Михаил Шуваев - Чужая игра
– Наш противник, если это вообще противник, демонстрирует нам пока чудеса психотренинга и мастерство медвежатника.
– Кого-кого? Медвежатника? – переспросил, не поняв, Волков.
Блумберг тоже выглядел несколько озадаченным.
– Так в давние времена называли специалистов по вскрытию сейфов, – оценивая произведенный эффект, ответил Ричард. – «История криминалистики» под редакцией Гийома Бертоле, том первый. Матчасть учить надо, коллеги!
– А ну тебя! – несколько раздраженно отмахнулся Блумберг. – Мы тут о серьезных вещах, а он…
– А я, конечно, просто так балаболю! – парировал Сноу.
Он резко повернулся к Волкову:
– Капитан, вы читали записи в коммуникаторе?
– Не то чтобы читал, а так – пробежал по диагонали… Но многие записи в нем были запаролены…
– И?..
– Ничего там особенного я не увидел… – Волков почесал затылок. – Нет, только обычные записи: сегодня проверил то, говорил с тем и так далее, видеозаписи бесед и обходов…
– Но зачем-то его украли! Могли бы просто стереть опасные записи и положить на место! Мы бы и не чухнулись! – Сноу поставил на стол пустую чашку.
– Значит, не успели! – ответил капитан, собирая чашки и засовывая их в утилизатор.
Сноу замолк на полуслове, потом поднял палец вверх и медленно проговорил:
– Вот оно! Совершенно верно, капитан. Они или он – не знаю – скорее всего, так и планировали. Но вы полезли в ячейку как раз тогда, когда книжка была изъята. А теперь все – класть ее назад смысла нет. Судя по всему, тут у противника вышла осечка… Капитан, а готовы ли вы пройти мнемосканирование? – совершенно неожиданно закончил Ричард.
Крышка утилизатора, отпущенная Волковым, с громким чмоканьем захлопнулась. Капитан медленно повернулся и посмотрел в глаза Ричарду:
– Мнемосканирование?
– Да, первый уровень. Теперь это совершенно неопасно и просто поможет вспомнить, то, что вы видели в книжке.
Капитан несколько секунд молчал, потом заговорил:
– Хорошо, я согласен, но здесь на Тетраэдре нет мнемосканера, только на Архипелаге в офисе КОНОКОМа. Сейчас свяжусь с майором Санчесом… – Волков достал МИППС.
– Нет, подождите, – придержал его руку Ричард. – А можно обойтись без Санчеса?
Волков долго не мигая смотрел на Сноу, потом произнес:
– Я вас понял, господин Сноу. У меня есть хороший знакомый в НИИ биохимии…
Через десять минут вопрос доставки переносного мнемосканера ближайшим рейсом решился.
– Всего на сутки, Андрей! – кричал из МИППСа знакомый капитану биохимик. – Нам он самим тут позарез нужен!
– Зачем он вообще им нужен? – пробормотал Волков, отключая связь. – Чем они там занимаются?
– Это вы потом проверите, капитан, если захотите. Так, время уже позднее, поэтому предлагаю поужинать и на боковую. Завтра будет день и будет пища.
В своем номере Сноу очутился в одиннадцать сорок пять по условному времени Тетраэдра. Приняв ионно-дисперсный душ, очень слабо насыщенный водой, он лег на узкую постель и на всякий случай застегнул специальный ремень, который, в условиях слабой силы тяжести, не позволил бы ночью упасть с койки.
Сон пришел сразу и затянул его в свой тягучий темный водоворот.
Глава 6
– Я спрессую на орбите черную дыру! Вы все попадете за горизонт событий радиуса Шварцшильда… – разворачиваясь на вертящемся стуле в сторону Сноу, произнес Бонне.
За его спиной возвышалась, переливаясь разноцветным водопадом огней, консоль сложнейшего вычислителя. Бонне, сверля глазами агента, начал вставать с кресла. Ричард медленно попятился от него…
– …ну же, Ричи! Вставай скорей! Боже ты мой, ну разве можно так спать?! Вставай!..
Злое лицо Бонне перекосилось, и сам он весь съежился и резко взмыл вверх и в сторону. Сноу открыл глаза, и в поле зрения сфокусировался Айво:
– Наконец-то! Пошли, Волкова чуть не угрохали!
– Что-о-о? Как угрохали?! – Ричард хотел вскочить на кровати, но ремни, которые он застегнул перед сном, не пустили и бросили его опять на койку. – Дьявол! Где он?
– В медпункте!
– Черт, помоги расстегнуть эти дурацкие ремни!
– А зачем застегивал? – резонно возразил Айво, но помог раскрыть магнитные замки.
Через десять минут конокомовцы ворвались в медпункт Тетраэдра. Волков лежал на санитарной койке, бледный, до пояса покрытый простыней салатового цвета. Голова и руки утыканы присосками, а над обнаженной рельефной грудью на роботизированном подвижном кронштейне ворочался дискообразный сканер. Медестра, стоявшая рядом и следившая на компьютере за показаниями медицинских приборов, обернулась и округлила глаза:
– Кто вас сюда пустил? Вы кто?
