Виктор Ночкин - Кровь Зверя
– Туда, по улице, – указал парень, хватавший портфель.
– К «железке», наверное, – добавил белобрысый, – он на часы смотрел, а московский поезд через полчаса.
– Мы ж только спросить его хотели кое о чем, а он… – промямлил третий.
– Заткнись, – буркнул масовец, – и пошли прочь. Охотнички…
Ловчие (не шпана, а настоящие охотники) с недавних пор были под МАС, которое всем выдало лицензии и обязало сдавать добычу в Ловчий клуб, а это хулиганье следовало бы приструнить. Но сейчас водителю было не до них, он боялся упустить объект наблюдения. Дождавшись, чтобы парни отступили в тень (пес при этом упирался, скалил зубы и пытался рычать, натягивая поводок), масовец побрел к вокзалу.
Глава 5
Немного правды в прямом эфире
Алехин закончил говорить. Выдал все, что ему вдолбил на инструктаже полковник, и вроде бы ничего не напутал… Дикторша, яркая брюнетка с хорошей фигурой, округляла глаза, слушая рассказ, качала микрофоном перед носом Алехина и ахала. Капитану казалось, что она слишком нарочито удивляется, но это не было его заботой, ему бы только изложить все, что велено. Потом он повел брюнетку и оператора с камерой внутрь. Прапорщик шел позади и следил, чтобы телевизионщики ничего не трогали руками; Делягин остался караулить вход – ни один человек, кроме журналистки с оператором, в здание попасть не должен был.
Последствия бойни на втором этаже журналистам показывать не стали. Капитан проводил их в подвал, продемонстрировал запаянные контейнеры, спрятанные в коробках с продукцией местной перчаточной фабрики, вскрыл один. Брюнетка возмущенно комментировала:
– Биотин, стратегическое сырье, с риском для жизни добываемое нашими специалистами, здесь, как видите, хранится тайно. Нет сомнений, что это контрафактный продукт. Благодаря действиям сотрудников ФСБ утечка перекрыта, но сколько еще таких преступлений совершается у Барьера!
Шартьев любезно поворачивал ящик, чтобы лучше было видно. Оператор, согнувшись в три погибели, обошел вокруг, снял с разных сторон вскрытый контейнер, потом попятился, скользя объективом вдоль штабеля одинаковых ящиков…
Ожил мобильник в кармане Алехина, отошедшего в сторонку. После окончания операции капитан включил его, но до сих пор не было ни единого звонка.
– Товарищ капитан, – прозвучал в трубке голос Коростылева, – поздравляю. Отличная работа. Сейчас смотрю ваше интервью. Впечатляет. Честное слово, впечатляет!
– Так это прямой эфир, что ли?.. – промямлил Алехин. Блин горелый! Его видела вся Россия!
– Так точно, прямой. – В голосе полковника звучало торжество. – Теперь можете передать своим людям, чтобы дышали ровнее. Вам непосредственная опасность больше не грозит. Раз вся информация прозвучала в прямом эфире, как свидетели вы больше не опасны. Ликвидировать вас смысла нет.
– А этот канал не прослушивается?
– Пусть слушают. Дело-то сделано. Так что невинных овечек мы строить из себя не станем. Мы сделали рискованный ход, мы действовали сознательно, и нам удалось провести партию успешно. Наша группа выехала, до их прибытия никого в здание не пускать. До связи, Алехин.
Капитан опустил мобильник. Рядом с контейнером заливалась журналистка, щебетала хорошо поставленным голосом. Да, дело сделано. Сейчас масовское начальство будет торговаться с руководством ФСБ, искать компромисс, то есть предложит сдать Дроздевича, но повесит на покойного все грехи. Глубже ФСБ копать не станет, а взамен получит кое-какие уступки. Ради чего они с Делягиным и Шартьевым рисковали головой? Если подумать, ради того, чтобы генералы и министр сговорились о новых условиях, лишь немногим отличающихся от прежних. Возможно, полковник что-то объяснит Алехину при личной встрече, но вряд ли капитан сумеет вникнуть во все тонкости. Он – разменная фигура в большой игре, ему и не положено вникать. Зато воздух в Лихославле станет немного чище – это уже факт, с которым ничего не поделаешь. Несколькими преступниками будет меньше. Вот и хорошо. Генералы пусть сговариваются, а группа капитана Алехина сегодня исполнила свой долг и ликвидировала преступную группировку.
