Дмитрий Лазарев - Не пожелай зла

Пришла пора начинать широкомасштабную травлю с подключением местных органов правопорядка. В этом деле весьма пригодятся их удостоверения офицеров ФСБ. Проведя короткий инструктаж со своей командой и распределив обязанности, инквизитор отправился в милицию.

Майору милиции Петру Прокофьеву, как правило, не везло на работе. Все неприятные события и чрезвычайные происшествия словно специально дожидались его дежурства, чтобы разом произойти. И ведь каждый раз он надеялся, что будет по-другому, но неизменно обманывался в своих ожиданиях.

Но в этот день они начались как-то особенно рано. Едва он заступил на дежурство и расположился за своим столом, как появился сержант Истомин.

— Товарищ майор, тут к вам… — Он замялся.

«Начинается!» — закатил глаза Прокофьев.

— С заявлением, что ли? Ну так давай, зови! — раздраженно откликнулся он.

— Нет, он… — начал Истомин, но закончить ему не позволила распахнувшаяся дверь.

— Заставляете себя ждать! — резко бросил сержанту вошедший.

— Простите, а кто вы такой? — поднялся из-за стола Прокофьев.

— Капитан Егоров, ФСБ, — представился посетитель, предъявляя удостоверение. — У меня дело, не терпящее отлагательств.

При звуке грозной аббревиатуры майор подобрался. Ему было слегка за сорок, и он прекрасно помнил годы всемогущества этой спецслужбы. С тех пор Прокофьев так и не смог изжить пиетета перед «конторой». Вот и сейчас чуткий нюх майора говорил ему, что от посетителя пахнет крупными неприятностями. У него даже засосало под ложечкой. Впрочем, тут же майор разозлился на себя за свой страх, да и перед подчиненным следовало держать марку.

— А нельзя ли повежливее? — холодно произнес он. — Вы все-таки не у себя в «конторе», и сержант Истомин вам не подчиняется.

По губам Егорова скользнула неприятная улыбка.

— Это вы так думаете. — Он достал из папки под мышкой два документа и протянул майору: — Ознакомьтесь. Тут бумага, подтверждающая мои чрезвычайные полномочия, и приказ начальника ГУВД об оказании мне полной поддержки.

Пока Прокофьев читал, не подозревая, что на самом деле у него в руках находятся два чистых листа бумаги, «Егоров» послал в мозг сержанта безмолвный приказ выйти из кабинета. Не в силах сопротивляться пси-импульсу инквизитора Святого Ордена, тот не замедлил подчиниться.

— Вопросы есть? — осведомился посетитель, когда майор закончил чтение.

— Только один. Чем могу быть полезен?

Фээсбэшник заговорил рублеными фразами:

— Дело чрезвычайной важности. Вот этот человек, — на стол легла фотография, — особо опасный террорист. По весьма достоверной информации, он готовит крупный теракт в Екатеринбурге. Его необходимо задержать в течение двадцати четырех часов. Он пользуется документами на имя Игоря Логинова. Дайте на него ориентировку по всему городу и окрестностям. Помните: он очень опасен.

— Взять требуется живым? — спросил Прокофьев.

«Егоров» вновь чуть усмехнулся:

— Необязательно. Но сразу же дайте мне знать. Вот мой номер.

Глава 59

И ВНОВЬ ПЛЕН

Екатеринбург и окрестности, 5 февраля 2009 г.

Дачный поселок находился в стороне от шоссе, и к нему вела грунтовая дорога. В глухую зимнюю пору вряд ли стоило ожидать здесь наплыва приезжих. Единственная возможность найти попутку до города имелась на тракте. В нормальном состоянии путь туда занял бы у меня от силы минут пятнадцать. Теперь же он потребовал немногим меньше часа, а вымотал словно марафонская дистанция. Только лишившись своих способностей, я понял, насколько подсел на иглу Э-магии за прошедший год. Расслабился, зная, что положительная энергия заживит любые раны, снимет боль и усталость. Вернувшаяся подобно бумерангу жизнь простого смертного зверски врезала мне по лбу. И вот сейчас, упрямо сжав зубы, я полз вперед через боль и изнеможение, движимый отчаянным желанием выжить назло всем врагам и спасти друга. Игорь Логинов годичной давности вряд ли был способен на такое. С другой стороны, он бы, скорее всего, в такой ситуации и не оказался. В его (то есть моей) прежней жизни практически ничего не происходило. Теперь же мне на скуку жаловаться не приходилось, хотя должен признаться, порой я был бы не прочь и поскучать.