На остановившихся агентов строго смотрела симпатичная невысокая девушка.
– Стелла, это мои друзья… – подал голос Волков. – Помнишь, я тебе говорил, что сюда летит комиссия? Вот это они и есть. Пусть останутся. Ведь ты же все закончила.
Сноу и Блумберг перевели взгляд на говорившего. Капитан выглядел вполне прилично для человека, которого собирались убить: может быть немного бледен, но в остальном как обычно.
– Да, но если узнает доктор Лунц… – Стелла беспомощно оглянулась на Волкова. – Андрей, мне сильно нагорит.
– Стелла, – сделал шаг в ее сторону Сноу, – не беспокойтесь. В качестве руководителя инспекционной группы беру на себя всю ответственность за наше вторжение. Как он?
– Ничего. Среднее отравление углекислым газом. Голова пару дней может поболеть. А так – все в норме, – ответила Стелла, снимая присоски с тела Волкова. – Вставай, историк!
Капитан сел, взял со стола салфетку и вытер контактный гель, щедро размазанный по коже.
– Стелла, принеси, пожалуйста, мою одежду.
Девушка вышла, и мужчины остались в помещении одни.
– И что произошло с вами, капитан?
– Ничего особенного, тривиальный сбой в работе системы жизнеобеспечения флаера, – Волков примерился и бросил влажную салфетку в зев утилизатора. – Воздушная смесь не обогащалась, видимо, кислородом в полном объеме, вот и траванулся слегка.
– А кто сделал такое заключение, вы сами, капитан?
– Да, но техники сейчас как раз копаются в аппарате.
В бокс вернулась Стелла с одеждой капитана и протянула ее Волкову. Тот отбросил в сторону простыню, встал с кровати и начал одеваться. Вскоре они втроем покинули медблок и остановились в коридоре.
– Вы себя как чувствуете, капитан? Может отдохнуть надо? – спокойно спросил Ричард. – Я серьезно.
– Нет, господин Сноу, все о’кей, не волнуйтесь.
– Точно? – переспросил Ричард и, дождавшись утвердительного кивка, закончил: – Тогда проводите нас к флаеру. По дороге и расскажете, что же с вами произошло.
– Попрощавшись с вами, я вспомнил, что давно не проверял Одинокий утес, – усевшись в неудобное кресло МГА, начал Волков. – Это у нас так называют небольшой астероид, расположенный на примерно той же орбите, что и Тетраэдр, в пятидесяти километрах выше. Там давным-давно построена небольшая автономная научная лаборатория низких температур. Много лет назад, как мне рассказывал полковник АНБ Сэм Бридж, туда завезли дополнительное криооборудование, видимо, готовились расконсервировать лабораторию, прислать людей. Но – нет. До сих пор она так и стоит на этом Утесе позабытая и пустая…
– И никто никогда туда не летает? Что, запрет какой есть?
Капитан задумался и проводил взглядом проплывший мимо них встречный МГА с несколькими оживленно разговаривающими техниками.
– Черт его знает, господин Сноу. Вроде никаких запретов и ограничений на полеты к Одинокому утесу никто никогда не устанавливал, да и зачем? Я вот один раз всего и слетал… Сами видите, чем это кончилось.
– Хорошо, что дальше?
– Дальше. Встав утром пораньше, отправился к спейсфлаеру. Минут через десять-двенадцать после старта я подлетел к Одинокому утесу. Но вдруг закружилась голова, и стало нехорошо. Теперь-то я понимаю, что с самого начала начал травиться углекислотой, но тогда не понял, в чем дело, и продолжил сближение. Я четко видел посадочные огни Утеса и саму научную станцию. Все ее иллюминаторы были темны, и только два прожектора освещали причальный модуль со шлюзом и небольшую площадку вокруг. По-моему, там стоял… Нет, ничего не могу утверждать.
– А все-таки? – прищурился Сноу.
– Не знаю, ей-богу… не уверен. Я вскоре сознание потерял, но, как выяснилось, успел включить аварийный режим. Флаер вернулся на Тетраэдр, причалил на автопилоте, и тут его встретил дежурный техник, который и вызвал врачей, обнаружив меня. Вот, собственно, и все.
Как раз в это время МГА затормозил и надписью на дисплее пульта возвестил о прибытии в пункт назначения. Детективы спешились и подошли к открытой шлюзовой камере. Обе двери – внутренняя и внешняя – открыты, и в глубине кабины ошвартованного флаера просматривался силуэт человека, копошившегося под открытым кожухом секции жизнеобеспечения. Сноу пригнул голову и зашел на борт крошечного орбитального челнока. За ним в тесный отсек аппарата втиснулись Волков и Блумберг.
