Да, орки мы! - Геннадий Борчанинов
— Ундзог! Чего ты там корябаешь? — ко мне подошёл Зугмор, пытаясь разглядеть и понять символы на земле, которыми я обозначал то или иное изобретение.
— Планы по захвату мира, — рыкнул я, не желая общаться ни с кем, но Зугмор сарказма не понял.
— Захват мира? Ха! Мне это нравится! — воскликнул он. — Вот бы сейчас какого-нибудь гнома постукать! Да, парни?
— Да! Ха-ха! Бить гномов! Постук! Веселье! Собирайте всех! — заорали орки наперебой.
Воинственные крики нашей компании привлекли остальных орков, многие из которых тоже были не прочь постукать гномов, но когда к нам приблизился вождь, на его лице читалось полное неприятие подобной затеи.
— Нет постук! Гномов больше! Нас меньше! — прорычал Баздук, окидывая свирепым взглядом всех нас и подкрепляя свои слова случайными оплеухами.
Орки начали понемногу расходиться, не желая попасть под горячую руку вождя, но по их виду было ясно, что таким решением они крайне разочарованы.
— Кто затеял? — взвизгнул Ураг из-за широкой спины Баздука.
Я поднялся на ноги, чувствуя, как всеобщее внимание переходит на меня, и как маленькие глазки Баздука сверлят меня ненавидящим взглядом.
— Нет постук! — ещё раз прорычал вождь. — Кто пойдёт на постук — убью!
Я ждал, что вождь снова захочет драться со мной один на один, но нет. Баздук прорычал что-то ещё, развернулся и пошёл прочь, даже не глядя на нас.
Глава 9
Даже удивительно, что такое безмозглое чудище, как наш вождь, отказалось вести орков в поход. Возможно, Баздук даже чуть более благоразумен, чем кажется. По крайней мере, арифметикой уровня «больше-меньше» он владеет и может прикинуть, что произойдёт, если мы столкнёмся с превосходящими силами.
Но расстроился даже я, на местных гномов поглядеть было всё-таки интересно. Пусть даже как на врагов. Знай своего врага, и всё такое. Может, на разведку сходить…
Я оглянулся по сторонам, почти все орки разошлись кто куда, но несколько из них ещё оставались здесь, например, Бурздуб и Зугмор. Я подошёл к ним. Оба орка хмуро собирали из-под ног подходящие камешки, уже не обращая внимания на огромные булыжники, оба хотели продолжать стрелять из пращи.
— Ундзог, — произнесли они по очереди. Лица грустные, голоса тихие, настроение подавленное.
— Может, на охоту сходим? — предложил я. — Куда-нибудь поближе к гномьим пещерам?
— Там дичи нет почти, на кого там охотиться-то, — протянул Бурздуб.
Зугмор догадался раньше и толкнул товарища под локоть.
— А пошли! — оскалился он. — Пращи в деле проверим!
Я ухмыльнулся, глядя, как орки поднимаются на ноги и собирают необходимое. Насчёт охоты вождь ничего не говорил, так что ничего плохого в том, что мы прогуляемся до чужой территории, никто не видел. На нашей территории тоже частенько появлялись чужаки. А если мы вдруг ввяжемся в драку, так это они первые начали.
Мы отправились за пределы деревни, в горы, по узким тропкам, петляющим между чахлыми зарослями, кривыми тонкими деревьями и нагромождениями скал и камней.
Зугмор шёл первым, постоянно к чему-то принюхиваясь и присматриваясь, и я понял, насколько я был беспечен, когда ходил на охоту один. Как на прогулке в парке. А теперь мы двигались осторожно и аккуратно, ступая след в след и внимательно поглядывая по сторонам в поисках добычи или кого-нибудь враждебного. Мы почти не разговаривали, соблюдая тишину, хотя сотни вопросов так и вертелись у меня на языке. На кого тут ещё можно охотиться, чьи территории граничат с нашими, где живут другие племена, почему гномы вообще живут рядом с нами и до сих пор живы, и прочее, и прочее.
Спустя примерно час такой молчаливой ходьбы мы вдруг остановились.
— Теперь идём осторожно. Это их земля, — прошипел Бурздуб, хотя я не видел никаких отличий от нашей земли.
Ни тебе пограничных столбов, ни нейтральной полосы, ни вышек с автоматчиками, точно такие же голые камни, жухлая трава и узкие тропки. Я бы даже и не понял, если бы мне не сказали. Но вскоре и правда нам стали попадаться аккуратно обрубленные пеньки, мусор и прочие следы чьей-то жизнедеятельности. Похоже, тут и впрямь обитали гномы, ничего подобного на нашей территории я не видел.
