Путь человека - Юрий Корчагин
- Спасибо, дети, прямо туда я и пойду, только загляну к вашей директрисе.
Шагая в сторону главного здания, я размышлял над словами мальчика, оказывается Кулибиным оказался не Василий Кондаков, а некая Анжела, судя по всему воспитанница этого детского дома. Надо будет о ней расспросить, в столь молодом возрасте, такой талант, ей уже наверно лет шестнадцать-восемнадцать, а значит скоро отправится в большой и опасный мир. Если у неё настоящий талант к электронике, то может стоит привлечь её в контору, чтобы не пропала на улицах. Впрочем, сначала разговор с директрисой, а потом всё остальное.
Нужный мне кабинет я нашёл достаточно быстро, благо вход в него находился недалеко от главных дверей. Внутри сидела женщина средних лет, которая от вида моей формы мигом растеряла всю задумчивость и подобралась.
- Добрый день, вы ко мне? - поинтересовалась она у меня, заметно нервничая.
- Не совсем, - примирительным тоном ответил я, - но разгуливать по территории детского дома не уведомив вас, было бы нарушением.
- Да-да, конечно, - продолжающая нервничать женщина, встала со стула, - вы из-за жалоб на воспитанников, или с проверкой? Что-то произошло?
- Нет, на самом деле я к Василию Кондакову, по делу, - я продемонстрировал свою ношу, - тем более проверять вас должно совсем другое ведомство.
- Да, конечно, просто я немного перенервничала после последних событий, сами знаете, сейчас не спокойно.
- Конечно, в том числе поэтому я здесь. По приказу сверху проверяю криминогенную обстановку. Но вернёмся к делу, я могу увидеть Василия Кондакова?
- Да, конечно, пройдёмте.
Выйдя из-за стола, она вместе со мной вышла из кабинета и закрыла за собой дверь. Из-за нервозности директриса не смогла долго сохранять молчание.
- Вы знаете, Василий человек хороший, ветеран войны, а…
- Я в курсе про его деятельность и ничего против не имею. Знаю и про то, что на самом деле всей починкой занимается не он, а воспитанница, если тут нет принуждения к труду, то никаких проблем не будет.
- Что вы, Анжеле самой в радость всем этим заниматься, - горячо заверила меня директриса, - с остальными детьми она не особо контактирует, зато со всякими техническими штуками возится с удовольствием. У нас, конечно, официального диагноза нет, но у девочки точно психопатия, так что мы стараемся быть с ней по мягче, тем более всё что ей скажут она делает, конечно с одеждой сначала были проблемы, но сейчас всё успокоилось.
- Психопатия, - я пытался вспомнить, что это слово значит, - это что-то вроде проблем с выражением эмоций?
- Абсолютно верно, с этим у неё совсем плохо, особенно когда она пытается улыбаться, жуть берёт, - женщина хотела было перекреститься, но бросив быстрый взгляд на меня, остановилась, - зато умненькая, сразу из первого в шестой прыгнула, за полгода сдав все экзамены.
- Действительно, умная.
- Она хотела и дальше прыгать по классам, но комитет образования запретил переводить её дальше, говорят, пусть сначала подрастёт. И вообще, она в три сама читать научилась, а после её только с книгой и видно было, пока её к себе Василий Иванович под крыло не взял, думали совсем всё с ней плохо, но ничего, отошла, даже общаться с другими детьми начала, пусть пока только в виде обучения.
Асоциальная, замкнутая и при этом очень умная, да половина НИИ такими забита, точно нужно присмотреться к девушке, может лет через пять ещё один прекрасный учёный вырастет.
- Вот мы и пришли, - остановившись у обитой железом двери, сказала директриса, из-за которой слышался тонкий голосок, - Василий Иванович сейчас там, совсем недавно выписался из больницы.
- Что-то случилось? – заинтересовался я.
- Сам он не говорит, но похоже его избили за отказ сотрудничать, - полушёпотом сказала директриса, - но я вам ничего не говорила.
- Понятно, разберёмся, - сделав себе зарубку в памяти сходить в больницу и посмотреть статистику, я открыл дверь и вошёл внутрь.
Первое, что мне бросилось в глаза – это освещение и порядок. Несколько ярких лампочек висели под потолком и разгоняли темноту, причём висели они пусть и без плафонов, но всё равно выглядели аккуратно. Чистота тоже вызывала удивление, обычно такие помещения завалены разным мусором и хозяйственным инвентарём и убираются только перед большой проверкой, здесь же полы были начисто выметены, а лопаты, грабли и прочее аккуратно стояли вдоль стены.
Само помещение было разделено на несколько частей кусками ткани, и если в дальнем углу таким образом скрывали самогонный аппарат, судя по булькающим звукам оттуда, то что происходило за второй, мне было непонятно. Прислушавшись, я понял, что кто-то очень молодой читает лекцию.
- Закон Кирхгофа применим к любым электрическим цепям, и благодаря ему, вы, даже не зная номинал утерянной детали, всегда сможете его определить, если правильно примените эту формулу, - раздался звук удара деревяшки о грифельную доску.
Решив не больше не скрываться, я откинул кусок ткани и увидел странную картину: мужчина со сломанной рукой сидел в углу и внимательно слушал, четверо ребят постарше записывали что-то в тетради, а во главе всего этого стояла маленькая девочка на табуретке, что сейчас выводила какую-то формулу на доске.
- Василий Иванович? – обозначил свою присутствие я, тем самым привлекая внимание всех собравшихся, кроме лектора, - Я к вам по делу.
- Ох, едрить твою налево! – эмоционально вскрикнул пожилой мужчина, на лице которого красовались несколько синяков, - Я эта, ничего не этого, да!
- Успокойтесь, я к вам по другому делу, - продемонстрировав магнитофон, я физически ощутил, как обстановка разрядилась, - сможете посмотреть, что тут барахлит?
- Да, конечно-конечно, Анжела, посмотришь, что там у товарища капитана? – успокоившийся мужчина подскочил к маленькой девочке.
Сколько же ей лет? На вид не больше девяти. Странно, я думал, что ей не меньше шестнадцати, а тут такое. Дописав формулу, девочка развернулась ко мне, и я обомлел.
- Вика! – выкрикнул я, увидев точную копию жены в миниатюре.
- Нет, меня зовут Анжела. А вас? – ровным тоном спросила она.
Смотря в её серо-стальные глаза, точно такие же какие я видел каждый раз смотрясь в зеркало, я не знал, что ответить.
