Роман Глушков - Грань бездны
Каждый кабальеро в Кавалькаде имел при себе, как правило, второго, сменного скакуна, да и сам отличался недюжинной выносливостью. Поэтому надумай дон Балтазар пуститься за нами в погоню, он нас неминуемо настигнет. Не здесь, так на подъезде к Срединному хребту. В узких каньонах и извилистых скальных лабиринтах резвые рапидо дадут неповоротливому бронекату с прицепом сто очков форы.
Через полчаса, когда нас и Столп разделяло не более трех километров, Малабонита отцепилась от троса и, взявшись рисовать в воздухе круги, плавно пошла на посадку. Я приказал Гуго немедленно остановиться. Нужно было подобрать нашу впередсмотрящую и выслушать, что интересного ей удалось разглядеть из поднебесья. Интуиция подсказывала мне: даже если у башни все в порядке, соваться к Сенегальцу наобум все равно не стоит. Мы понятия не имели, насколько покойный Макферсон доверял своему приятелю. Не исключено, что этот тип вдруг надумал предать Томаса и сейчас подкарауливает его где-нибудь неподалеку, намереваясь захватить груз силой. Будь мы в курсе, что таят в себе эти контейнеры, возможно, тоже не удержались бы перед искушением прибрать их к рукам. Так или иначе, а всему на свете есть предел. Даже моей хваленой принципиальности.
– Нет, Кавалькады поблизости не видать, – помотала головой Долорес, когда сошла с небес на грешную землю, сложила дельтаплан и возвратилась на «Гольфстрим». – Других перевозчиков – тоже. Однако посторонние в поселке есть. Возле дома Фаруха стоит шатер. Небольшой, но довольно роскошный. Такие только богатые купцы с собой возят. Однако лошадей в загоне Сенегальца вроде бы не прибавилось, а значит, у него гостят не караванщики.
– Раз это не они, стало быть, гость – друг мсье Макферсона. Кому еще, кроме него, сегодня там быть? – умозаключил Гуго.
– Согласен, – не стал возражать я. – Томас был человеком небедным, и его приятель наверняка ему под стать. Что ж, отлично – давайте поскорее встретимся с ним, расскажем, что стряслось, и снимем с себя все подозрения…
Однако моя тревога не ослабевала. Еще до того, как в поселке заслышали громыханье колес «Гольфстрима», я остановил его за невысокой каменистой грядой – последнего разделяющего нас и Столп препятствия. После чего спустился на землю и покарабкался вверх по склону, дабы самому проверить, не упустила ли Малабонита из виду что-нибудь важное. Лично я с трудом представлял, как можно управлять дельтапланом – занятие, кажущееся легким только на первый взгляд, – и одновременно вести наблюдение за округой.
Обиженная моей недоверчивостью, Долорес поворчала, но последовала за мной на холм. Де Бодье зевнул и, вальяжно плюхнувшись в мое кресло, припал к фляжке с кактусидром. В наше отсутствие он фактически становился и шкипером, и бортстрелком, и опекуном Физза и потому мог позволить себе некоторое послабление в дисциплине.
Поселок Фаруха жил своей обычной жизнью. Наиболее рискованные Стервятники-собиратели суетились возле Столпа, растаскивая скопившийся за ночь хлам. Их безопасность обеспечивали так называемые «звездочеты». Они стояли, задрав головы, дабы вовремя заметить очередной летящий с небес обломок и предупредить товарищей об опасности. И те и другие занимались самым нервозным и суетливым трудом, на который обычно отряжают молодежь или новичков.
Конные объездчики кружили по периметру башни на безопасном от нее расстоянии, высматривая торчащий из песка столповой металл и всех, кто мог помимо артельщиков на него посягнуть. Среди кочевников и бродяг иногда попадались мерзавцы, полагающие, будто они могут обокрасть Стервятников. Ну а те без разбирательств расстреливали воров на месте из луков и арбалетов, поскольку с иными намерениями близко к Столпу больше никто не подходил.
Клепальщики и сортировщики грохотали молотами, разбирая бесполезные обломки на части или, наоборот, собирая из готового материала нужные в хозяйстве вещи. Приготовленная на продажу иносталь складировалась в неприступном каменном здании без окон – артельном банке. Жены Стервятников вялили на солнце курадо, солили и нарезали овощи, месили из муки хлебную пасту, таскали из поселкового водохранилища воду, процеживали кактусидр, копались на огородах, нянчились с детьми и выполняли прочую бытовую работу…
Все как всегда. Кроме, разумеется, шатра, торчащего посреди поселка, рядом с домом Сенегальца. Кому принадлежало это временное обиталище, определить не удавалось. Возле него никого не было, а хозяева обходили шатер стороной. Его полог был опущен и закреплен: либо гости спали, либо куда-то отлучились.
