Дмитрий Силлов - Закон Зоны

– Мой, – сник Угол.

– Стало быть, кто мутантов-то проворонил? Блаженному спасибо скажи.

– Спасибо, – процедил сквозь зубы Угол, бросив на меня взгляд, полный ненависти.

– Вот так-то лучше, товарищ солдат, – сказал Копия. – А теперь кругом, и шагом марш выполнять приказание. А ты, блаженный, можешь пожрать и отдохнуть. Скоро смена придет и мы в казармы отправимся. Надеюсь, ты не против того, чтобы вступить в «Борг»?

Я пожал плечами. Мне было все равно. Я хотел есть и спать.

Копия протянул мне две консервы и большой сухарь.

– Воду в канистре возьмешь. Там кружка рядом общаковая, чтоб сподручней было фляги наполнять. После еды ополоснуть ее не забудь. Кстати, меня Тарасом звать. Погоняло Кобзарь. Ну, а как присягу примешь, кроме как «товарищ капитан» лучше не обращайся, а то сразу в челюсть огребешь. Усёк?

Я кивнул. Мне было все равно, как называет себя Копия.

Место мне указали в конце траншеи, где на нескольких досках лежал старый тюфяк. Я лег, свернулся клубком – и задумался.

Я подумал, что мало чем отличаюсь от волкопса, которого убил из пулемета. А еще я подумал, что так же, как эта помесь волка с собакой чувствовала членов своей стаи, посылая их в атаку на блокпост, я чувствовал пули, которые послал в него. Прицел не имел никакого значения. Я мог стрелять с закрытыми глазами. Я чувствовал цель и чувствовал оружие, которое держал в руках. Так насколько сильно я отличаюсь от того мутанта, который посылал своих бойцов, чтобы убить меня?

Вопрос был слишком сложным. И для того, чтобы на него ответить, мне явно не хватало информации. Поэтому я просто перестал думать, и практически мгновенно заснул.

Снилось мне, что двое бойцов из команды Копии, чуть высунув головы за бруствер, внимательно следят за горизонтом, а сам Копия и Угол сидят на другом конце траншеи, курят одну на двоих кривую «беломорину», передавая ее друг другу и подолгу задерживая дым в легких, и ведут неспешную беседу, которую я слышу отчетливо, словно они сидят в двух шагах от меня.

– И на фига тебе, Тарас, этот ушлёпок сдался?

Глаза Угла я тоже видел. Были они слегка осоловелые, но, тем не менее, отчаянно злые.

– Ты же знаешь блаженных. Через неделю он встанет на четвереньки и будет в округе одним снарком больше.

– Или не станет, – степенно возразил Копия. – Бывали случаи, что сталкеры всё вспоминали.

– Один из тысячи. Или из двух. По кому загоризонтная РЛС прошлась, тому нет возврата к людям.

– А ты знал тех, кто вспомнил? Хоть одного?

– Не довелось, – покачал головой Угол.

– Еще одна причина, почему ты старшина, а я капитан, – хмыкнул Копия. – А я знал одного. Он притащился на четвереньках в чем мать родила, и неделю только скулил и пил воду. Ну снарк и снарк, только непереродившийся пока что. Казалось бы, пристрелить от греха подальше – и все дела.

– Ну?

– Вот тебе и «ну». Однако генерал Грачев – он тогда еще в подполковниках ходил – прикинул, что выполз тот блаженный из Черной долины, причем сразу после выброса.

– И что в этом такого?

Копия усмехнулся.

– Пару лет назад Черная долина вообще непроходимой была, это сейчас выбросы ее аномалии по всей Зоне раскидали. Тогда их в той долине было что грибов после радиоактивного дождя. Ну нереально было там человеку выжить, пусть даже непереродившемуся снарку. А уж тем более выброс пересидеть. В общем, любопытство его разобрало. И пошел он в рейд, прихватив с собой того блаженного.

– И что?

– И то, – хмыкнул Копия. – «Веселые призраки», «электроды» и «комариные плеши» с дороги того блаженного натурально расползались как живые твари, которых напугали до трясучки. А остальные аномалии он чуял не хуже псионика, и просто обходил без всяких болтов. Тогда еще таких детекторов не было, как сейчас, потому от него «Боргу» вышло большое подспорье. Особенно по части глубоких рейдов в Зону. Потом к нему соображение помаленьку вернулось, и на корячках ползать он, само собой, тоже перестал. Только вот что до этого было, как он в Зону попал и что с ним после приключилось – как отрезало. Вот так-то.

– И что с ним потом стало?

– Потом, – вторично хмыкнул Копия. – Потом он в «Борг» вступил, и звание ему за заслуги присвоили. Потом еще одно. И следующее, вне очереди.

Копия понизил голос почти до шепота и, наклонившись к уху Угла, произнес:

– А теперь это наш полковник Павленко. Только не тренди об этом кому попало, не дай Зона, до его ушей дойдет. Тогда нам обоим несдобровать. Не любит он ворошить прошлое. Не иначе опасается, что его за мутанта считать станут.

– Ну дела… – протянул Угол.

– И теперь прикинь, старшина, своей головенкой, что бы было, если б тогда подполковник Грачев того блаженного пинками от блокпоста прогнал. И приполз тот блаженный на четырех костях, скажем, к «Воле». Разумеешь?

– Разумею, – криво улыбнулся Угол, щелчком отправляя вонючий «бычок» за бруствер. – Получается, загоризонтная радиолокационная станция кое-кому часть мозгов отключает, а взамен способности мутантов дает.

– Круче, чем у мутантов, – сказал Копия. – Не слыхал я, чтобы от Ктулху или даже от псиоников аномалии бегали. Или чтобы они из пулемета двумя выстрелами кому-то глаза вышибали. Сдается мне, что не ЗГРЛС это.

– Думаешь, Монумент?

– Думать можно что угодно, – фыркнул Копия, – а мне давно майорские звезды получать пора. А тебе – лейтенантские. Так что береги этого блаженного. Думаю, при хорошем раскладе он «Боргу» сильно помочь может.

Я не помнил, какими должны быть сны. Наверно такими, что ты слышишь и видишь все, что происходит вокруг тебя на многие километры. Мне надоело слушать, о чем говорят Копия с Углом, и я взлетел, легко оторвавшись от земли.

И увидел Зону.

Мир, в котором мне предстояло научиться жить.

Черную, выжженную, мертвую землю с яркими, живыми пятнами, которые люди называли аномалиями. И ослепительным пятном, блистающим далеко на севере. Меня с непреодолимой силой потянуло туда, все мое существо рванулось навстречу свету и теплу… но вдруг снизу, с мертвой земли поднялась до неба черная стена. От нее веяло безысходностью, страхом и болью. Невидимая боль ударила меня, пронзив все тело миллионами разрядов, разрывающих мою плоть на части. Я попытался закричать пульсирующими остатками голосовых связок… и проснулся.

– Что, сталкер, корежит тебя? Ни хрена ужасного, переживешь.

Сейчас мерзкий голос Копии был для меня словно глас ангела. Кстати, надо не забыть узнать, что значит слово «ангелы». Мне еще многое надо было узнать. И желательно у того, кто уже побывал в моей шкуре. Если, конечно, сны не врут.