Матабар - Кирилл Сергеевич Клеванский
— Я тебя ударю, — прогудел густой бас.
— Вот о чем я и говорю, Гута! Чтобы я тебя пугал? Да ни в жизнь! Не было такого никогда! Шали все врет!
Арди слегка прыснул. Скасти был хитер, смешон, но очень труслив.
— А почему забирают только послушных? — спросил мальчик.
— Потому что ни один непослушный детеныш не согласиться на такие изуверства! — резко воскликнул Скасти, после чего понизил голос и добавил. — Так что, Арди, прости, но, кажется, больше у тебя не получится поучится у меня мудрости. Скоро придет твое время стричь шерсть на голове! А у тебя и так её почти и нет, бедолага.
Арди не хотел стричь никакой шерсти! А еще…
— А как же мама… и дедушка, и папа?
— Я…
— Не слушай его, Арди, — перебил свистящий голос.
— Да, верно, Шали, — добавил бас. — не слушай ты эту белку, Ард.
— Вот так всегда! — фыркнул Скасти. — Все только и говорят — не слушай Скасти, не делай, как говорит Скасти, а потом мы все оказываемся в жо…
Скрипнула половица.
Та самая, что около входной двери. Её каждый раз пытались починить и отец, и мама, и даже дедушка. Но сколько бы не старались, какие бы идеи они не придумывали, у них так и не получалось решить задачу. Так что всегда, когда кто-либо заходил домой, то те, кто находился в данный момент внутри, мгновенно об этом узнавали.
Арди посмотрел на свой нож, ставший причиной этого «чуда».
Иногда, очень редко, но все же — Скасти посещали хорошие идеи…
— Папа пришел!
Арди вскочил ноги, схватил с подоконника жестяную кружку и, аккуратно отодвинув тумбочку, улегся на пол и приложил свое нехитрое устройство дном к уху, а горлышком к стене. Первым звуком, что он услышал стало гулкое — « дух», а затем чуть более стеснительное и неловкое — « кац». Воображение мальчика тут же нарисовало, как отец свалил с плеч тушу оленя… хотя нет, звук не такой хлесткий. Рога не ударили о пол. Наверное, небольшой кабан.
Большого, взрослого кабана даже его отец не смог бы дотащить до дома на своих плечах. Только волоком. Так что да — молодой кабанчик. Рядом, судя по звуку, поставили охотничье ружье.
От следующего звука мальчик немного скривился. Разве его родители не мог делать это потише? Целуются они…
— Ардан уже спит?
По телу мальчика пошли мурашки. Голос его отца напоминал шелест просыпающегося леса. Не густой, ни жидкий, не гулкий, ни пустой. Он звучал домом. Живой голос. В котором то половица скрипнет, то мышь где-то зашкребется. Арди надеялся, что когда он вырастет, то у него тоже будет такой голос.
— Да, Гектор. У мальчика был трудный день.
— Разумеется… день рождения и…
— Он был вчера, — перебила матушка. Кто-то другой мог бы подумать, что она злилась, но это не так. Арди вообще не видел его маму злящейся. Сердитой, строгой, иногда раздраженной, но не злящейся. — Ты опоздал.
Отец на какое-то время замолчал, а затем открыл двери шкафа прихожей, тоже совсем чуть-чуть, но скрипящие, и убрал туда что-то со звуком « кряк».
— Тогда подарок отдам по утру.
Подарок? С таким звуком? Явно не нож и не сапоги. Что-то другое… что-то тяжелое, чтобы Арди мог это услышать, но не очень большое, потому что легко поместилось на полку в шкафу.
Из дальнего конца коридора послышалась немного шелестящая походка. Дедушка не пользовался дома тростью и хромота выдавала его еще до того, как тот входил в комнату.
— Здравствуй, Гектор.
— Здравствуй, — не холодно, но, все же, отстранено произнес отец Арди.
Арди никогда не понимал, что за отношения были между его отцом и дедушкой. Они жили под одной крышей, ели за одним столом, вместе смеялись на праздниках и порой делились друг с другом историями. Но мальчик никогда не слышал теплоты в голосе Гектора по отношению к дедушке. Более того — папа никогда не называл своего собственного отца по имени.
Как, впрочем, и мама.
Так что Арди не знал, как зовут дедушку. Он много раз задавал этот вопрос, но вместо ответа получал только все новые и новые истории, явно выдуманные дедушкой на ходу.
— Как в горах?
— На южном склоне сошла лавина, — ответил отец. — пришлось переждать в заимке. Из-за этого и задержался…
— Я не об этом.
— Да?
— Не надо, Гектор. Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Он должен был уже направиться к нам.
Арди услышал, как кулак ударил по стене. В прихожей повисла тишина.
— Не забывай, ты живешь под моей крышей. А значит — по моим правилам.
А вот отец умел злиться…
Арди съежился.
Даже отсюда он увидел длинные клыки его отца, острый вертикальный зрачок и длинные волосы, темнее ночи, окружившей их дом. И хотя в присутствии Арди отец никогда не поднимал ни голоса, ни руки, но мальчик хорошо знал, что происходит с теми, кто снискает гнев его отца.
Как-то раз к ним на поляну пришел медведь. Он напугал Арди, заставив того закричать. От неожиданности, конечно. Ведь Арди общался с Гутой, а значит хорошо знал косолапых.
Вот только отец понял это неправильно…
Медведь еле унес ноги, а мама потом еще неделю зашивала длинные порезы на руках и плечах его отца.
— С каких пор, глупый мальчишка, этот дом — твой?
— С тех самых пор, старик, как ты сам так решил.
Но как бы ни были странны отношения дедушки и папы, Арди еще никогда не слышал, чтобы они так говорили друг с другом. И пусть он не видел ничего, кроме того самого паучка, переместившегося с потолка на стену, но воображение рисовало яркие краски семейной ссоры. А еще… кто шел к ним с той стороны ущелья?
— Столько лет уже прошло… — голос дедушки дрогнул. Зазвучал сломанным деревом.
— Сколько бы не прошло, старик, — и такой же у отца. — Сколько бы не прошло…
Они замолчали. Матушка не вмешивалась. Но Арди чувствовал, даже отсюда, как она крепко сжимала руку его папы.
— Пока я дышу, он не приблизиться к этой стороне горы, — произнес, наконец, отец. — Я тебя
