Сияние - Сергей Извольский
— Может у кого есть другие варианты? — поинтересовался я.
Других вариантов не было, так что мы двинулись в сторону почетной ложи, под которой расположен выход с арены. На трибунах сверху и по сторонам там налеплены темные массы черного плюща, но рядом с подтрибунным проходом его не наблюдается.
Шли небыстро, тесной группой — словно находя в близости друг к другу спокойствие. Ангелина шла рядом со мной, по-прежнему крепко прижимаясь и держа меня за руку. Все же очень сильно ее накрыло там, в Инферно от близости демонессы — никак не может вернуть самообладание. Привычной уверенности и спокойствия как не бывало.
Мы прошли половину площадки арены и подошли к нависающей сверху почетной ложе, под которой находился выход в подтрибунное помещение. Отсюда заметно, что на трибунах по сторонам даже не черный плющ, а скорее черные змеи лиан — с близкого расстояния выглядит все намного более омерзительнее, чем мне казалось. Словно черный паразит опутал трибуны арены.
Двери в подтрибунном проходе были открыты, но по мере приближения к зеву мы не сговариваясь замедляли шаг. Темнота под трибуной расходилась, трансформируясь в серую мглистую муть. Неяркий свет, который мы как живые существа распространяли, пусть и недалеко вокруг себя, разгонял мрак. Темные очертания вокруг отступали, но тьма в зеве прохода наоборот становилась ярче. Она по мере нашего приближения словно оживала, блестела как нефть. Ждала нас.
— Я бы туда не каждого своего врага отправил, — негромко произнес да Сильва, когда мы не сговариваясь остановились метрах в пяти от прохода.
Я бы тоже в темный зев прохода отправил далеко не каждого врага. Сам бы добровольно и вовсе не пошел бы никогда — оттуда веяло даже не смертью, а чем-то худшим.
— Давайте попробуем забраться на трибуны…
В дальнем конце арены я видел и запомнил участок скамей без черного плюща, и сейчас обернулся туда. Да, сереет трибуна, даже отсюда понятно, что там нет вызывающих опаску растений. Другое дело, как вниз спускаться — стены амфитеатра вроде гладкие, в скалолазание не поиграешь.
В этот момент раздался негромкий вскрик, и я резко обернулся. И не удержался, невольно выругался — из блестящей Тьмы прохода, появляясь как будто из темной бездны, появилась согбенная фигура. И сразу вторая.
Снова раздался испуганный вскрик, Ангелина отшатнулась, потянув меня за собой, но я вырвал руку, остался на месте. Слышал возню позади, похоже Ангелина пыталась убежать не глядя куда, ее перехватили. Оборачиваться не стал, во все глаза глядя на появившихся существ. Странное и страшное зрелище.
Когда-то, без сомнений, это было людьми, сейчас же эти организмы являлись только тенью прошлого состояния. Серая кожа — как у мертвых, согбенные тела — идут скрючившись на полусогнутых, как обезьяны касаясь пальцами земли; бросается в глаза худоба существ — тонкую серую кожу натягивают кости и позвонки.
Когда-то это были люди, но когда я посмотрел в глаза ближайшего существа, не увидел ничего человеческого. По спине пробежал холодок — глаза полностью черные, залитые мраком тьмы. Существо, глядя на меня, издало глухой то ли стон, то ли вой, в котором слышался животный голод.
Эти твари явно хотели нас сожрать.
Черный немигающий взгляд притягивал и не отпускал; в ушах раздалось инфернальное шипение, после чего я увидел, как тонкие губы ближайшего существа поднимаются, обнажая небольшие и острые — одинакового размера по всей челюсти, зубы.
Два звука раздалось одновременно. За спиной раздался хлесткий — даже сквозь ватную пелену, звук пощечины и дробная речь на испанском. Похоже, пытающуюся убежать Ангелину перехватила Гарсия и сейчас пытается привести ее в чувство. Вторым звуком был громкий крик, которым подбодрил себя да Сильва. Он опомнился первым из нас: получив от бразильца прямой удар ногой в грудь, ближайшая серая тварь покатилась назад, попав под ноги второй.
Я добавил — с ноги. Для этого и оставался, для этого и не оборачивался к бегущей Ангелине. Обе серых существа укатились в темноту прохода, которая поглотила их беззвучно.
— Уходим, уходим, — произнес Магнуссон, который уже схватил разгоряченного да Сильву за плечо, увлекая за собой.
Здесь все действия словно имеют инерцию. Управляешь своим телом без мгновенного оклика — не машина на трассе, а словно яхта на воде, не сразу реагирующая на поворот руля. Слабость и давление, которое приходится преодолевать. Требуют усилий — вот и да Сильва, порывистый, сейчас так разогнался в действиях, что сам чуть в темный зев не залетел, хорошо его Магнуссон остановил.
Странное место, пугающее. Поскорее бы отсюда убраться.
Сделав несколько шагов спиной вперед, я попятился, оставшись последним межу черным проходом и остальной группой. Ни одной твари оттуда больше не появилось, так что я развернулся. Увидел, что Гарсия и Бертезен уже тащат под руки Ангелину к трибунам — к серому, не занятому черным паразитом сектору.
Магнуссон тащил за собой да Сильву, бразилец тряс головой, словно пытаясь прийти в себя. Я подхватил его с другой стороны, и разгоняясь мы побежали догонять девушек, которые уже далеко отбежали.
— Оно двигается! — вдруг пронзительно закричала, почти завизжала Бертезен, оборачиваясь к нам и показывая в сторону трибун.
Что такое «оно» я понял уже через пару секунд. Черный паразит плюща, переплетаясь, действительно двигался — лианы змеями спускались с трибун прямо за нами, ползли по скамьям вдоль амфитеатра двигаясь к чистой трибуне. Темное покрывало напоминало смыкающиеся в пасти челюсти.
После крика Бертезен, наверняка даже не понимая что двигается и куда, Ангелина все же сорвалась в истерику. Она бессвязно кричала и пыталась вырваться из рук тащивших ее Гарсии и Бертезен. Мы с парнями уже догнали девушек, вместе с да Сильвой подхватили Ангелину, потащили ее вперед.
Длина арены — восемьдесят пять метров, мы уже треть ее преодолели. Добраться до противоположной трибуны — секундное дело. Но дальнейший бег наперегонки с ползущей по трибунам тьмой по ощущению показался вечностью.
Мы успели — черная паразитарная масса ползла, но без стремительности. Здесь, в этой части арены, не было лестниц, перед нами отвесный парапет в полтора человеческих роста.
Девушек наверх мы закинули одну за другой. Потом да Сильва, как самый тяжелый, встал на плечи Магнуссону и запрыгнул наверх. Следом также залез я
