Александр Вороненко - Охотники за счастьем
— Это была случайность! Я поскользнулся! — вызывающе выкрикнул он и поманил Отрока к себе рукой. — Давай, щенок, иди сюда! Посмотрим, на что ты способен на самом деле!
— Чиба, мать твою! — бешено гаркнул приблизившийся Сотник и дал ему с размаху хороший подзатыльник. — Ты, засранец, люлей сейчас от меня огребёшь!.. Живо встать в строй! Ещё раз его нарушишь, я тебя, мудака, самолично пристрелю!..
Неторопливо подойдя и встав рядом со мной, Чиба неохотно подчинился приказу командира.
— А ведь действительно, — обратился усач к очкастому юнцу, — Чиба прав: кто может за нами идти, кроме ваших сообщников?
— Нет у нас никаких сообщников, — ответил тот. — И нам незачем вас кидать. Ведь деньги будут перечислены на наши счета
лишь после того, как мы выполним условия нашего договора… А если бы у нас было желание вас шантажировать, то мы бы уже давно это сделали. Куда вы без нас отсюда уйдёте? Боюсь, что лишь только до первой «Мясорубки». Поверь мне, Сотник, без сталкеров вы в Зоне долго не протянете!..
— М-мм… — задумался командир. — Ладно. Согласен… Но тогда, кто нас преследует?
— Без понятия, — пожал плечами сталкер. — Педиатр говорит, что впереди скоро будет заброшенный охотничий домик. В нём мы сможем укрыться и дождаться наших преследователей. А заодно и передохнуть.
— Добро, — немного подумав, ответил усач и неторопливо вернулся на своё место в строю. — Пошли дальше!..
И мы пошли…
12
В скором времени световые лучи фонариков наших проводников выхватили из густой тьмы очертания небольшого деревянного дома. Пара чёрных оконных проёмов, расположенных по бокам от полуразрушенного крыльца, были лишены стёкол. Они будто угрожающе и мистически смотрели на нас.
Подняв несколько мелких камушков, сталкеры, внимательно прислушиваясь, принялись швырять их в окна. Видимо, проверяли, есть ли внутри постройки мутанты или аномалии. В ответ никакой реакции не последовало.
Тогда уже успокоившийся Чиба выдвинулся вперёд и шагнул к крыльцу.
— Стоять! — рявкнул Отрок, остановив моего энергичного друга, и затем более спокойно произнёс: — Запомни раз и навсегда: в Зоне первыми всегда идут сталкеры!
Чиба, видимо, решив больше не создавать конфликтных ситуаций или не нарываться на неприятности с усатым командиром, молча выдохнул и развёл руками, демонстративно пропуская проводников вперед.
Обследовав дом изнутри и не обнаружив в нём какой-либо опасности, сталкеры пригласили всю группу внутрь пустого заброшенного здания.
Заняв боевые позиции у всех имеющихся шести оконных проёмов и подперев входную дверь отломанной доской, отряд погасил свои фонари и принялся в темноте тихо выжидать неизвестных непрошеных гостей.
Через пару минут вдалеке, в той стороне, откуда мы пришли, появилось какое-то динамичное свечение, состоящее из нескольких ярких точек. Маленькие огоньки, подрагивая, постепенно приближались к нам и я со временем смог насчитать их около полутора десятка штук.
Сталкер Отрок, достав из рюкзака прихваченный на складе у ботаников халявный бинокль с функцией ночного видения, принялся смотреть через него в сторону шагающих фонариков.
— Твою мать! — полушёпотом произнёс он и повернулся к Педиатру. — Ренегаты!..
— Ы-ы! — недовольно промычал немой.
— Кто такие? — негромко поинтересовался Сотник.
В ответ Отрок поведал нам о данном сталкерском обществе.
С его слов я понял, что «Ренегаты» — это немногочисленная сталкерская группировка, состоящая исключительно из самых презренных личностей Зоны: недовольные делением добычи бандиты, мародеры, предатели, рецидивисты, бывшие наёмники, которым мало платили, военные, ослушавшиеся приказов, бывшие члены других сталкерских группировок, изменившие свои взгляды, а также весь прочий сброд территории Отчуждения.
Короче говоря, общество «Ренегатов» представляет собой подобие некой «вольницы», куда приходят все, собирая единомышленников для различных дел.
Своим символом ренегаты почему-то избрали жёлтого скорпиона, шевроны с изображением которого они носят на рукавах.
— И что им тут нужно? — поинтересовался командир у проводника.
— Не знаю, — неуверенно ответил Отрок.
— Не ври, парень! — наехал на него усач. — Я ведь вижу, что знаешь.
Молодой сталкер ненадолго задумался и затем произнёс:
— Похоже, им нужны мы с Педиатром… — кивнул он на немого.
