Роман Глушков - Свинцовый закат

Минута, и причудливая хреновина касается растрескавшегося асфальта беззвучно и мягко, словно пушинка, хотя весила она, судя по габаритам, довольно-таки прилично. Я ничуть бы не удивился, выдвинься у нее сейчас из-под брюха шасси или механические ноги, но ничего такого у крылатого лифта не появилось. Вместо этого в нем образовалась широкая квадратная дверь. Именно образовалась, а не открылась, потому что не успел я глазом моргнуть, как на обращенной к нам стенке объекта уже сиял квадрат белого света. После чего в нем, как на телеэкране, показались два обычных человеческих силуэта – мужской и женский. На обоих были надеты комбинезоны наподобие тех, что носят военные летчики или автогонщики, что лишь подчеркивало стройность каждого из прибывших на лифте пришельцев… или как мне нужно было их называть?

Но прежде чем сойти на землю, они сначала выпустили вперед себя парочку механических летающих устройств, похожих на крупных двухвостых скатов. Выпорхнув из лифта, «скаты» моментально разлетелись в стороны, врубили установленные на них фонари и зашарили ими по трибуне. Что, а вернее, кого искали пришельцы, теперь можно было догадаться без подсказок.

Поиск продлился считаные секунды, по истечении которых оба луча сошлись и остановились на мне и Кальтере. Вслед за этим «скаты», не вырубая фонарей, дружно взмыли вверх и зависли над нами, дабы не слепить нас бьющим в глаза светом. И только после того, как освещенный ими пятачок трибуны стало возможно рассмотреть в ночи, наверное, даже с радарной станции, мужчина и женщина покинули лифт и торопливо направились по лестнице к нам.

Наверное, мне следовало поприветствовать незнакомцев или, на худой конец, хотя бы перестать таращиться на них, будто папуас на айсберг, но я так и стоял с отвисшей челюстью, глядя на приближающуюся парочку. Я осознавал, что выгляжу сейчас дураком, однако даже появись во мне мужество заговорить с ними, вряд ли я сказал бы в тот момент что-либо путное. Хорошо хоть у меня хватило ума понять, что с Буревестником этих двоих ничего не связывает, и бросить винтовку. Тем более что они вроде бы тоже не были вооружены. У мужчины имелся при себе лишь маленький ранцевый контейнер, а женщина несла в руке предмет, размером и формой напоминающий большую книгу, но никак не оружие.

Когда пришельцы вступили в круг света, таинственные черные силуэты мгновенно превратились в полноценных живых людей, разве что одетых чересчур экстравагантно. Зато вполне узнаваемо! Когда я увидел, как выглядят на свету их наряды, ноги мои подкосились, и, если бы не скамья, так удачно оказавшаяся у меня за спиной, я точно плюхнулся бы задницей прямо на пол.

– Провалиться мне на этом месте! – пробормотал я, разглядываяте самыесеребристые комбинезоны с цветными вставками, расшитыетеми самымишевронами и непонятными логотипами. – Значит, Тимофеич все-таки не рехнулся! Фантастика! То есть какая, блин, фантастика – правда!..

А потом я увидел Ее.Ту самуюВеру, которая снилась мне и Кальтеру почти каждую ночь весь минувший год.

Нет, девочка-подросток с синими глазами и короткой стрижкой не бежала следом за мужчиной и женщиной, как вы, наверное, сейчас подумали. Никакие дети из тайм-бота вообще не спускались. Женщина-пришелец и была нашей Верданди – в этом не возникало ни малейших сомнений. Сильно повзрослевшая, но прекрасно узнаваемая – да и просто прекрасная – Вера. Я бы дал ей сегодня лет двадцать пять, хотя кто скажет, как далеко зашли омолаживающие биотехнологии будущего – возможно, на самом деле она была постарше. Также возможно, что теперь она предпочитала другую прическу, а подстриглась под каре и выкрасила волосы в фиолетовый цвет непосредственно перед встречей с дядей Костей. Ну и, конечно, со мной, ведь теперь я в этой удивительной компании тоже был не последний человек. Если Верданди и впрямь боялась, что мы ее не узнаем, то совершенно напрасно: я опознал бы ее с любой прической по одним только глазам, а Тимофеич и подавно.

Это ж сколько, получается, в будущем прошло лет с тех пор, как Вера вернулась домой из того трагического путешествия в прошлое? Минимум десять-двенадцать. А в Зоне – всего год. И раз спустя такой долгий срок путешественница во времени помнила о своем спасителе и о данной ему клятве, значит, мне остается лишь снять перед ней шляпу, поклониться в пояс и повторить слова Кальтера: пока среди наших потомков будут встречаться столь самоотверженные люди, я совершенно спокоен за будущее человечества.

Спутником Верданди был молодой – явно ее ровесник – статный шатен типичной славянской наружности. Единственное, что меня в нем удивило, это волосы. Они были сплетены и уложены таким хитроумным способом, что, глянув на них, становилось понятно: живых парикмахеров в конце двадцать второго века уже не осталось, а марафет на головах граждан будущего наводят сплошь киберцирюльники. Сопровождающий Веру мужчина был повыше ее, а наша малышка вытянулась за эти годы больше чем на голову и уже не выглядела такой худышкой, как в юном возрасте. Не поймите меня неправильно: она вовсе не потолстела, а просто выросла из девочки в стройную привлекательную женщину. Чего наверняка не случилось бы, не сумей она год назад –нашгод, разумеется, – выбраться из этой чертовой Зоны.

– Вера! – прохрипел Кальтер, продолжая тянуться навстречу пришельцам, как до этого тянулся к снижающемуся таймботу. Надумай повзрослевшая Верданди появиться здесь не с мужчиной, а в компании похожих на нее сверстниц, наверняка майор опознал бы ее еще до того, как она выдала себя.

– Здравствуй, дядя Костя! – Вера подбежала к нему, взяла за руку и, поцеловав в замызганную щеку, тут же отстранилась. Но не потому что не обрадовалась встрече, а затем, чтобы не мешкая заняться спасением жизни человека, который когда-то спас от смерти саму Верданди. – Не двигайся и ничего не говори – я все знаю и сейчас тебе помогу.

Молча поманив к себе спутника, который уже скинул со спины ранец, Вера отошла в сторонку, а когда майор вновь захотел ей что-то сказать, лишь сердито посмотрела на него и поднесла палец к губам. По ее щекам текли слезы, но она умела держать себя в руках, это очевидно. Неужто в свое время научилась такой выдержке у Кальтера?

Шатен тем временем опустился на колени, открыл крышку пластикового ранца, достал оттуда нечто похожее на ватно-марлевую повязку, только раза в три длиннее и без тесемок, затем закатал Тимофеичу рукав до локтя и ловким движением обернул продолговатую белую подушечку вокруг предплечья пациента. Тот недоуменно перевел взгляд с Веры на собственную руку и через мгновение лишился сознания, бессильно уронив голову на волокушу. А врач поднялся с колен и, положив ладонь спутнице на плечо, молча ей кивнул – очевидно, дал понять, что пока все идет по плану.