Семнадцать часов - Ник Фабер
Да к тому же, ещё и этот идиот из службы внешней разведки, действовал им всем на нервы, постоянно контролируя каждое их действие, а порой и слово. В особенности тот аспект их работы, который касался оперативной деятельности. У Леона чесались руки спустить «Шварца» с поводка и ринутся в бой, но им было строго запрещено вступать в схватку. Лишь контролировать происходящее и давать тактические советы. Не более того. Сульфарцы должны были сами сделать всю работу.
На самом деле, здраво рассудил Леон, им чертовски повезло. Каспар, их куратор из СВР, на полном серьёзе в начале даже потребовал, чтобы они не использовали свою технику. Этот яйцеголовый недоумок запретил им участвовать в сражениях, ограничившись лишь ролью тактических советников на поле боя. В принципе, по началу Леон не придал этому особого значения. В какой-то момент, он даже порадовался, так как ему не придётся лишний раз подставлять свою задницу под огонь. Но было одно «но», которое перевернуло его мнение обо всей этой операции на диаметрально противоположное.
Их просто отказывались слушать.
Они были аджанби. С местного языка, это дословно переводилось как «чужак». И именно ими они и были. Чужаками, которые пытались научить этих идиотов военному ремеслу. И пока всё не началось, сульфарцы более чем внимательно прислушивались к их словам, прекрасно понимая, что эти знания были необходимы им как воздух. Они были готовы принять их как своих учителей, но совершенно не видели в них своих командиров. Стоило им ринутся в бой, как своенравный и самоуверенный характер взял верх. Эти недоумки слушали только своих полевых командиров, которые в свою очередь отказывались слушать Леона и других рейнцев, допуская порой глупые и нелогичные ошибки.
Ничем иным, кроме как полным отсутствием мозгов, Леон объяснить это не мог.
— Ладно, будем присматривать за ними. Предлагаю сместиться сюда, — Леон пометил точку на карте и отправил копию Райнхарду. — Будем приглядывать за правым флангом. Они там слишком растянулись.
— Каспар приказал нам не вмешиваться, ты же помнишь? — заметил его напарник будничным тоном.
— Да плевал я на него и его приказы. Если не потребуется, то и не вмешаемся. Но я не собираюсь сидеть на заднице в том случае, если дерьмо всё-таки попадёт на вентилятор.
— Понял.
Уже через минуту «Шварц» Леона и более массивный и тяжело вооружённый «Бакхауф» Райнхарда двинулись в сторону выбранной ими позиции.
Ландширский пояс
04 часа 29 минут по местному времени
Вимал знал, что именно так это и случится.
Им изначально было не суждено добраться до своих целей. Королевские доспехи заметил проходящий над их головами беспилотник и практически сразу же на них обрушился настоящий дождь из стали и вольфрама.
Вимал дал короткую очередь по одному из хашмитских доспехов и быстро отпрыгнул назад, преодолев почти пятьдесят метров с помощью прыжковых ускорителей. Над его головой пронеслись последние остававшиеся в запасе у Латы ракеты ближнего боя, утопив две вражеские машины в огне вспыхнувших на земле взрывов.
— Так и знала, что этим всё кончится, — словно прочитала его мысли Сингх.
Вимал сместил доспех в сторону, избегая ответного огня и сам выстрелил несколько раз в ответ, внимательно следя за расходом боеприпасов. Осталось меньше трети запаса снарядов к роторнику и всего пять ракет типа «Фалкан».
— Лата! Что у тебя с боеприпасами?
— Двадцать пять процентов к пушке. Ракеты по нулям. Один комплект «зажигалок».
— Отходи. Я заманю их на себя. По моей команде дашь залп «зажигалками».
— Поняла.
Прыжковые ускорители ожили с ужасающим гулом, резко подняв девятитонный доспех в воздух. Ещё находясь в полёте, Вимал выпустил последние остававшиеся у него в запасе ракеты, по приближающимся доспехам. Воздух моментально заполнился потоками ускоренных до сверхзвуковой скорости снарядов, когда враг открыл огонь по приближающимся ракетам. Три из них взорвались в воздухе, скошенные этим вихрем, но оставшиеся попали в цель. Один из доспехов взорвался, расшвыривая во все стороны горящие обломки.
Вимал дал ещё один импульс ускорителей, чтобы смягчить приземление, но всё равно удар встряхнул его словно куклу в пилотском кресле. Не теряя времени, он побежал вперёд, одновременно с этим выстреливая во все стороны последние оставшиеся у него в запасе дымовые гранаты. Они тут же вспухли непроглядными завесами, которые словно колышущуюся ткань моментально изрезали трассы выстрелов импульсных пушек.
«Шах» бежал прямо через дым, двигаясь по дуге, пока не столкнулся практически нос к носу с ещё одним доспехом хашмитов. Вималу была знакома эта модель. МД-72 «Дуллахан». Тяжело бронированная машина Союза, которая пользовалась большим спросом. Когда-то, несколько таких находились на службе и в королевской гвардии, пока их быстро не заменили сульфарские «Ракшассы».
Первый же выстрел «Шаха» разорвал на части пушку, которую «Дуллахан» держал в правой руке. Орудие пробило насквозь сразу в нескольких местах, сделав его бесполезным. Очевидно, пилот «Дуллахана» моментально это понял, так как выбросил в сторону бесполезное уже оружие и прикрылся от новых выстрелов трёхметровым баллистическим щитом в правой руке. Даже с близкой дистанции снарядам не хватило кинетической энергии, чтобы пробить вязкие по своей структуре материалы, из которых тот был сделан. Они лишь оставляли на нём глубокие выбоины и вмятины. Может быть, Вималу и удалось бы пробить защиту, но у него было слишком мало снарядов в запасе, чтобы тратить их просто так.
С другой стороны, Вимал всегда любил ближний бой.
Вновь врубив ускорители, «Шах» бросился к своему противнику. Девять тонн сульфарского доспеха врезавшиеся в выставленный щит, сбили «Дуллахана» с ног. Зажатый в левой руке «пробойник» ударил в центр щита. Взрыв и поднявшийся столб пыли и дыма на мгновенье скрыл оба доспеха. Вновь используя ускорители, машина Вимала вырвалась из дыма и приземлилась в пятидесяти метрах, прочертив глубокие борозды на земле.
— Лата! Сейчас!
Шесть термобарических зарядов обрушились на место схватки «Шаха» с «Дуллаханом», утопив всё в огне вторичных взрывов. Даже за толщей брони доспеха, Вималу казалось, что он чувствует исходящий от огня жар. Температура в эпицентре взрывов могла достигать полутора тысяч градусов по Цельсию. Сам доспех они возможно и не уничтожат, но вот всё сенсорное оборудование точно не переживёт такого огненного ада.
— Вим! В сторону...
Два снаряда прошили огонь, оставив после себя конические разрывы в дымном полотне, оставшемся от взрывов и
