Дмитрий Резаев - Ферма
Зрелище было необычным до такой степени, что Самарин тут же позабыл все, что с ним происходило за последнее время. Сначала машина неслась мимо высотных зданий, изготовленных, насколько он мог судить, из древесины. Перед его глазами проносился проспект из невероятной величины срубов, крыши которых терялись в облаках. Сотни деревянных наличников, цветочные горшки на подоконниках и сохнущее на длинных палках белье. Тяжелые дубовые парадные двери, возле которых лениво толпились обыватели. Магазины, больше напоминающие теремки, с аляповатыми рекламными вывесками. Самарин вывернул шею и взглянул вверх. На уровне примерно пятнадцати метров наблюдалось достаточно оживленное уличное движение. Большие, поменьше и совсем крохотные дирижаблики, воздушные шары, цеппелины на автоматическом и ручном ходу чинно двигались, каждый по своим делам. На некоторых Самарин успел разглядеть шашечки такси.
Водитель, заметив в зеркальце заднего обзора недоуменный взгляд Самарина, не оборачиваясь, пояснил:
– Дерево полезно для здоровья.
– Сколько же дерева нужно, чтобы такие небоскребы построить?!
– Настоящее дерево могут позволить себе только обеспеченные люди. А это имитация. В настоящих хоромах даже окна из слюды.
– Куда мы едем?
– Вас запатентовал Сигизмунд Трэш.
– Что значит «запатентовал»?
Водитель удивленно вскинул брови.
– Запатентовал – значит приобрел на вас лицензию.
– Не понял, он меня купил, что ли?
– Ну, можно сказать и так.
– Рабовладельческий строй?
– Что?
– Я раб?
– Нет. Насколько я понимаю, вы клон.
– Клон? Может, я что-то путаю… Под клоном вы подразумеваете, когда берут чью-то клетку и выращивают второй экземпляр? Я родился нормально – от матери и отца…
– Конечно. Но вы – не изначальный. А любой не изначальный – так или иначе клон. Просто – не в первом поколении.
– Бред.
– Вот видите, все клоны обычно недовольны. Это следствие их природной агрессивности. Успокойтесь.
Самарин прекратил разговор, чтобы не перегружать сознание. Он закрыл глаза и стал вслушиваться в шум мотора и шелест шин. Уличные звуки прибоем бились об автомобиль. Самарину даже стало казаться, что машину раскачивает, как шлюпку. Он снова посмотрел на дорогу. Машина на довольно большой скорости петляла по каким-то переулкам и проездам. Внезапно она остановилась перед особняком с внушительным подъездом. У тяжелых дверей, заложив руки за спину, стоял охранник с лицом сфинкса.
11. ЗАХВАТ ЛИЧНОСТИ
Сигизмунд Трэш, вальяжно развалившись в кресле, набирал номер видеофона.
– Алло, исполнительный отдел ВБС?
На мониторе появилось чуть подрагивающее лицо Советника юстиции Соммерсета Гида.
– Мистер Гид, мне нужен дежурный по отделу.
– Прошу прощения, Альберт, но клон не имеет права обращаться с какой-либо просьбой в ВБС. Если, разумеется, речь не идет об официальной пластической операции.
Трэш с тревогой взглянул на Шура. Шур, не отрываясь, разглядывал монитор. Его губы непроизвольно кривились.
– Альберт? – несколько испуганно переспросил Трэш. – Но я как раз хотел сделать заявление, что мой личный клон Альберт Трэш убит сегодня днем в отделении карантина МБР. Ума не приложу, что с ним случилось. Видимо, вспышка спонтанной агрессии. Сотрудник МБР Эдвард Шур…
Экран затрещал помехами.
– Мистер Альберт, ложь только усугубляет ваше положение. Сигизмунд Трэш только что сделал заявление, что подкупленный вами агент Шур покушался на него. Ваши действия подпадают под статью «Незаконный захват личности». Приговор: отправка в Карфаген. Эдвард Шур в настоящее время в розыске по обвинению в пособничестве клону. Если вы одумаетесь и согласитесь на лечение в реабилитационном центре Гугхеймера с последующим клеймением…
– Но это я – Сигизмунд Трэш! И я требую судебного разбирательства. Я обвиняю вас в должностном подлоге. Мой клон Альберт убит…
– Мы прекрасно знаем, что Альберт – это вы. И настоящий Сигизмунд Трэш хочет поговорить с вами.
Экран щелкнул. Эдвард Шур неуловимым движением достал из складок одежды пистолет, кивнул Трэшу и, повернувшись к Самарину, взял его за локоть.
– Неужели это все-таки возможно… – прошептал Трэш.
– Что возможно, Сигизмунд?! – истерично крикнула Вики, взмахнув подолом прозрачного голубого платья.
На мониторе появился Сигизмунд Трэш-2.
