Перо Демиурга, Том II - Евгений Астахов
Что-то ломается внутри, и дыхание перехватывает.
Встать во что бы то ни стало.
Волна псионической энергии расходится во все стороны. С трудом она улавливает болезненный вскрик Майрона. С не меньшим трудом орчанка переворачивается на спину, чтобы увидеть падающий ей на лицо сабатон.
Латный ботинок вминает её голову в камень. Шлем почти бесполезен. Клацают выбитые зубы. С хрустом сминается нос. Трещат позвонки. Сознание разлетается на куски от нестерпимой боли.
«НЕТ! ФУРИЯ!!»
Собирая остатки воли и последние крохи энергии, Фурия выбрасывает кулак. Со всей мощи бьёт его в пах.
Ничего. Ни вскрика. Ни округлившихся глаз.
— Ракушка, — орк скалится и вновь вскидывает ногу для удара.
Который она уже не переживёт.
Вспышка золотой энергии ослепляет их обоих.
Девушке кажется, что комнату прочертил зигзаг молнии. Он ввинчивается куда-то под мышку громиле, обжигая и заставляя его дёрнуться от боли.
— Отойди от неё, ты… — секундная пауза и женский голос неуверенно довершает фразу, — сукин сын!
В затуманенном от боли мозгу мелькает узнавание пополам с удивлением.
Мама?!
Прохладная волна исцеления снимает боль. Медленно, слишком медленно начинает чинить её тело.
— Ты следующая после этой суки! — мрачно обещает Майрон, переводя взгляд на Хоуп, что застыла в дверном проёме.
— Что за шум, а драки нет?! — позади жрицы появляется оскаленная физиономия Дженни. Двуручник опущенный на плечо, смотрит в потолок. С него всё ещё капает кровь.
Эта небольшая пауза, вкупе с рассеявшейся хмарью позволяют орчанке принять решение.
Когти дракона.
Её перчатки покрывают длинные ледяные наросты. Почти без замаха Фурия вонзает раскрытую ладонь в щиколотку орка. Когти вскрывают наголенник, как консервирую банку. Волна голубого льда бежит во все стороны от раны, останавливаясь лишь у колена.
Дредноут начинает орать. Рефлекторно он ещё успевает приложить её здоровой ногой по голове, но вот покалеченная конечность нагрузку уже не выдерживает. Она начинает трещать, а орчанка лишь усугубляет ситуацию. Её локоть сносит промёрзшую плоть, отрывая сабатон вместе с щиколоткой. Потеряв опору, воя от боли Майрон падает на спину.
Дженни пользуется моментом. Она влетает в комнату, занося меч над головой и…
Тот застревает.
Вскинутый для удара клинок уходит глубоко в потолок.
— С такими помощниками никаких врагов не надо, — шипит Фурия.
— Да твою мать! — вопит Дженни, едва успевая отшатнуться назад.
Майрон, как был из положения полусидя, пластает воздух своим мечом.
— Всех! Всех вас тварей вырежу! — неразборчивый рык пополам с кровавой слюной летит из-под шлема.
Новая вспышка магии отбрасывает его назад. В дрожащей руке Хоуп волшебная палочка ходит из стороны в сторону. Жрица ступила в комнату, уходя в угол, чтобы ничто не перекрывало её сектор.
— Только попробуй тронуть её… паршивец!
— Ещё несколько попыток, и ты найдёшь верные слова, — слабо улыбается Фурия.
Культя дредноута потихоньку начинает таять, смешивая кровь со льдом. Настоящий фруктовый лёд.
Дженни держит дистанцию, сдвигаясь то влево, то вправо. Направленное в её сторону оружие орка следует неотрывно.
Фурия же напрягается и начинает действовать.
Наконец, тифлинг высоко прыгает. Поджатые к груди ноги пролетают в считаных сантиметрах от горизонтального взмаха меча. Майрон уже не успевает нанести второй удар, потому что стихийная воительница вбивает сапоги, охваченные пылающим маревом, ему в живот.
Противник выплёвывает кровь, хочет врезать по наглой харе и… не может.
Тело больше не слушается его.
