Юрий Пашковский - ПТЕНЦЫ ВИНДЕРХЕЙМА
- Тот, кто выйдет из Академии пилотом, выйдет не простым человеком. Он будет отмечен богами. И даже больше - он будет отмечен самим Всеотцом! Благородная кровь в его жилах вспомнит, что природа ее божественна, что эта кровь - кровь богов! Вы те, кто сегодня переступит порог. Нет, не порог Академии - порог нового бытия! Вы будете учиться, и будете своей учебой служить стране и Конунгу!
Генерал ни словом не упоминал о том, что не все закончат Академию, что лишь часть из них станет пилотами. Даже наоборот - он обращался к новоприбывшим ребятам так, будто точно знал, что все они покинут Академию с фамильными боевыми машинами. Он умел говорить, генерал Вебьерн Ольфссон.
- Все вы знаете, что Древние люди разочаровали богов своими делами и боги наказали их Катаклизмом, - оратор хохотнул. - Знайте, что если разочаруете меня, мой гнев будет страшнее Катастрофы! Вы все - будущая элита, которая продолжит укреплять славу Мидгарда перед Богом-Солнцем, и нести Его Слово по всему миру! Именно вы избраны - да, ИЗБРАНЫ! - для великих дел, которыми будет гордиться Мидгард.
"Мною будет гордиться отец, - отрешенно подумала Альдис. - В первую очередь - отец…"
Как же ей хотелось, чтобы он видел сейчас свою дочь. Видел, чего она достигла. Хотелось сказать "Смотри, папа - это я! Я помню о долге, я делаю то, что ты велел! Я думаю о тебе, папа!"
А после выступления генерала его место занял храмовник, зачитавший Символ Веры. Повторяя слова молитвы, Альдис думала о том, что теперь будет слышать ее каждое утро. Эрла Ауд не отличалась особой приверженностью Богу-Солнцу, ее вера была привязана к старым морским богам, как и вера почти всей Акульей бухты. Пока Альдис жила там, ей казалось, что она может забыть тщательно выученное славословие Всеотцу. Не забыла. И слава Богу-Солнцу.
А затем была Клятва Посвящения, скучная и переполненная громкими пафосными словами.
Единственное, что только и запомнилось Альдис, было одно из положений Клятвы: "Отныне буду стремиться я, чтобы душа моя и душа моего будущего турса стали едины".
Хельг Гудиссон
Сзади шумели, вспоминая торжественную церемонию и речь генерала Ольфссона.
- Генерал говорил, что мы - будущая элита…
- Здорово!
- Вечная служба на земле и в небесах Конунгу и Мидгарду…
- А помнишь, он сказал, что в наших руках судьба всей страны?
- Немного пафосно, но по делу, правда?
- …так что запомните, теперь я и вы должны стать лучшими в Академии. Мы дали Клятву Посвящения, но кроме этого должны поклясться, что будем помогать друг другу всегда и везде, независимо от обстоятельств.
Хельг прислушался и скользнул взглядом по говорившему. Так-так, северянин Катайр Круанарх, бледнокожий парнишка с крупными чертами лица, стриженный "ежиком". Собрал вокруг себя группу в семь человек, все гальты. Понятное дело, северяне предпочитают держаться вместе. Это у них в крови осталось от фианн, древних священных дружин.
"Надо будет понаблюдать за ними, - подумал Хельг. - Солдаты северян хорошие бойцы, может, и из этих выйдет толк…"
Он еще раз оглядел зал, куда их привели после церемонии Посвящения. Когда отзвучала речь генерала Ольфссона, полная воззваний к божественному духу сыновей и дочерей Мидгарда и патетических призывов отдать свою жизнь за Бога-Солнце, Конунга и Мидгард, новичков отвели в высокое здание рядом с площадью и провели в зал. Сидения в зале были расположены амфитеатром, то есть шли снизу вверх полукругом. Наставники рассадили учеников на верхних скамьях, затем притушили свет, а на помост был вывезен огромный макет Академии. Отличный, между прочим, макет. Все четыре острова с расположенными на них зданиями и тренировочными зонами были сделаны так искусно, что их можно было принять за настоящие. Казалось, еще чуть-чуть - и оживут маленькие фигурки турсов, расставленные на макете, взметнутся вверх игрушечные "валькирии" и понесутся по залу, словно стая задиристых воробьев.
Лис внимательно рассматривал модель Академии, стараясь запомнить как можно больше. Неплохо было бы подойти к макету, но наставники строго-настрого запретили приближаться к помосту. Причина запрета объяснена не была, хотя никто, впрочем, не спрашивал. У Хельга имелись предположения, но делиться ими он не собирался.