– Альберт, – проникновенно сказал он, – мы воспитывались с тобой с самого детства вместе. В нашей семье к клонам всегда относились как к родным. Мы никогда не давали тебе ни малейшего повода почувствовать себя в чем-то ущемленным. Ты же знаешь традиции нашей семьи: один ребенок – один клон. Тебе не приходилось терпеть унизительной конкуренции, как в других знатных родах…
Шур расхохотался:
– Если бы я не знал, что отправился в карантин вместе с Альбертом, я бы поверил… да, Трэш, твой гениальный план с устранением Альберта не сработал. Но как им это удалось, черт возьми!
– Сигизмунд, что это значит? – взревела Вики. – За кого ты меня принимаешь? Что ты сделал ВБС? Почему они называют тебя клоном?
– Миссис Трэш, – сказала вновь появившаяся голова Соммерсета Гида, – постарайтесь вести себя спокойно в присутствии преступников. Если вас возьмут в заложники, ВБС сделает все возможное, чтобы спасти вашу жизнь.
– Кто это был? – орала Вики, не обращая внимания на инструкции Советника юстиции.
– Нет, не может быть, – бормотал как бы самому себе Трэш, – это какие-то фокусы с видеозаписью. Они не могли так быстро изготовить дубликат.
– Какой дубликат, Трэш? Что ты скрывал от меня? Видишь, чем обернулась твоя скрытность? Гвардейцы ВБС! – метнулся к окну Шур.
С улицы доносился вой сирен и визг тормозов. Кто-то выкрикивал в мегафон команды.
Трэш вскочил.
– Уходим!
– Я никуда не пойду! – визжала Вики. Трэш попытался тащить ее силой, но легкое платье выстрелило по шву и скользнуло по белому телу вниз. Вики, совершенно обнаженная, рыдая, опустилась на ковер. Сквозь судорожные всхлипывания донеслось:
– Не-а-а-ви-и-о-и-жу ба-о-ас-ке-е-е-бол…
– Брось ее, – крикнул Шур, распахивая дверь и жестом приглашая Самарина к выходу.
– Я тоже, пожалуй, останусь, – твердо сказал Самарин. – Знаете, мне…
Сигизмунд Трэш грубо толкнул его в спину, и Самарин вылетел в коридор, сразу оказавшись в лифте. Туда же заскочили Трэш и Шур. Трэш нажал на кнопку, и кабина, вздрогнув, понеслась вниз.
– Уйдем через подземный гараж, – пояснил Трэш Шуру, – о нем мало кто знает. Пожалуй, я да шофер.
– Послушайте, – Самарин пытался вырвать кисть из хитроумного захвата агента, – я-то здесь причем? Клоны, изначальные…
– Идиот, – прошипел ему в ухо Шур, – ты тоже клон. Его, – кивнул он затылком в сторону Трэша, – объявили клоном, совершившим покушение на захват личности. Знаешь, что это значит? Это самое тяжелейшее преступление на планете. То же, что государственный переворот. А ты знаешь, что по таким делам суд не предусмотрен? Все, кто находились рядом с клоном во время совершения преступления и не пытались помешать ему, автоматически признаются виновными и подлежат заключению в КАРФАГЕН!!! А ты – клон.
– Но мои тесты… – попытался возразить Самарин, следя за быстро мелькающими цифрами подземных этажей.
– Плевать они хотели на твои тесты. Они точно знают, что ты – клон, а тесты – любопытный казус, не более. Вы для них – банда клонов, а я – пособник. А так как человек не может помогать клону – значит, скорее всего, я тоже клон, захвативший личность хозяина.
– Но с чего они взяли, что господин Трэш – клон? – не сдавался Самарин.
Шур посмотрел на него сочувственно, как на больного.
– Я не сказал: «они считают Трэша клоном», я сказал: «они объявили его клоном». И мне, и Сигизмунду известно, что в карантин МБР за тобой отправился я и родовой клон Трэшей Альберт. Альберта убили. Больше родовых клонов у Трэша нет. Он остался один как перст, бедный-разнесчастный. Человек без клона приравнивается к любому уличному попрошайке.
– Перестань кривляться, – взвизгнул Трэш, ударив кулаком по кнопке «стоп». Уперев руки в боки, он свирепо уставился на Шура.
– Приношу глубочайшие извинения, Сигизмунд, если позволил себе хоть капельку сарказма. Но, черт возьми! Это был твой гениальный план: пожертвовать личным клоном Альбертом, дабы не позволить ВБС объявить тебя клоном. Ты, небось, стоял перед зеркалом, корчил гордо рожи и думал: «Всем известно, что у Сигизмунда Трэша был только один клон, но он, к сожалению, погиб. Все семейство пребывает в глубокой печали».
– В глубоком дерьме. Причем не только мое семейство, но и ты тоже!
Трэш ударил по кнопке «ход». Лифт плавно качнулся и зашуршал чем-то в недрах своей шахты.
Эдвард Шур, не в силах сдержаться, снова обратился в Трэшу:
– Так почему они насели на тебя, Сигизмунд? Чем помешал им бабник, алкоголик и любитель баскетбола?
