Инвазия - Александр Грохт
В любую секунду окно (надо же, выстояло после активации гранаты) в ней может не выдержать, и тогда твари, если они все же живы, вырвутся наружу. В таком случае только от скорости нажатия на спуск и точности первого выстрела будет полностью зависеть моя жизнь.
Но вроде тихо — поджарились-таки монстры.
Не знаю, что меня заставило в этот момент оглянуться ‒ точно не звук. Возможно, запах или движение воздуха, может, это была не раз спасавшая интуиция…
Что бы это ни было, но меня как будто дернуло, и я посмотрел налево, буквально на секунду, а там на меня надвигался облаченный в останки поварского одеяния торс человека.
Не человек, а именно торс без конечностей.
На толстенных таких паучьих лапищах ко мне перло нечто, причем обращено оно ко мне было зияющей раной, с которой все еще скапывала кровь, а среди внутренностей, костей я видел раззявленную пасть. Позади, будто хвост, болталась рука.
Пасть твари постоянно раскрывалась и закрывалась, словно она что-то жевала, из самой пасти, откуда–то из глотки, торчали, извивались, те самые щупальца, что я видел во рту одного из «зомби».
Вот тут уже никакой хваленой выдержки не хватило даже на сохранение тишины. Я заорал во всю глотку что-то матерное, одновременно с этим вдавливая спуск и не отпуская его даже тогда, когда винтовка защелкала бойком всухую.
Три десятка пуль превратили приближающееся «нечто» в кровавое месиво, в фарш, при этом еще и отбросили его на пять метров, минимум.
Уже совершенно забыв об опасности со стороны двери, я дрожащими руками с трудом перезарядил «Мисси», и тут же всадил в лежащее окровавленное нечто еще десяток пуль, целя и для верности в не пострадавшие места, а еще две двойки всадил в область, откуда торчали щупальца.
Фу-ух!
Ах ты, черт! Я резко обернулся, ожидая неприятностей, но нет, ничего такого, так что я снова лишь облегченно выдохнул.
По идее сейчас ничего живого там уже просто быть не может, воздух в помещении нагрелся до пятисот градусов, а в эпицентре подрыва было добрых девятьсот. Там не то что твари, а металлическое оборудование все должно было оплавиться.
Мелькнула было мысль, что твари способны выдержать высокие температуры, но я тут же это опроверг. Очень вряд ли. Если эти твари все-таки умирают от пуль, то столь высокая температура их должна была убить гарантированно.
Но прежде, чем лезть проверять, что там, в кухне, хочу понять и разобраться, что я тут пристрелил.
Пять минут назад это было человеком, пусть и стремным. Но после того как я его связал — оно просто развалилось на части, что ли? Оторвало себе конечности человеческие, и отрастило конечности паучьи?
Тут меня осенило: ведь это только один пленник, а где второй? Таким же стал?
От этой мысли я покрылся испариной и принялся шарить взором по помещению. Но нет, тело того, оглушенного, так и лежало на полу. Похоже, что и монстра в нем я тоже оглушил. Я уже нисколько не сомневался, что внутри этого человека такая же тварь. Ну, или почти такая же. Может, они разные бывают — одни способны на то, что я только что наблюдал, а другие нет? Черт их знает...
Как с этим разобраться ‒ я вообще без понятия, но ведь тут корабль, полный ученых? Хоть кто-то ведь должен был остаться…нормальным? Значит, будем искать их.
Однако сначала «поглядим» на барбекю…
Кстати, только сейчас понял, что подспудно меня смущало последние пару минут. Я взорвал в отсеке КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ термобарическую гранату, устроив скачок температуры на почти тысячу градусов, но мало того, что не раздался вопль сирены, не сработала система пожаротушения, сюда даже не прискакали вездесущие ремонтные роботы, способные оценить степень нанесенного ущерба. А это в свою очередь значит, что центральный компьютер не просто поврежден, он выведен из строя или попросту выключен.
Ничего страшнее пожара на корабле быть не может, а это помещение должно находиться на особом контроле — в нем готовится пища, и здесь установлены плиты, печи и прочее оборудование, способное вызвать пожар.
Система просто не могла проигнорировать только что устроенный мной инцидент.
Собственно, какие проблемы для меня несет отключение главного компьютера корабля? Нужно быть осторожным: что происходит за дверью, в соседнем отсеке — одному богу известно.
Может, там бушует лютый пожар, или вовсе нет атмосферы.
Ладно, к черту! Не сидеть же здесь только потому, что не знаешь, какие события тебя ждут дальше.
И вообще, с компьютером и системами корабля будем разбираться позже, сейчас не до того. Просто я сделаю себе зарубку в памяти: «Быть готовым ко всему».
Позже, после посещения медотсека, мне явно нужны будут ответы, и нужно включить компьютер. Не работает он ‒ не работает и система жизнеобеспечения, а это в свою очередь значит, что рано или поздно кислород на корабле закончится.
Нужно поспешить, найти хоть кого-то, кто способен отвечать не шипением, не попытается меня сожрать, и нужно сделать это до того, как пригодный для дыхания воздух в отсеке закончится…
А сейчас…
Делай раз: щелкаю фиксатором двери, распахиваю ее.
Блин, горячая настолько, что жжет руку даже через перчатку!
Делай два: тут же отскакиваю от двери, держа ее под прицелом.
Делай три: из разгрузки вынута осколочная граната, и она уже влетает в помещение, снова захлопываю дверь.
Делай четыре: я про себя отсчитываю время до срабатывания взрывателя.
Даже сюда через секунду доходит волна жуткого жара. Что ж там внутри сейчас?
Взрыв, к слову, не впечатляет, внутри простучало осколками по стенам, и вновь многострадальное окно в двери покрылась трещинами, но выстояло.
Наступила тишина.
Дверь медленно распахивается, а изнутри мне в лицо бьет горячая волна воздуха, к тому же запах здесь просто ужасный: помесь гари и вони жженного мяса.
Я довольно быстро продвигаюсь вперед, отхожу от двери, но продолжаю удерживать под прицелом проход на случай, если тварям жар нипочем — хер их знает, откуда они выползли, из каких глубин преисподней…
Хотя ведь чем здесь еще так может вонять?
Температура медленно опускается, уже нет ощущения, что я в самом центре пекла, хотя все равно еще слишком жарко. Но ничего — все же физику никто не отменял, теплый воздух уходит вверх, в вентиляцию.
Я двигаюсь по помещению, подсвечивая себе фонарем. Где же твари? Куда они делись?
Может,
