Синдикаты на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский
Верхняя половина черепа бретёра упала на песок.
По арене протянулся кровавый росчерк.
— Драть-колотить, — выругался Ираклий.
Зрители потрясённо молчали.
* * *
Дуэль изменила нашего старосту.
Гриднев имел настолько подавленный вид, что я догадался — раньше он никого не убивал. Такие вещи необратимо перекраивают психику. Человек либо становится бойцом, профессиональным воином, либо у него съезжает крыша. Одни ломаются, другие обретают силу, но никто не остаётся прежним.
В такие минуты к человеку не надо лезть.
Печаль, но выбора у меня не было.
Потому что я не считал историю оконченной.
— Игорь! Надо поговорить.
Я перехватил товарища сразу после обеда — в мужском туалете.
— Отстань.
Гриднев мыл руки, уставившись на своё отражение в зеркале.
— Думаешь, это финал.
— Ты о чём?
— Дружки Умара.
— Плевать на них.
— У Маро есть подружка-телепат. Ника, наша одноклассница.
По неведомым причинам Ника избежала экскурсии на полигон с механикусами. Её точно не было в группе, а ведь телепаты — настоящие асы на полях сражений. Так говорят.
— И что?
Гриднев продолжал прикидываться идиотом.
— Тебя будут ждать, вот что. Собираются родственники и друзья этого придурка. Ты победил в дуэли, но рискуешь не дожить до утра.
На лице Гриднева появилось осмысленное выражение.
— И… домой не идти, что ли?
— Да ты издеваешься. Кровная месть — это фирменный почерк кавказцев. Опасность угрожает не только тебе, но и твоим близким. У нас есть только одно решение.
— Какое? — Игорь наконец-то прикрутил кран.
— Перебить всех, кто за тобой придёт.
— Бред. Может их там целая толпа. Весь свой аул притащат.
— Не аул, — качаю головой. — Гораздо меньше.
— Предлагаешь устроить бойню на улице?
— Нет. Я вообще-то думал в кафе их пригласить.
После этой фразы мне показалось, что Игорь может наброситься на меня с кулаками.
* * *
Мы сидели в «Батоно» и ели шашлык. Хороший, между прочим, шашлык, но это не мешало Деги Аммигеру постоянно отпускать замечания, что у него дома приготовили бы лучше.
Деги Аммигер был отцом Умара.
И это здорово осложняло переговоры.
— Почему он сам не пришёл? — Деги свёл вместе кустистые брови.
— Так вы бы его порезали, — хмыкнул я, забрасывая в рот луковое колечко.
— Это кровная месть, брат — мужчина посмотрел на меня строго, но неприязни в его взгляде не чувствовалось. — Против тебя мы ничего не имеем, но если встанешь на пути, убьём.
— Встану, — заверил я. — Но перед тем, как начнёшь кого-то убивать, Деги, выслушай мои слова.
— Говори, — последовал спокойный ответ.
— Твой сын был бретёром. Он вызвал Игоря на дуэль, сам назначил условие. Смертельный исход. Всё честно — он недооценил противника, проиграл бой.
— Это ничего не значит! — вспылил мой собеседник. Ох уж этот кавказский темперамент. — Я потерял сына. И шайтан ответит. Аузунга чичайм!
Хрен его знает, что это.
Но вряд ли угроза понравилась бы Игорьку.
— Значит, — в моём голосе прорезались стальные нотки. — Прежде всего это означает запрет на вендетту. Любое кровопролитие будет преследоваться властями. Полиция тебя арестует.
— Мне плевать, — бросил Деги. — Я сына потерял, понимаешь?
— Понимаю, — я вздохнул.
Переговоры проходили в нервозной обстановке. Родственники и друзья Аммигера отирались неподалёку, у первого яруса неработающей станции. Попивали чаёк из армуду, ждали сигнала к действию.
— В общем, не лезь в наши дела, брат, — посоветовал кавказец. — Гриднева мы грохнем. А ты не путайся под ногами.
Качаю головой:
— Не грохните. Хотя бы по той причине, что я буду сражаться на его стороне. И ещё пара одарённых, включая бессмертную. А ей, чтоб ты понимал, полторы сотни лет. И она клановая. Так что всем надо успокоиться.
— Не указывай мне, что делать, — проскрежетал зубами мужик.
Деги был крепким сорокалетним дядькой с длиннющей бородой и обманчиво неторопливыми движениями. На поясе у чеченца красовался кинжал в локоть длиной. Ближе к мечу, на самом деле. По форме напоминает гладиус, но изящнее, с вытянутым остриём. Я вспомнил, что Умар достиг первого ранга и стал пирокинетиком. Это не означает, что сидящий передо мной тип тоже умеет испепелять предметы на расстоянии, но мало ли. Надо следить за его глазами.