* * *Олег прошелся по платформе и посмотрел на часы. Еще минут двадцать. Он поставил портфель. Постепенно мысли успокоились, неразбериха в мозгах преобразовалась в четко сформулированную мысль: теперь он один и должен принимать решения самостоятельно. Послезавтра распределение в универе… Захар Иванович вроде бы не следил за его учебой, но неизменно оказывался в курсе всех дел. Он подсказал устроиться младшим научным сотрудником в научно-исследовательский институт – туда Олега с его хорошими оценками наверняка возьмут. Наставник даже намекнул, какую тему можно взять для будущей диссертации. Олег об этом и не задумывался – какая еще диссертация? Собственную жизнь он с научной карьерой никак не связывал. А Захар Иванович осторожно и тактично подводил к мысли: самая перспективная отрасль – это исследования и производства, связанные с биотином. Можно, конечно, попытаться присосаться к биотиновому потоку, там деньги перепадают даже мелкой сошке, но это не для Олега. Он должен думать о будущем. Например, тот, кто первым получит синтезированный биотин, сорвет высшую ставку в этой жизни. Или тот, кто раскроет тайну происхождения биоморфов. Вот этим и нужно заниматься.
Захар Иванович хотел, чтобы Олег ушел в науку и завязал с аферами. Да он один и не сумеет работать. Клиентов подбирал опекун. Откуда-то у него находились нужные связи, каким-то непонятным Олегу образом дядя Захар оказывался участником темных делишек, умел войти в доверие к будущей жертве, а когда к работе подключался Олег, они лишь срывали банк. У Олега – ни связей, ни участия в делах. Правда, в портфеле достаточно денег, чтобы закрутить бизнес… Он оглядел пустой перрон, сел и раскрыл портфель. Пошевелил пачки долларов, рука наткнулась на плотную бумагу, он вытянул запечатанный конверт. Знакомым почерком было написано: «Олег, прочти».
Тут показался поезд. Олег переложил конверт в карман и щелкнул замком портфеля. Из здания вокзала потянулись пассажиры – немного, с десяток. Выстроились жидкой цепочкой, ожидая поезд. Состав медленно подкатил и замер у перрона. Олег, показав сонному проводнику билет, поднялся в вагон. Они с Захаром Ивановичем обычно ездили в общих – видно, кто рядом, и свобода маневра имеется. Сейчас Олег вошел в плацкартный и двинулся по проходу. Из отсеков доносился храп. Лишь несколько человек в вагоне не спали; двое пожилых мужчин при появлении Олега убрали под столик початую бутылку водки, но, поняв, что это не проводник, вернулись к прерванному занятию. Он отыскал незанятое место и сел. Едва слышно бубнили выпивающие мужчины, звякнули стаканы…
Олег дождался, когда поезд тронется, и перешел в соседний вагон – они с Захаром Ивановичем всегда так делали. Следующий вагон как раз и был общим, и здесь находились всего трое. На нового попутчика никто не взглянул – похоже, пассажиры дремали. Олег сел, поставил портфель на сиденье рядом и вскрыл конверт.
Он не мог видеть, что перед самым отправлением в хвостовой вагон запрыгнул масовец – водитель Дроздевича. Сунул удивленному проводнику удостоверение, велел не трепаться и присел на свободное место, выставив ноги в проход. Когда поезд тронулся, водитель медленно пошел вдоль состава. Руку он держал под пиджаком, на рукояти пистолета.
Масовец заметил, в какой вагон сел Олег, но там преследуемого не оказалось. Шофер прошел по вагону в обратную сторону, снова осмотрел плацкартные отсеки. Не найдя беглеца, он направился в следующий вагон.
* * *Олег вытащил из конверта сложенный вдвое листок, исписанный от руки:
Олежка, дорогой, если ты читаешь это письмо, значит, меня больше нет и ты остался один. Постарайся привыкнуть. Держись, сынок.
А теперь по пунктам:
1. Наша последняя операция. По моим расчетам у тебя сейчас около трехсот пятидесяти тысяч долларов наличными. Это немного, но с этим можно начинать. Не возвращайся в Лихославль. Несмотря на маскарад, тебя могут узнать. Зачем рисковать? Не огорчай меня, оставь всё как есть и не пытайся узнать о нашей последней работе больше, чем я успел тебе рассказать.
2. Наши с тобой прежние дела. Забудь о том, что было, и не пытайся повторить какой-нибудь из номеров без меня. Я очень беспокоюсь о тебе, сынок. Прежде все рискованные комбинации продумывал я. Ты, конечно, понимаешь, что любой молниеносной операции предшествует подготовительная фаза, иногда состоящая из нескольких этапов. Я заранее знакомился с клиентами, изучал их связи, окружение, собирал досье. Поверь, это огромная работа, и с этой стадией я не успел тебя познакомить.