Казалось бы, шатер как шатер. Однако кое-какая его деталь вмиг навела меня на нехорошие мысли. Увидеть ее издалека являлось невозможно. Зато вблизи я и Малабонита заметили эту подозрительную хреновину почти одновременно.
– Посмотри на центральную шатровую стойку, Mio Sol! – попросила Долорес, выглядывая вместе со мной из-за скалы, за которой мы прятались.
– Вижу, – отозвался я. – Слишком длинная. Очень похожа на флагшток для крупного флага. А под такими флагами сама знаешь кто по Атлантике путешествует.
– Шкиперы-водовозы и гвардейцы Владычицы Льдов, – безошибочно ответила Моя Радость. После чего резонно полюбопытствовала: – Но если у Фаруха остановились посланники с Юга, почему они не подняли флаг? Уж кому-кому, но им-то в наших краях бояться точно некого.
– Этому есть лишь два объяснения, – хмыкнул я. – Одно – глупое, а второе – правдивое. Первое: южане просто-напросто потеряли свой вымпел…
– И впрямь несусветная глупость, – согласилась Малабонита.
– …И второе, – продолжал я. – Они вовсе не боятся – они хотят, чтобы мы не боялись. И потому воздержались от размахивания флагом раньше времени. Пускай те, кого они ждут, ни о чем не подозревая, сунутся в поселок, где и нарвутся на нежелательную встречу.
– Или вот еще: друг сеньора Томаса тоже ходит под чьим-нибудь флагом, но сейчас не хочет привлекать к себе лишнее внимание, – добавила Долорес.
– Об этом я как-то не подумал, – признался я. – Однако если у тебя, Моя Радость, тоже есть свои две гипотезы, то давай помимо глупой выкладывай и правдивую.
Малабонита сверкнула глазами и открыла было рот, намереваясь огрызнуться. Иную, более здравую версию она явно предложить не могла. Однако до пререканий дело так и не дошло – именно в этот момент до нас долетел окрик Гуго. И, судя по нешуточной тревоге в его голосе, Сенатор был изрядно напуган…
Глава 3
Всадников было шестеро. Все – в широкополых шляпах с загнутыми полями и легких, но прочных доспехах из дубленых шкур молодых змеев-колоссов. Притом каждый восседал на поджаром и холеном демерарском рапидо. Не нужно было обладать зрением кондора, чтобы определить, кто приближался к «Гольфстриму» с запада. Шесть кабальеро из Кавалькады дона Балтазара вели коней неторопливой рысцой вдоль каменистой гряды, и встречи с ними нам было никак не избежать.
Худшие прогнозы оправдались. Шатер действительно принадлежал посланникам Владычицы, которые не сидели в поселке, а разъезжали по окрестностям. И вовсе не для праздной прогулки. Откуда конкретно они прибыли: из Аркис-Сантьяго или дон Риего-и-Ордас отправил их сюда заблаговременно, дабы выставить на нашем вероятном пути заслон? Даже если кабальеро прискакали к Нэрскому Столпу сегодня на рассвете, у них было время передохнуть, почиститься и помыться с дороги. А имея при себе сменных скакунов, они могли приступить к службе, не обременяя Фаруха просьбами выделить им для этого артельных лошадей вместо измотанных долгой скачкой рапидо.
Плохи наши дела. Теперь нам ни убежать, ни спрятаться, ни тем паче дать отпор. Мы с Долорес переглянулись, после чего оба выругались, обреченно вздохнули и, спустившись с холма, поспешили к буксиру. Гуго тем временем пристроился у носовой баллестирады и взял на прицел приближающихся всадников. Впрочем, вряд ли у него хватит мужества стрелять по ним, если они вздумают взойти на борт без разрешения. Де Бодье тоже легко отличит истинных кабальеро от обычных кочевников, с которыми мы также могли невзначай столкнуться в хамаде, и не осмелится покуситься на жизнь гвардейцев Владычицы Льдов.
Мы достигли «Гольфстрима» почти одновременно с всадниками. Дабы продемонстрировать наше дружелюбие, я не стал подниматься с Долорес на палубу и велел Сенатору отойти от орудия. В конце концов, у нас ведь нет прямых доказательств того, что Кавалькада за нами охотится, верно? А связь между ее появлением здесь и бегством Макферсона – всего лишь домысел. Вполне может статься, что уже через пять минут мы чинно-мирно распрощаемся с благородными сеньорами, а потом дружно посмеемся над нашими давешними страхами. Ну и напьюсь же я тогда сегодня вечером! Грех не напиться, когда у тебя с души сваливается такой тяжелый камень…