— Ладно, — я особо не верил, что первые аргументы сработают. — Как знаешь. Но предупреждаю: меня записали в резервисты. Получу аттестат — и сразу в Туровскую семинарию. И, поверь, если сейчас умрёт мой друг, это отразится на судьбе твоего рода не лучшим образом.
— Угрожаешь моей семье, — констатировал Деги.
— Предоставляю выбор.
Мы расположились под брезентовым навесом, полы которого вовсю трепал ветер. Дождь прекратился, но я уже привык к подобным выкрутасам. Окно на час. Потом хлынет с удвоенной силой.
— Выбор, — хмыкнул собеседник.
Рука чеченца метнулась к ножнам, вот только я был готов к такому повороту событий. Толкаю стол двумя руками, сбивая упырю настройки. Затем хватаю шампур и всаживаю Аммигеру в глаз. Тот даже вскрикнуть не успевает. С хрустом вдавливаю шампур поглубже и проворачиваю.
Глава рода валится со стула мне под ноги.
Жаль, шашлык не доел.
Вот так всегда.
Слышу крики. Чечены ругаются на своём языке, выхватывают мечи и кинжалы. Самые шустрые несутся к лестнице. Посетителей мало, все они притихли и с ужасом взирают на происходящее.
Мой рюкзак висит на спинке стула.
Я мог бы добраться до кастета или ножа, вот только есть более простое решение.
Огибаю стол, наклоняюсь и вытаскиваю из ножен умирающего Деги кинжал. Это зеркальный чабдар, без воронения. Старинное оружие, реально напоминает гладиус.
Внизу появляется тень с катаной.
Раздаются крики, ругательства, свист рассекаемого лезвием воздуха.
Один из противников успевает подняться наверх. Я пинком отправляю в его направлении стул. Чеченец с рыком отмахивается — стул отлетает к ограждению платформы. Секундной задержки мне хватает, чтобы сократить дистанцию и ткнуть бедолагу под ребро. Клинок у Деги отменный — острый, лёгкий, сбалансированный. Не зря нахваливают вайнахских кузнецов. Ох, не зря…
Вырываю лезвие, разбрасывая кровавые капли.
Делаю шаг вправо, пропуская мимо себя очередного бородача. Развернувшись, тыкаю оппонента в спину и шею. Второй удар скользящий — это нужно, чтобы вскрыть артерию.
Я вижу, как по лестнице мчится ещё один мститель. В правой руке шашка, лицо перекошено от ярости. В этот момент происходит то, чего линейной логикой не объяснить. Неведомая сила вырывает клинок из пальцев кавказца, а самого мстителя сносит к хренам собачьим. Тело врезается в стену бывшей станции и падает вниз. Гриднев присоединился к драке.
Преодолев двумя прыжками десять ступеней, я перемахнул через перила и в прыжке всадил чабдар между шеей и ключицей зазевавшегося парня. Лет девятнадцать, но бородища уже растёт. Боец пытался достать Игоря шашкой, вот только не судьба. Я вогнал меч-нож в тело противника по самую рукоятку и приземлился рядом, осматривая поле битвы.
Одни трупы.
Срисовываю шесть тел. Многие — с отрубленными конечностями. Тень в ореоле сверкающей стали — это, как вы понимаете, Маро. Девушка замедлилась, оценила обстановку и коротким взмахом очистила меч от крови. Катана, любимое оружие нашей подруги.
Знатная мясорубка.
Восемь мужчин, заявившихся на страшную мстю.
Я честно пытался договориться, дать шанс, но эти ребята непрошибаемые. Упрямые, как тысяча ослов.
Игорь и Маро всё это время стояли за станцией — с обратной стороны, где нет лестниц и окна раздачи. Гриднев прятал лицо в капюшоне толстовки, Маро так и вовсе не скрывалась. Регину мы решили не привлекать к разборке… Мстители не обратили на ребят внимания, а зря.
— Они хоть не клановые? — нахмурился Игорь.
Восемь трупов — это не шутка.
Сейчас налетит полиция, начнут выяснять, докапываться… Из окошка уже слышится возбуждённый голос хозяина заведения, что-то выкрикивающего в телефонную трубку.
— Нет, — Маро вложила меч в ножны. — Я проверяла.
— Как, интересно? — староста недоверчиво уставился на бессмертную.
— Звонок другу, — девушка криво усмехнулась.
Удивительно, но в этот раз полиция примчалась быстро. То ли патрульные гоняли по окрестностям, то ли решили заскочить в одну из ближайших кофеен, а им по рации сбросили задание. Так или иначе, во двор с завыванием сирен и вспышками мигалок влетел «Иртыш-469». Наверное, самая популярная модель у наших правоохранителей. Полноприводная тачка с роторным двигателем, довольно шустрая. Отдалённо смахивает на советские ВАЗы «семидесятых».
Мы терпеливо ждали, пока копы вылезут в накрапывающий дождик. Оба — упитанные, неповоротливые, с пивными животами. Явно недовольные