Хотя, по сути, делиться было не с кем. На "Морском змее" он ни с кем не подружился и даже особо не знакомился. Лис был уверен, что мало кто знает его имя, не говоря уже о семье и роде. Впрочем, он сам так и не узнал имя каждого новичка. Сотня парней и девчонок - за три дня не справишься, как ни старайся. Вот если бы был доступ к храмовой картотеке с делом на каждого… Но о таком Лис мог только мечтать.
А еще ему интересно было взглянуть на свое дело. Как и другие майноры Горних Домов, Хельг получил допуск в Академию после короткой беседы с храмовником. Но храмовники - знатные душеведы. Стейнмод говорил, что опытный жрец с одного взгляда может разобраться в человеке. Лис надеялся, что ему удалось провести храмовника, что тщательно созданный образ Хельга Гудиссона, сына Гуди Торссона, обманул жреца. Память всколыхнулась, совсем не вовремя напомнив о беседе…
- Майнор Хельг, Вы же знаете, что можете выбрать не только военную карьеру, но и научную?
Храмовник вежлив. Храмовник обращается на "вы", хотя остальные дети не дождутся от него ничего кроме "ты". Не потому, что храмовник считает их хуже. Просто жрец обязан "выкать" отпрыскам Домов. А простолюдинам - только "ты". Храм ниже Домов, но выше сословия военных, служащих не аристократам, а Мидгарду. И куда уж выше сословия общинников: юристов, врачей, оружейников, строителей, банкиров, купцов и прочих. Правда, Гильдия Инженеров в последнее время пытается подняться вровень с храмовниками, но жрецы противятся этому. Лишние конкуренты Храму Солнца не нужны. Это не удивительно. Конкуренты вообще мало кому нужны.
- Научная карьера скучна, - отвечает Хельг. - Многократные эксперименты, неудачные эксперименты, бессмысленные эксперименты. Создание теорий, которые будут опровергнуты другими теориями, которые так же падут под натиском следующих теорий. Нет, это не для меня. Я хочу послужить Мидгарду.
- Ученые служат Мидгарду не меньше, чем солдаты, - замечает жрец.
"Ага, именно поэтому вы так помогаете Гильдии Инженеров получить право владения землей и крестьянами!" - не сдерживается Лис. И мысленно ругает себя. Даже думать так в присутствие храмовника небезопасно. И совсем не потому, что может прочитать мысли. Беседу с Хельгом проводил чистокровный сванд, ну, может, с капелькой инородной крови, а чтение мыслей - это из псионики гальтов. Чистокровных гальтов. Без капелек инородной крови.
Просто от этой беседы зависит очень многое. В коридорах приемной комиссии Хельг заметил подростков в сопровождении охраны с гербами Горних Домов на мундирах, и это крайне не понравилось Лису. Горние Дома обычно игнорируют Академию, предпочитая обучать майноров военному делу собственными силами или посылая в училища, которые готовят офицеров для наземной армии Мидгарда. Высокородные дворяне издревле предпочитали водить "эйнхериев", еще с тех пор, когда Харальд Скаллагримссон вел за собой в "Дварфах" тех, кто в итоге стали основателями Домов. Когда же были найдены машины Древних и Храм Солнца сотворил "валькирию" по образу и подобию Солнечных Дисков, Горние Дома с настороженностью отнеслись к воздушным турсам. Традиция была превыше всего, и майноры Горних Домов отправлялись в Ойкумену в "эйнхериях". Лишь некоторые рискнули довериться "валькириям", как, например, Дом Молнии, чьих майджоров из хёвдингов отобрали для вождения машин Древних.
Хельгу не нравилось, что Горние Дома прислали майноров поступать в Академию именно тогда, когда он наконец-то достиг возраста, позволяющего осуществить его тщательно разработанный план. Набор ограничен: сто пятнадцатилетних парней и девчонок. Майноры Горних Домов, изъявившие желание поступить в Академию, проходят в независимости от результатов собеседования - такая практика негласно проводится в приемной комиссии. До этого поступало два, максимум три отпрыска Горних Домов в год. Это немного. Иногда их вообще не было. Однако припрись сюда больше сотни майноров Горних Домов - и что тогда? Кого из них отсеют и по каким критериям? Вдруг Хельг как раз будет признан неподходящим?
Чтоб их Хель побрала! Сидели, не чесались, а стоило ему устремиться в Академию - опаньки, тут как тут. И ведь это простое стечение обстоятельств, не мог никто знать о Хельге, он очень тщательно подчистил за собой хвосты, да и отец не был против и помог. А раз отец помог, то уж точно никто не знает, кто такой Хельг Гудиссон и зачем он стремится в Академию. Последнего, кстати, не знал и отец. Думал, что знает, но ошибался. Специально для него Лис сочинил такую байку, что батюшка от умиления даже слезу пустил под конец разговора с сыном.