Он с трудом переводит удивлённый взгляд на пять ярко-синих когтей торчащих у него из груди. Его будто подталкивает что-то снизу, мешая лежать спокойно. Орчанка, ушедшая целиком в землю, с силой тянет на себя когти. Она вновь погружается в камень и через секунду выбирается в стороне от остывающего трупа.
— Мама, ты умеешь ругаться? — облегчение пополам с изнеможением затапливает тело.
Хоуп как-то смущённо опускает взгляд, а её фиолетовая кожа покрывается румянцем.
* * *Минотавр вскидывает обломанный меч для добивающего удара. Хрумыч пытается закрыться одним из молотов, но я знаю, что это не поможет.
Первородные оковы.
Теневые цепи до хруста сжимают здорового ублюдка. Я ощущаю, как он начинает хиреть, а мои раны зарастают. Это похоже на укол адреналина. Обломок меча, вытолкнутый исцелением, звенит о камень.
Клоны, подчиняясь команде, прошивают рогатого с нескольких сторон. Изогнутые мечи выходят у него под мышкой и меж лопаток. Секундный Теневой сдвиг, и вот уже новая пачка под Заячьим бегом мчит вслед за беглецами.
Мы должны уничтожить их всех.
Я обшариваю взглядом зал, ища хоть кого-то из врагов. Пусто. Фокусируюсь на копиях, которые успели догнать отстающих.
Удар в спину.
Осенний листопад.
Кислотный плевок.
Встречный разрез.
Враги падают, а я не спускаю глаз со Смоккера. Он всё так же неподвижно лежит лицом в пол. Кроме меня в помещении ещё несколько ребят и я молюсь, чтобы Чучундра узнала о произошедшем, как можно позже. Я не могу остановить грядущую боль, лишь надеяться на отсрочку.
При виду паладина в голове всплывает поток чернейших ругательств.
Она как раз фокусируется на исцелении раненного Хрумыча. Девушка механически кастует, а сама водит головой по тренировочному залу, ища… Смоккера.
Этот звук не способен издать Разумный.
Вопль раненного животного, полный невыразимого горя.
Орчанка в два прыжка оказывается подле офф-танка. Я пытаюсь оттеснить её в сторону, но это невозможно. Девушка с неожиданной силой отшвыривает меня в сторону, как допитую банку из-под газировки.
— НЕТ! НЕТ! НЕТ! — она падает на колени возле Смоккера. Нет. Бориса.
В лежащем на земле мужчине я почти вижу то, ещё старое тело. Без клыков и зелёной кожи.
Вся целиком Чучундра мгновенно превращается в ослепительную зарницу.
— Ты обещал! — отчаянный крик рвёт горло.
Золотистая энергия бежит по всему телу паладина. Бьёт в Бориса.
Вспышка.
Я закрываюсь рукой. На слезящихся от рези глазах отпечатываются остывающие образы.
— Свадьбу! — надрыв в её голосе корёжит меня изнутри.
Вспышка.
— Двоих детей! ОБЕЩАЛ!! — мне хочется зажать уши, чтобы больше не слышать её.
Почти на ощупь я двигаюсь в её сторону.
Вспышка.
Едва улавливаю хрустальный звон. Чувствую резкий запах озона.
— Ты не умрёшь, скотина! — слёзы делают её речь неразборчивой. — ТЫ ОБЕЩАЛ МНЕ!!
Вспышка.
Загребаю руками в пустоте, пытаясь нашарить девушку. Это нужно остановить. Хватит. Пусть она ударит меня. Пусть обматерит. Проклянёт.
Я дотрагиваюсь до металлического наплечника и сквозь нарастающий звон улавливаю еле-еле слышимый…
Почти беззвучный…
Вдох.
Глава 5
Ослепительное сияние вокруг паладина медленно угасает. Зажмурившись, она цепенеет. Возможно, молится. Возможно, просто боится посмотреть на Бориса. Я тоже не решаюсь опустить взгляд. Лучше застыть в этом моменте, когда ещё есть шанс на невозможное.
— Я что-то пропустил? — хриплый голос заполняет мои уши.
Выражение лица Чучундры меняется столь резко, что это кажется нереальным. Скорбь уступает место ослепительной радости. Она душит в объятиях лежащего мужчину.
А я закрываю глаза и благодарю всех богов на
