Большая Игра (СИ) - Михаил Беляев
— С первым объектом мы проведём работу, не переживайте, — успокоил его мужчина. — У нас уже есть задумки на этот счёт. Так сказать, один большой эксперимент. А пока — займитесь ей, пожалуйста. Нам сейчас нельзя отставать от графика, чем быстрее всё начнётся, тем быстрее закончится. Ладненько, пойду…
— Ага, счастливо, — врач пожал ему руку и, сцепив ладони за спиной, еще несколько секунд неподвижно смотрел на закрывшуюся за Николаем дверь. В голове крутились мысли, мириады мыслей, планов, проектов, которые непременно нужно было опробовать на их новом объекте, этой самой девочке-визуализаторе.
*****
Рин не любила медобследования. Может быть, потому, что ей было неприятно, когда её телом распоряжаются какие-то чужие люди, залазят в рот металлическими инструментами, ощупывают и обмеряют её. Это всё очень унизительно для молодой девушки. А ещё ей было стыдно. В своём классе она была самой невысокой и слаборазвитой из девчонок, хотя все нормативы на физкультуре всегда сдавала на «отлично». Она вообще очень хорошо училась. Но когда её сравнивали с другими одноклассницами, она невольно комплексовала. И из-за своего роста, невольно делавшего её младше, и почти не развитой груди, усиливавшей ощущение некоей детскости, и разреза глаз, многократно доставлявшего ей кучу неприятностей. Одним словом, даже будучи весьма симпатичной, она была своего рода гадким утенком в своем классе. И регулярные медосмотры в школе, бывшие лишним поводом сравнить ребят между собой, она просто ненавидела.
Вот и сейчас она с отвращением поёживалась после очередного кабинета — на этот раз это был стоматолог. Уже часа три они с сопровождающей её медсестрой ходили по кабинетам, где с ней проводили разные неприятные или просто утомительные процедуры. Немного отдохнуть она смогла только на рентгене, и то можно ли назвать отдыхом две минуты напряженного лежания на столе?.. Да ещё и после этого она очень странно себя чувствовала, будто по всему телу лопаются маленькие пузырьки. Вздохнув, Рин посмотрела на локоть — приклеенная на пластырь ватка чуть покраснела от просочившейся крови. Самая первая после переодевания неприятная процедура — сдавать кровь из вены. У неё всегда начинала кружиться голова при виде входящей в кожу иглы. Правда, боли, обычной для таких взятий крови в школьном медпункте, в этот раз не было — врач был настоящим профи.
— Всё хорошо? Как самочувствие?.. — медсестра с беспокойством посмотрела ей в лицо. — Ты немного бледная…
— Всё хорошо, — Рин помотала головой и попыталась пошутить, — я всегда немного бледная.
— Не бойся, скоро уже заканчиваем, — улыбнулась женщина и положила ладонь на её худенькое плечо. — И потом сразу в столовую пойдём. Ты, наверное, уже есть хочешь?
Рин кивнула. Действительно, со всеми этими процедурами она до того напереживалась, что совсем забыла про голод — и сейчас, при упоминании еды, желудок тоскливо шевельнулся. Но медсестра лукавила — до конца медосмотра было ещё далеко, это она знала точно. Хотя за эти три часа они прошла много людей — хирурга, окулиста, отоларинголога, стоматолога, аллерголога, дерматолога, эндокринолога и еще с десяток врачей, специализаций которых она не знала. У неё брали анализы, прослушивали биение сердца и шумы в лёгких, делали эхокардиограмму, магнитно-резонансную томографию мозга — самую долгую процедуру. Почти час врачи неизвестно что искали в её голове, то обвешивая её короной из датчиков, то засовывая в трубу томографа.
Больше всего ей понравилось у генетика — это было похоже на обычную беседу, и никаких приставаний и ковыряний в разных частях тела разными инструментами. Он подробно расспрашивал её про родителей, бабушку и дедушку, наследственные заболевания, и вообще очень интересовался её прошлым. Жаль только, что Рин почти ничего не помнила: из родного дома они переехали, когда она была ещё совсем маленькой. И самое главное, почти весь приём врач смотрел не на неё, а на монитор терминала, на котором строчка за строчкой выводились разные данные. Насколько она могла понять, это был химический состав крови и какие-то генетические данные.
Ей даже пришлось немного побегать на дорожке — кардиологу и неврологу нужны были данные в динамике. Путаясь в великоватом для неё халате, девушка, увешанная датчиками, то быстрее, то медленнее ступала по беговой дорожке. Под конец ей дали такую скорость, что она едва не свалилась с тренажера. Впрочем, утомленная и порядком пропотевшая, она была им благодарна хотя бы за то, что после этого ей дали небольшой перерыв и проводили в душ. К слову, такой же футуристический, как и всё в этом институте. Она даже подумала, что если с этой работой ничего не получится, то у неё хотя бы останутся воспоминания обо всех этих фантастических приборах и механизмах.
— Ну что, — наконец, произнесла её спутница. — Пойдём дальше? Врач уже ждёт тебя, всё готово.
— Хорошо… — кивнула она и, легко поднявшись с мягкого диванчика, пошла за медсестрой.
*****
Сейчас, наверное, было что-то около семи вечера — по крайней мере, по ощущениям. Под землёй время течёт несколько иначе, нет ни закатов, ни восходов — только смены. По правде, дневная не сильно отличалась от ночной — приходили другие люди и продолжали работать так же интенсивно и энергично, как это делали до них. Вот и Николай, поужинав, возвращался в медицинское крыло с тоненькой папкой — в ней была временная карточка второй и ещё кое-что. Про себя мужчина даже немного завидовал ей, хоть и понимал, на какие трудности её вынудили. Он бы такого никому не пожелал.
Пройдя по центральному коридору, он свернул в испытательный блок — и застал весьма странную картину. Уже переодетая в свои вещи Рин сидела на диване и мелко дрожала, просунув сложенные вместе ладони между колен. Медсестра, стоя чуть позади неё, осторожно гладила девушку по голове. Николай нахмурился и поспешил к ним:
— Привет! Что-то случилось?.. Выглядишь ты не очень…
— Всё хорошо, не беспокойтесь, — стараясь не смотреть в глаза мужчине, она отвернулась в сторону. Он приподнял бровь и вопросительно посмотрел на медсестру. Та подошла к нему и, приблизившись почти вплотную, негромко произнесла на ухо:
— Врачей она очень уж не любит. Её стошнило, когда зонд глотала…
— Неправда, просто я чувствительная… — внезапно возразила Рин и покраснела, стыдливо опуская голову. Они вздрогнули — видимо, девушка всё-таки услышала шёпот медсестры. Николай снова нахмурился — конечно, нельзя недооценивать вторую. Может быть, способности уже начали проявляться, в той или иной форме. Прижав к губам указательный палец, он многозначительно посмотрел на медсестру — та понимающе покивала.
— Тебе сделали временный пропуск, вот, держи… —