— Туда, — принюхавшись и осмотревшись, скомандовал Зугмор, и мы пошли дальше.
Через какое-то время послышался ритмичный стук, а чуть позже к нему добавилось ещё и тихое пение на незнакомом языке, гортанное и резкое, будто скрежет ножом по стеклу. Крайне неприятное для моих нежных орочьих ушей.
Бурздуб и Зугмор тоже скривились, значит, наши ощущения были похожи. Оба орка без единого звука опустились на землю, я опустился тоже. Нужно было приблизиться и посмотреть, кто это там дерёт глотку. Мы поползли по камням, стараясь не издавать ни единого шороха. У орков это получалось так же естественно, как дышать, у меня не очень, но я старался изо всех сил.
Мы выползли из-за вершины скалы, осторожно выглянули из-за камней, разглядывая работающих гномов в долине внизу. Я ожидал увидеть бородатых увальней, закованных в латы, весёлых коротышек с топорами и молотами, этаких мастеров на все руки. Вместо этого я увидел бледнокожих карликов, почти белых, поперёк себя шире, в кожаных доспехах и масках, делающих их похожими на палачей, особенно с этими широкими топорами в руках, которыми они рубили низкорослые местные деревья. Топоры были металлическими.
Орки тихо зарычали, и я почувствовал, что и из моей глотки рвётся воинственный крик, остро захотелось броситься на этих карликов, уничтожить их, растоптать, чтобы и мокрого места не осталось. Но я сумел это внезапное желание подавить. Мои спутники, кажется, тоже.
Гномов было пятеро, трое рубили деревья, два других убирали ветки и сучья и перетаскивали к узкой тележке. Вырубали всё под корень, безжалостно. Индустриальное общество, мать его. Но железный топор и другие прелести цивилизации я всё-таки хотел бы раздобыть.
Мы с орками переглянулись. Ясное желание вломить карликам читалось у каждого, но вождь прямо запретил стукать гномов, и идти против вождя они точно опасались. В отличие от меня. Мне железный топор важнее чьих-то запретов. Да, нас мало, но мы, как говорится, в тельняшках, да и что эти карлики могут нам противопоставить? Они едва-едва достают нам до пояса, да и жизнь под землёй здоровья точно не прибавляет.
— Постукаем, — предложил я хриплым шёпотом.
— Нельзя, — покачал головой Бурздуб.
— Хочется, — хмыкнул Зугмор.
— Значит, можно, — заключил я. — Давайте. Из пращи, потом копьями закидаем и в топоры возьмём.
— А если ещё прибегут? — спросил Бурздуб.
Я хмыкнул и пожал плечами. Гномы не казались мне опасными.
— Постукаем, — заключил Зугмор.
— Значит, начинаем, — сказал я. — Все вместе.
Гномы рубили деревья и пели, не замечая нас за камнями, а мы ещё и находились на высоте, так что надо было воспользоваться преимуществом внезапной атаки. Я тихо поднялся, раскрутил пращу над головой, Зугмор сделал то же самое, Бурздуб приготовил копьё для броска. Ноздри хищно раздувались, прищуренные маленькие орочьи глазки неотрывно следили за целью, а гномы так и продолжали горланить свои чудовищные песни и стучать топорами.
— Бей! — рыкнул я, отпуская один конец пращи.
Камень сорвался со своего места и устремился в полёт, ударив точно по кожаной маске одного из гномов и сбив его с ног, другого карлика копьё ударило в кожаный доспех, но пробить не смогло и только повалило наземь. Зугмор из своей пращи промахнулся, его камень только чиркнул по плечу третьего гнома. Коротышки тут же заорали на своём гортанном наречии, начали указывать пальцами на нас, вскидывая свои топоры.
Бурздуб выхватил свою каменную кувалду и побежал вниз по склону, рыча и потрясая оружием, Зугмор последовал за ним, а я начал раскручивать следующий камень. Карлики начали вставать в строй, бросая все свои дела, но ростовых щитов с собой у них не было, и так они только превращались в более удобную цель. Я выбил гнома из середины строя, Бурздуб ворвался в эту брешь, раскидывая карликов в стороны, будто восьмиклассник, дерущийся с дошкольниками. Это бы выглядело смешно, если бы гномы так не упорствовали, после каждого удара обязательно вставая и снова бросаясь в бой.