— Так это и есть та самая причина, по которой вы любезно согласились отвести нас в «Мёртвые топи»? Вы скрываетесь от преследующих вас ренегатов ?
— Угу… У нас в последнее время небольшие проблемки с этой группировкой.
— И где же вы умудрились им дорогу перейти?
Вместо ответа Отрок прислонил палец к забралу своего шлема в районе рта, требуя жестом тишины: ренегаты были уже совсем близко и могли нас услышать.
Когда между нашим укрытием и неизвестными преследователями оставалось около тридцати метров, вся вольная братия поочерёдно погасила свои источники света и, как наверняка считали они, растворилась во тьме. Однако встроенные в наши шлемы приборы позволили в чёрно-зелёных цветах видеть силуэты прячущихся по кустам и за деревьями боевиков. Вооружённые люди разбились на несколько мелких групп и на полусогнутых ногах двинулись в обход нашего деревянного убежища, постепенно захватывая его в кольцо.
Поначалу была надежда на то, что в непроглядной ночи ренегаты не обратят внимания на ветхую полуразрушенную постройку, в которой мы затаились, и пройдут мимо неё. Однако, как теперь видно, наши проводники наивно просчитались, и теперь нас стремительно окружали. По всей видимости, преследователи тоже были обеспечены техникой «ночного видения».
Ну что ж, несмотря на численное равенство в наших отрядах, перевес по экипировке и амуниции был всё же на нашей стороне. Впрочем, и боевые профессиональные навыки, как я понимаю, у нас тоже были на порядок выше, чем у этой шайки-лейки. Вот только подводило нас то, что мы сами залезли в этот дом, который хорошим укрытием никак не назовёшь, и, запёршись в нём, оказались словно в мышеловке. Теперь противник может спокойно держать избу в осаде и расстреливать нас при первой же попытке её покинуть.
После того, когда уже стало очевидным, что ренегатам хорошо известно о нашем присутствии и скрываться было бессмысленно, командир наёмников, прижавшись спиною к стене у одного из оконных проёмов, аккуратно выглянул наружу.
— Эй, сталкеры! Кто вы такие и чего хотели? — громко крикнул он в окно.
— А кто, собственно, спрашивает? — раздался хриплый голос с улицы.
— Бакс! Командир отделения группировки «Наёмники»! С кем имею честь?
— Лука! — раздался в ответ тот же сиплый голос. — Отряд братства «Ренегатов».
— Чем могу быть полезен, Лука? — вежливо поинтересовался наймит.
— У нас в лагере ботаников есть свои люди… — начал вещать снаружи голос с хрипцой. — Короче говоря, Бакс, нам хорошо известно, что с вами следуют два упыря! Мы требуем, чтобы вы выдали нам этих ублюдков!
— Ты о ком ?
— Что значит «о ком»?! О полковнике и этом жалком сексуальном извращенце!
В темноте повисла небольшая пауза.
Насколько мне известно, в нашей группе подобное воинское звание было лишь у одного человека, у офицера запаса Сотника. Удивлённо посмотрев на сталкеров, я не смог отнести ни одного из них к данному чину. Ни юродивого Педиатра, ни двадцатилетнего очкастого Отрока. В вопросе с определением сексуального извращенца было чуть проще, но тоже достаточно размыто и непонятно. Поэтому кого именно имел в виду ренегат, похоже, для всех оставалось загадкой.
— Лука, ты, похоже, что-то путаешь, — выкрикнул командир наёмников. — Здесь таких нет!
— Не дури мне голову, наёмник! — тут же отозвался представитель «вольницы». — Я знаю, что очкарик и педофил с вами!
— Какой ещё педофил? — удивлённо переспросил Бакс. — Ты о ком?
— Да о Педиатре, мать его так! О ком же ещё? — раздражённо выкрикнул ренегат. — О-у, извините! Разве Отрок забыл вам рассказать о том, за что на Большой земле должны были осудить его немого дружка и о том, как он вырвался из цепких лап правосудия и сбежал сюда, в Зону? Разве он не рассказал вам про «глубокую» любовь этого поганого извращенца к маленьким детишкам?
Хм!.. Странно как-то получается, ренегат попросил выдать им «полковника» и «извращенца». Как только что выяснилось, за педофилию, за извращённую любовь к детям, осудить должны были ублюдка Педиатра. Тогда что же получается? Что под «полковником» Лука подразумевал Отрока, что ли? Молодого зелёного парнишку?..
Бред какой-то! В его двадцать лет, насколько мне известно, или точнее сказать, насколько я помню, можно дослужиться максимум до звания «старшего лейтенанта», но никак не до «полковника» или даже «майора» с «капитаном».