Только добравшись до обочины шоссе, я подумал, что найти того, кто захочет меня подвезти, может оказаться большой проблемой. Естественно, я не мог видеть себя со стороны, но подозревал, что выгляжу немногим краше покойника: избитый, окровавленный, с рассаженной головой, с отрубленными мизинцами. То есть смотрюсь как гарантированная неприятность. Какой обыватель возле такого остановится? Кому своих проблем мало?

Однако, как выяснилось, я слишком плохо думал о наших людях. Первые две машины промчались мимо, хотя водители меня явно видели. А вот третья неожиданно остановилась. Конечно же за рулем была женщина. Только в них, русских женщинах, еще сохраняются спасительные задатки, позволяющие состраданию и любви иногда брать верх над прагматизмом и здравым смыслом. Те, кто слушался последнего, при виде меня прибавляли газу. Она остановилась.

На вид ей было около сорока, кареглазая шатенка, вполне даже недурная собой. Выйдя из машины, она быстро подбежала ко мне:

— Боже мой, что с вами?

— На меня… напали… — Говорил я с изрядным трудом. — Мне срочно… нужно в город.

Тут ее взгляд упал на мои руки, и она вздрогнула:

— Ваши пальцы…

— Меня пытали… Мне… удалось бежать… Пожалуйста…

Она решительно тряхнула головой и подхватила меня под мышки:

— Я помогу вам.

С ее помощью я, с грехом пополам, добрался до машины. Мы тронулись с места.

— Вам срочно нужно в больницу.

Я покачал головой и тут же замер, борясь с приступом головокружения.

— Нет… Не в больницу… В милицию… Моего друга… похитили. Ему… грозит опасность.

— Но вы еле живой!

— А вот он… может стать мертвым, если я… опоздаю… Прошу вас…

Она заколебалась.

— Ну хорошо. Остановимся возле ближайшего участка, и вы все им расскажете. Но потом я отвезу вас в больницу.

— Вы… очень добры… Спасибо…

Я обессиленно откинулся на спинку сиденья. Надо было использовать дорогу до города, чтобы хоть немножко отдохнуть. Однако отдых оказался даже более кратким, чем я рассчитывал.

Когда вдали показался милицейский пост, моя спасительница сбавила скорость.

— Вот и милиция! — облегченно сказала она. — Можно все рассказать им, а они свяжутся со своими коллегами в городе.

Я скептически подумал, что вряд ли гаишникам нужна лишняя головная боль и они озаботятся этим делом. Даже если что-то пообещают, наверняка тут же забудут. У них есть куда более важное, а главное — прибыльное дело: ловить нарушителей.

Но когда мы приблизились, я обнаружил свою ошибку. Милиционеры на дороге, похоже, не были сотрудниками ГИБДД, так как через плечо у них висели автоматы. Кажется, ловят кого-то серьезного… Уж не меня ли? Показавшееся в первый момент абсолютно бредовым предположение практически тут же превратилось в уверенность.

Я уже открыл было рот, чтобы посоветовать своей спутнице не останавливаться, но было поздно: она это уже сделала. Пока Ольга Александровна (а именно так ее звали) выходила из машины, милиционеры приглядывались ко мне. Внезапно их глаза округлились: узнали. Ну точно — кто-то из моих врагов подсуетился и успел объявить меня законной дичью. Уж не знаю, кто именно и под каким соусом, да и не суть важно, потому что вслед за этим дула автоматов уставились мне в грудь. И было ясно, что убеждать в чем-либо этих ребят столь же бесполезно, как их стволы.

Прежде чем Ольга Александровна успела им хоть что-то сказать, старший из двоих патрульных заорал мне:

— Выйти из машины! Руки на капот!

Хм, выйти из машины. Легко сказать! Эх, и где моя Э-магия? Или хотя бы обычные физические возможности. Я же сейчас как медуза, выброшенная на берег. Тем не менее если не подчиниться, патрульные, чего доброго, еще начнут стрелять на поражение: они явно на взводе, а в глазах младшего даже весьма заметно поблескивает страх. Интересно, кто я, по их мнению? Усама бен Ладен?

Пока я выползал из машины, стараясь не дергать руками, моя спасительница пыталась их урезонить:

— Но послушайте! На этого человека напали и очень серьезно ранили. Ему срочно нужно в больницу!

— В тюрьме ему окажут необходимую медицинскую помощь, — снизошел до ответа второй.

Женщина выглядела ошеломленной:

— Почему тюрьма? Он не сделал ничего плохого!

— Откуда такая уверенность? Вы хорошо с ним знакомы?

— Нет, я подобрала его у дороги. Он едва живой.

— Он — опасный преступник, убийца. И вам повезло, что вы нашли его в таком состоянии, иначе он убил бы вас и забрал вашу машину. Так что советую забыть о нем и ехать своей дорогой. Теперь мы им займемся.