила. Мне казалось, у неё есть кавалер для бала.
— Видимо, тебе показалось. Ты вчера вообще мало что вокруг замечала. Я, впрочем, тоже.
— Что это ты включил?
— Да так, сигнализация. Если кто попытается влезть — получит удар током. Заодно сирена завоет.
— Разве у тебя могут попытаться украсть?
Сордар махнул рукой:
— У нас повсюду, и все воруют. Как там по поговорке — плохо лежит все, что гвоздями не прибито.
— Пойдем к Бестии Младшей? У неё новая коллекция.
— Нет. Лучше взять что-нибудь попрактичнее.
Сордар хрюкнул от смеха.
— Что такого?
— Писаки из желтой прессы. Сфотографировали нас вместе. Уже сбежали. Опять про меня сплетни пойдут…
— С чего?
— Вас они не узнают. Ну а про меня напишут что-нибудь про любовь к малолетним девочкам. Жена одного офицера об аристократах газетные сплетни коллекционирует. Что гораздо смешнее — во все верит. Он иногда рассказывает, чего от жены про меня слышал — вся кают-компания ржёт. Я чуть ли не полстолицы совратил. Известный анекдот про моряков в борделе теперь про меня рассказывают.
Марина хихикает. Хейс и Софи непонимающе уставились на неё. Марина охотно поясняет:
— Неужели не знаете? Ну, это тот, где в конце Сордар говорит: «А нас учат на руки… э-э-э… не попадать!»
Из чего именно, объяснить, или сами догадаетесь?
— Марина… — весьма осуждающе начал адмирал.
— А что, я ничего, а они и так скоро все узнают, если уже не знают.
Адмирал промолчал. Этого анекдота он сестре не рассказывал. Сообразительность и любознательность Марины частенько заходят не туда. Похоже, вся подборка анекдотов про мичмана Глетта- невообразимого пошляка и циника, а так же бабника и алкоголика, ей уже известна.
Софи смотрит непонимающе. У Сордара и Марины частенько получается говорить друг с другом так, что сами понимают с полуслова, а окружающие теряются в догадках. Хотя по намекам в общем-то понятно, о чем идёт речь. Марине просто в очередной раз захотелось показаться взрослее, чем на самом деле.
Нет, искусства казаться маленькой и глупенькой миленькой девочкой Марине точно никогда не освоить!
— Незадолго до окончания школы администрация сообщила мне, что следует вступить в права наследования. Оказалось, дядька завещал мне все свои деньги. Думаю, даже если не поступлю, хватит, что бы снять квартиру на год. Работу-то с таким аттестатом без проблем найду…
— У меня идея получше: в «Доме у Старого Замка» хочешь пожить?
Хейс весело смеётся:
— Даже я знаю, сколько стоит снять в нём квартиру. Специфическое чувство юмора — у вас семейная черта.
— Да не снимать. Я в своей практически не живу. Как говорится, располагайся.
Хейс поняла — отказаться — обидеть всех троих. А грозный адмирал имеет ту же черту, что и сестра — говорить, что сказал, ничего больше не имея в виду.
— Держи ключи! — адмирал кидает связку, Хейс ловко ловит, — На днях придут из МИДв, принесут все нужные бумаги.
— Будут проблемы — скажи одно: «Хочешь с Чёрным Сордаром поссориться?». Действует безотказно. Заодно и фотку из той газетёнки показать можешь. Надо же ей хоть раз послужить доброму делу!
— Сордар, а почему ты Чёрный?
— А, я это только сейчас придумал, что бы всяких недоумков пугать. Грязь она того… и позолоченной бывает! Вон этот ключ от сейфа, там два пистолета и патроны. Надумаешь по баночкам пострелять — бери.
Глава 12. Дворец Грёз
Марина не любит бывать у Кэретты. Точнее, не просто не любит. НЕ-НА-ВИ-ДИТ! И плевать, что стройка Дворца Грёз наконец закончена. Да, здания и парк обещают быть великолепными. Только большинство людей там будет… Не особо хорошими. Даже Ленн и её подруги на их фоне могут показаться приятными и милыми собеседницами. Это лето целиком предстоит провести у императрицы. Право же, Марина с куда большим удовольствием осталась бы в школе. Пыталась подать заявление, что раз столица объявлена прифронтовым городом, то, как уроженец прифронтового района, она просит администрацию разрешить ей провести летние каникулы в школе. Директор вызвал Марину. И отказал. Оказывается, прифронтовой город сам по себе — это совсем не то, что прифронтовой город, находящийся в прифронтовом районе. Некоторые из городов, объявленные прифронтовыми, находятся на Севере, и миррены физически не в состоянии нанести им какой-либо урон. Уроженцы всех прифронтовых городов, не входящих в районы, должны проводить лето по месту жительства. Упоминание Мариной «особых семейных обстоятельств» директора искренне позабавило.
Ладно, хоть на пару дней в Загородный удастся заехать.
Марина притаилась на галерее. В привычном месте помещается с трудом. Интересно, знают ли, отец и Кэрдин, что их подслушивают? Почти сразу поняла — речь идёт об императрице.
Вспомнился довольно старый разговор. Тогда отец ругался с матерью. И причиной конфликта была… Кэрдин и её дружба с Мариной.
«Она не должна с ними общаться! Она же…»
«Несколько лет назад она увидела то, что просмотрели мы оба, — холодно сказал император, — и ты, и я. Только благодаря Кэрдин наша дочь растет и развивается нормально. Не в том месте, где пребывают некоторые твои родственники. Помни об этом!»
«Да она ей это все и подстроила!»
«Кэр..»
«Не смей меня так называть!» — закричала императрица, — «Ты её так звал! Да и зовёшь, наверное!»
«Раньше ты не обижалась на Кэр», — император чуть повысил голос: — «В конце-концов, исторически сложилось, несколько имён имеют одинаковую уменьшительную форму, и я тут ни причём! Кэр, я слишком хорошо знаю, насколько сильно одна женщина может ненавидеть другую. Рационального в этой ненависти — ноль процентов. Держитесь подальше одна от другой. И хватит об этом».
