Огнев. Крушитель - Алексей Губарев
И вот тут появлялся орден Искоренителей. Именно они стояли на страже Содружества, первыми выявляя и уничтожая альфа-угрозу в зародыше. Единственное, против чего они не могли полноценно противостоять, это альфа-прорывы. И тут на помощь ордену приходила империя. Боевой флот, экипаж которого состоял из одарённых, по первому приказу совершал гиперпрыжок по указанным координатам и вступал в бой с противником. Потому что лишь одарённые не поддавались неизвестному альфа-излучению…
Вся эта информация медленно, но укладывалась в моей голове, формируя понимание, что произошло тысячу с лишним лет назад. Альфа-вспышка всему виной. Вполне возможно, из-за неё и я так долго засиделся в астральной клетке. Ничего, разберёмся. Главное — восстановить это ущербное тело, и случайно не сдохнуть во время дуэли со Студилиным.
* * *
— Прибыли! — раздался голос Иннокентия, и я отогнал прочь все посторонние мысли. Что ж, сейчас мне придется разобраться, кто виноват, и что делать со своими поклонниками. Казнить, или помиловать. И вообще, скоро выходить, потому как десантный бот весьма чувствительно коснулся поверхности.
— Взвод, приготовиться! — продолжал раздавать команды. — Как только опустится аппарель, занимайте периметр по стандартной схеме. Всё, пошёл, пошёл!
— Сиди, куда собралась. — я ухватил сестру за плечо, возвращая на место. — Ты что, забыла, как к нам относятся Кри’Наа? Сказал же — из десантного бота не высовываться. Только если разрешу.
— Ваша милость, периметр чист, можно выходить. — сообщил мне Иннокентий. — С вашего позволения я останусь защищать госпожу Анастасию. Вадим и два сержанта будут сопровождать вас всюду.
— Хорошо.
Я неспешно прошёл к открытому люку, спустился по наклонному трапу, и замер, осматриваясь по сторонам. При этом чем больше обозревал, тем сильнее чувствовал поднимающуюся в груди ярость.
Мы находились посреди большой, явно старинной площади, окружённой не менее древними зданиями. Камень, черепица, дерево, металл — всё натуральное, ни куска пластика, который периодически попадался в родовом поместье Огневых.
Но главное, это барельефы, древние символы на стенах, надписи на языках Кри’Наа которые я легко мог прочитать. И огромная каменная статуя в центре — могучий воин с двуручным мечом. Именно так изображали меня последователи. Почти так.
Именно на этой статуи имелось одно существенное отличие — на каменной груди расположился знак, которого там не должно быть. Трилистник — символ, принадлежащий совершенно иному богу. Одному из тех, кто хотел посадить меня в клетку.
— Найду, сокрушу! — глухо прорычал я, не в силах сдержать ярости. — Лишу посмертия!
Глава 4
Разговоры
— Ваша милость, к нам приближается группа аборигенов. — раздался за моей спиной голос Вадима. — Они без оружия, но я бы рекомендовал закрыть шлем, так они вам не смогут причинить вред.
— Пусть только попробуют. — процедил я сквозь зубы, отводя взгляд от статуи, и сосредотачиваясь на дюжине смуглых, высоких людей, приближающихся к нам справа. Черные волосы, серые, почти голубые глаза, скуластые лица. И у всех во взгляде раздражение, но не более. Сразу стало ясно — нас здесь не любили, но уже смирились с ролью слуг. Мда, мои последователи никогда не опустились бы так низко. Они сражались бы до конца, до последнего разумного, способного держать оружие. И всё равно победили бы.
Десантники уже разомкнули периметр, и встречающая делегация очутилась под прицелом дюжины стволов десантных штурмовых комплексов. Однако представители Кри’Наа ни чуть не смутились, продолжая двигаться ко мне.
— Прикрываем его милость. — отдал приказ Вадим, и попытался встать передо мной. Однако я не позволил ему, придержав рукой. Не было угрозы от этих людей, давно уже сломленных. И от этого в моей груди вновь воспрянула ярость.
— Кто будет говорить за ваш народ? — спросил я у делегации на их родном языке. Мне хватило тех коротких надписей на стенах, чтобы вспомнить и письменность, и речь Кри’Наа.
— Ваша милость, мы рады видеть вас живым и здоровым. — произнёс один из аборигенов, шагнув мне на встречу. При этом выглядел он крайне удивлённым. Остальные замерли позади с такими же лицами. И непонятно, что их всех поразило — мое появление, или то, что я говорю на их языке.
— Вчера ваш старший жрец совершил призыв великого духа-пожирателя. — я говорил спокойно, уже справился с гневом. Более того, на лице сама собой появилась улыбка. Сейчас посмотрим, насколько эти Кри’Наа смелые. — Он даже пожертвовал собой, чтобы закончить ритуал. И у него получилось.
— А-а? — от услышанного главный переговорщик разом изменился в лице. Что ж, добьём их.
— Зачем ваш старший жрец сделал это?
— Ваша милость, когда вы успели изучить этот язык? — шепотом спросил меня Вадим, стоявший справа. — Его же невозможно запомнить, по нему отсутствуют базы данных.
— Не мешай. — коротко бросил я, и продолжил морально давить на аборигенов: — Отвечай!
— Столетия унижений. — проблеял переговорщик. — Случай подвернулся. Мы пытались отговорить его! Но он жаждал мести. Великий дух-пожиратель, не гневись на нас! Никто из живых Кри’Наа не хотел беспокоить тебя!
Чем больше говорил абориген, тем меньше я понимал, что вообще происходит. Они что, забыли, кого на самом деле призывает ритуал, проведённый жрецом? Да что здесь вообще происходит?
— Кто прицепил на грудь вашего бога этот трилистник? Символ чужого божества, Воителя! — я вновь поддался гневу. — Когда произошло это святотатство⁈
— В… Всег-гда т-так б-было. — проблеял абориген и, не выдержав, рухнул на колени. За ним тут же последовали и остальные.
— Нихрена себе! — в голосе Вадима слышалось изумление. — Впервые вижу, чтобы эти варвары чего-то боялись. Ваша милость, что вы сказали им?
— С этого момента я приказываю вам ото всюду удалить этот проклятый трилистник. И другие лишние символы. Чтобы было вот так, без знака Воителя, и ничего больше. Немедленно! И начинайте усерднее молиться Крушителю. Через две недели я вновь приду к вам, и если воля не будет выполнена, месть моя будет страшной. Я заберу ваше посмертие!
Закончив говорить, развернулся, и неспешно двинулся к десантному боту, всем своим видом дав понять, что
