Пиратское солнце - Карл Шрёдер
— Ха! — Мужчина с дробовиком немного подался вперед. В багровом свете геенн-двойняшек Чейсон увидел, что там, где некогда были его голени, теперь торчал трехфутовый металлический костыль, привязанный к обрубкам верхней части бедер. В условиях свободного падения ему все равно не требовались ноги, поэтому Чейсон не сделал ошибки, посчитав, что он будет не так маневрен или силен, как трое людей напротив него. Лицо мужчины было обветрено, а когда он ухмылялся, в зубах виднелись многочисленные бреши.
— Тайная полиция разыскивает вас троих, — удовлетворенно сказал он. — И заодно кое-кого из других беглецов, но в особенности — трех слипстримеров. Теперь, чтобы вы не думали, что сможете одолеть меня, вам лучше знать, что я, прежде чем забился в этот угол, нажал аварийный звонок. Парни будут здесь в любую секунду — глянуть, что тут за суета такая.
Он, конечно, мог и блефовать. Но нет. Через несколько минут четверо потных мускулистых мужчин запихнули Чейсона и его товарищей в чулан без оконца. Литейщики со смехом похлопали пилота по спине и хорошенько оплевали своих новых пленников, прежде чем захлопнуть дверь.
Ричард посмотрел на Чейсона:
— Вот вам и разумный пла…
— Заткнитесь! — отрезал Дариуш. — Мы должны были попробовать.
Чейсон провел руками по задней стенке чулана в поисках слабых досок.
— Нужно размышлять дальше, — сказал он. Рабочие отобрали обе их сабли и дубинку Ричарда. Без каких-либо транспортных средств они здесь застряли, даже если сумеют вернуть себе оружие. — Вы не приметили по пути сюда ни одной лодки?
— Две, — сказал Дариуш. Он склонил голову. — Кажется, я слышу, как одна из них прямо сейчас отходит.
— Ушла за нашими тюремщиками, — сказал Ричард. — Чудесно! Коротким же оказался этот отпуск.
Чейсона это насмешило:
— Вы бы предпочли провести день в своей камере? Простите, что нарушил ваш драгоценный распорядок дня.
— Не в этом дело, — угрюмо сказал бывший посол. — Просто…
— Что?
Ричарда что-то тяготило.
— Им придется проучить нас за это, — почти неслышно сказал он.
— Не держите нас за школьниц, — парировал Дариуш.
— Я еще не видел, чтобы Ричард праздновал труса, — сказал Чейсон. — Мне сдается, у него здоровое чувство осторожности, и нет ничего постыдного в том, чтобы опасаться побоев. Вопрос в том, мешает ли этот страх действовать.
— Он не хотел идти сюда, — заметил Дариуш.
— Ну так он оказался прав, нет? Это была моя идея, Дариуш.
На это у Дариуша ответа не нашлось.
Следующий час они провели в молчании. Чуланчик был маленьким и неуютным; свет проникал в него только через щелки между толстыми досками. Даже это слабое освещение порой блокировалось, показывая, что совсем рядом с будкой кто-то находился.
Троим беглецам было почти не о чем переговариваться. Они через многое прошли вместе, прежде чем попасть в тюрьму. Все трое были на борту крейсера Чейсона, когда он атаковал новый дредноут Формации Фалкон. Их сняли с обломков поодиночке, и Чейсон лишь недавно узнал, что Дариуш Мартор выжил и его держат в заточении в том же коридоре. Присутствие Ричарда Рейсса оказалось сюрпризом, и Чейсон задался вопросом, были ли в тюрьме другие выжившие с «Ладьи». Ему, вероятно, так никогда и не узнать.
И что теперь? Нет сомнений, что их разлучат. Могут даже казнить, хотя трудно предугадать логику запутанной судебной системы Фалкона. Ясно, что в эти немногие минуты вместе они видятся друг с другом, скорее всего, в последний раз.
Тишина затянулась.
В дверь стукнули, а затем она приоткрылась. Сквозь щель им ухмылялся безногий пилот.
— Полицейский корабль уже в пути, — сказал он. — Просто решил, что вы, может, хотите знать.
— Я как-то не хотел, но спасибо, — ответил Дариуш.
— Э… извини, понимаешь? — сказал пилот. — Это все поворот везухи — за вас обещана награда, а я ее приберу. Я молодец.
Он огляделся вокруг, а потом наклонился ближе к двери.
— Но я хотел спросить у вас, ребята. Это правда? Неужели Слипстрим действительно вынес половину нашего флота? И остановил вторжение в вашу страну?
Чейсон вздернул подбородок:
— Мы вынесли, и мы остановили.
— Ну… — пилот потер собственный подбородок. — Это кое-что. Вы молодцы, говорю. Не хочу быть за правительство, которое берет да и крадет еще одно солнце. Неправильно это, вот как.
Ричард Рейсс прочистил горло.
— Похоже, у вас цивилизованное чувство справедливости, сэр. Зачем тогда вы нас сдаете?
Чейсон наполовину увидел, наполовину угадал, как за щелью в двери пожимают плечами.
— Я уже сказал, мне нужны деньги. В любом случае, откуда мне было знать, что вы вытворите? Три оголодавших арестанта с саблями, а я совсем один на мостике? Я рисковать не собирался. И впредь не собираюсь.
— Уверяю вас, — сказал Ричард, — мы люди чести.
— Теперь слишком поздно.
— Тогда ради какого дьявола вы с нами разговариваете?
Наступила пауза.
— Наверно, просто так, — хрипло сказал пилот. Чейсон наполовину угадал, что он тычет большим пальцем в сторону появившихся над его плечом огней. — На выход. Пора. — Пилот отступил назад, и дверь распахнулась.
Вокруг ножевидного полицейского куттера с фалконовской эмблемой хищной птицы на боку кружили пернатые акулы. Куттер был бескрылым, и в движении и управлении полностью зависел от четырех реактивных двигателей на корме, похожих на бочки. С обеих сторон его корпуса располагались ветровые стекла, и за ними — посадочные места; эти две площадки соединялись прямоугольной брешью в корпусе. Обе половины кишели людьми в черной форме.
Прожектор куттера прошелся по литейному цеху, пока не выхватил Чейсона и его товарищей; потом сосредоточился на них. Кто-то крикнул в мегафон: «Приготовиться к высадке!».
Безногий пилот нервно взглянул на Чейсона. У людей вроде него зачастую были свои причины работать и селиться подальше от насыщенных полицией районов. Может быть, его привели сюда какие-то нелады с законом, заставили угнездиться на этом металлическом монстре у самой границы сферы, где светило фалконское солнце? Если так, было бы кстати знать об этом раньше. Чейсон поморщился. Слишком поздно искать рычаги воздействия на кого-либо из этих людей.
Кто-то перебросил на куттер линь, и несколько полицейских стали его выбирать. Судно рывками приближалось, тем временем в луч прожектора то и дело залетали и выныривали обратно акулы. Никто не разговаривал, и Чейсону было знакомо это странное оцепенение, в котором вполне здравомыслящие люди безропотно позволяют вести себя на казнь.
А потом раздалось вжж-бац! и одна из акул
