Республика из пепла - Иван Владимирович Булавин
— А из этой попадать получается?
— Ещё как, пуля от цели вниз-вправо уходит, и чем дальше, тем больше, а я привычный так и целюсь с поправкой.
Так за разговорами мы закончили свежевать убитого волколака. Шкура, почти целая, занимала немало места, пришлось её особым образом свернуть, а потом перевязать верёвкой, получился рулон, который положили на плечи.
Теперь предстояло прогуляться в село, если я правильно понимаю местное административное деление, то это нечто вроде райцентра, в котором находится администрация района. А вокруг этого села расположены деревни в количестве нескольких десятков. Одну такую деревню мы проходили, когда двигались со шкурой на плечах по узкой грунтовой дороге. Деревня была классической: одна улица, вдоль которой стоят полтора-два десятка домов, а сзади к ним примыкают огороды и хозяйственные постройки. Обычные рубленые избы, в окнах стёкла, трубы из кирпича. Людей почти не видно, только дети бегают, да старики за ними присматривают. Где-то должны быть поля, но Стас, как смог, объяснил мне принцип устройства хозяйства. За основу были взяты советские колхозы, в тяжёлые времена поднимать земледелие можно было только крупным централизованным хозяйством, вот и прижилась коллективная собственность. Теперь на местах колхозы производят еду, часть оставляют себе, часть отправляют в город, который, по сути, один, хоть и довольно большой. Взамен получают орудия труда, мануфактурные товары, механизмы, лекарства и много чего ещё. Город же служит источником специалистов, вроде тех же агрономов, медиков и инженеров. И там же, в городе, находится всё политическое руководство страны и её силовой аппарат.
По поводу последнего Стас ничего толком не объяснил. Есть в селе участковый, или, как назвал его Стас, пристав, матёрый дядька с оружием. У него шесть помощников, что постоянно местность объезжают. Если где-то что-то случается, с чем эти семеро не справляются, собирают ополчение из местных, тоже небольшое, два-три десятка. Пристав открывает арсенал и выдаёт винтовки, которые потом надлежит сдать. Но такое бывает нечасто, преступления у них редки, а если и есть, то это чаще пришлые совершают, кроме этой карликовой державы, есть и другие поселения, там люди одичали куда сильнее, а потому могут на конфликт пойти. Вот и приходится их иногда силой оружия вразумлять. Есть и армия, но какая она из себя, Стас не видел ни разу.
Также не удалось добиться от него внятного описания столицы. Сам он там никогда не был, только слышал от других, что там дома кирпичные, высокие, часть от прежнего мира остались, а часть новая. Судя по указанному направлению, находилась она где-то на месте бывшего Воронежа или рядом с ним. Ещё рассказал, что там заводов куча, но это не в самом городе, а вокруг него, и железная дорога тоже есть, несколько веток отходят от города, как правило, к самым крупным сёлам. Сейчас ещё новые строят. Где-то там институт, в который Галя уехала учиться, да так и не вернулась, осталась работать, а ещё там сидит верховный правитель, которого все боятся и уважают, но почти никто в лицо не видел.
Село показалось часа через четыре с половиной. Мы уже дважды присаживались отдохнуть и перекусить, дорога провела нас ещё мимо трёх деревень и одного лесозаготовительного комбината, где вовсю кипела работа, мужики таскали брёвна вручную в какой-то деревянный сарай, а там, судя по визгу, стояла настоящая механическая пила, надо полагать, на паровой тяге.
Этот населённый пункт был куда серьёзнее, даже именовать его селом было неудобно, тут, на мой взгляд, проживало куда больше людей, не меньше тысячи, наверное, а скорее всего, даже больше. Имелись тут кирпичные дома, высота которых достигала пяти этажей, но основная масса выглядела двухэтажными бревенчатыми домиками. Дымили трубы нескольких котельных, да не просто котельных, это явно какие-то паровые механизмы, возможно, даже электростанции. Вдоль улиц стояли фонарные столбы.
Места хватало с запасом, строили широко, при желании, если население вырастет, можно будет просто уплотнить застройку, тогда село это станет полноценным городком и вместит в себя уже тысяч пять, а то и больше.
Когда подошли поближе, стало видно, что несколько улиц выстроены под прямыми углами, а дорожное покрытие выложено камнем, вроде, отсталые технологии, но ездить можно. А тротуары вдоль дорог дощатые, слегка над землёй приподняты, чтобы в дождь удобно было ходить. В целом впечатление было скорее приятное. Людей, опять же, немного. И все делом заняты, никаких праздношатающихся. Вот идёт человек, несёт на спине длинную доску, на нём комбинезон рабочий весь маслом заляпан. А чуть дальше трое работяг столб поднимают, новый, свежеструганный, а рядом на земле старый сгнивший лежит. Электричество или связь.
— Куда идти-то? — спросил я Стаса.
— Вон туда, — он указал рукой вперёд, куда мы и так шли. — Там домик такой, в три этажа. Сельская управа. Там и голова сидит, а потом можешь и с приставом поговорить.
— Шкуру с собой потащим?
— А как же, её сопрут мигом, да и за убитого волколака денег никто не даст, если доказательство не предъявим.
— Ты же говорил, у вас не воруют?
— Ну, не воруют обычно, но, если что где плохо лежит, прихватят обязательно.
До здания администрации топали ещё минут пятнадцать, я уже основательно устал, почти весь день в пути. Теперь в самый раз посидеть с кружкой чая, да поговорить с умным собеседником.
На здании висела табличка с надписью «Сельская управа с. Антоновка». Дверь в здание была открыта, но на входе, подобно Церберу, сидел секретарь. Или не секретарь, просто какой-то пожилой мужик с журналом, куда полагалось вписывать всех вошедших. Одет цивильно, в пиджаке и рубахе, только без галстука. Он поначалу хотел нас прогнать, но, увидев шкуру, немедленно смягчился и вынул из стола древний телефонный аппарат.
— Пётр Михалыч? Тут пришли двое. Ага, Стас Липков, да с ним ещё один. Тоже охотник, — он покосился на моё ружьё. — Так я и хотел их выгнать, но они шкуру принесли. Не знаю какую. Большая, чёрная. Пропустить немедленно? Принял, ждите. Со шкурой? Понял, сейчас.
Он положил трубку, а мы уставились на него.
— Идите наверх,
