Андрей Альтанов - Зона Посещения. Тропами теней
– На данном этапе исследования я полагаю, что это еще не изученное наведенное поле какого-то реликта, находящегося внутри аномальной области, и повторяющее непосредственно его форму. И скорее всего оно возникло в результате воздействия случайного внешнего фактора на этот объект. Ликвидация данной аномалии возможна при непосредственном уничтожении самого реликта или устранении внешнего фактора воздействия, повлекшего возникновение наведенного поля. Если же внешний фактор непостоянного действия, а был лишь разовым импульсом, то стоит просто подождать, когда будет исчерпана энергия этого самого импульса.
– Кхе-кхе… Русский язык я знаю очень хорошо, но не понял ровным счетом ничего. Не могли бы вы все это попроще растолковать, так, чтобы и ребенок понял?
– Могу, но это дольше.
– До пятницы я совершенно свободен.
– Ладно… – буркнул Стас и указал на стоящие рядом ящики. – Присядем?
– Присядем. Да, вот еще, – майор достал два свертка и протянул один начальнику лагеря, – это завтрак – домашний сыр, мясо. Жена с собой дала.
– О, спасибо!
Довольный Стас развернул бумагу, там оказалось нечто, завернутое в тонкую лепешку. Увлеченный исследованием аномального явления, он только сейчас услышал отчаянные позывные организма. Желудок, лишенный в этой спешке привычного ужина, протяжно пел и возмущался. И первые же кусочки домашней еды прогнали по всему телу приятную расслабляющую волну, что, само собой, в лучшую сторону повлияло на дальнейший тон беседы. Стас извлек из ящика термос с кофе, отлил в его дюралевую крышку-чашку содержимое и, прежде чем самому испить, протянул майору ароматный дымящийся напиток. Горячий кофе смягчил больное горло майора, и его кашель стал менее интенсивным, что позволило Стасу выдать свою довольно длинную историю, не прерываясь на чахоточные приступы собеседника.
– В самом начале карьеры я сталкивался с подобным явлением. Конечно, не с таким масштабным и необычным, но все же с подобным. Тогда к нам в лабораторию на растерзание попал один артефакт явно искусственного происхождения. Нашли его наши геологи в криолитозоне Сибири. Где-то там случился оползень, и вместе с костями ископаемых зверушек отыскалось нечто. Внешне это был полупрозрачный камень яйцеобразной формы из черного материала, напоминающего стекло. Сразу и подумали, что это окаменелое яйцо какого-то «ископаемого». На первый взгляд ничего такого необычного – хрень как хрень. Только на поверхности объекта просматривался сложный геометрический символ, оставленный явно разумным существом, и было непонятно, как его туда нанесли. Яичко это ни поцарапать, ни разбить – неизвестный материал. Вот и отправили его в наше НИИ для развлекухи. Из чего был сделан объект, мы так и не успели определить – его в срочном порядке изъяли у нас после одного инцидента. Мы смогли выяснить лишь то, что мощный поток света через него проходит с некоторой задержкой, почти так же, как и здесь, но выходит наружу уже на совсем другой частоте. Идея перешагнуть через предельные частоты и получить какой-то новый вид излучения возникла у нас чисто случайно. Я не могу вам раскрыть многих деталей того эксперимента – не имею права. Но когда мы кратковременно облучили объект пучком определенного излучения, то на выходе получили нечто такое, чего вообще не ожидали. Нас на миг ослепила вспышка света, а лабораторию встряхнул выхлоп какой-то энергии. Все наше оборудование и нас самих раскидало в разные стороны. Стенд, на котором зафиксировали артефакт, – вдребезги, а эта хрень тупо зависла в воздухе и падать не собиралась. Вокруг всего артефакта возникло какое-то подобие оболочки или поля с очень четкой, точно как здесь, границей, повторяющей по форме это яйцо. Оболочка оказалась абсолютно непроницаемой для материальных объектов, только некоторое излучение проходило сквозь него. И тогда также возник странный визуальной эффект. Ту иллюзию, как и это странное преломление света, можно было тоже различить лишь тогда, когда взгляд менял свое направление, перемещался фокус внимания. Ох и переполошились тогда наши определенные структуры. Всем в срочном порядке отпуска за свой счет выписали, институт закрыли и никого туда не пускали. Но спустя несколько дней оболочка объекта исчезла, а сам он упал на пол. В тот же день абсолютно все изъяли и засекретили. – Стас сделал паузу, откусил мясца, прожевал и продолжил: – Именно этот случай и натолкнул меня на мысль, что и здесь произошло нечто подобное. Конечно же, мы имеем дело с совершенно другим по качеству, но явно схожим явлением. Быть может, порода в горах откололась и какое-то другое яичко, размером побольше, подверглось внешнему воздействию. Вот и имеем то, что имеем. Это и есть мое профессиональное заключение. Но документально его вам заверить я, по понятным соображениям, не могу. Укажите в отчетах, что это вы сами до этого додумались, отталкиваясь от суммарных результатов работы. Понимаю, что никто не поверит, но… я и так слишком много вам рассказал.
– До отчетов еще очень далеко, – ответил майор, довольный тем, что получил доступ к секретной информации, и протянул профессору пустую крышку термоса. – С отчетами от меня ждут конкретных рекомендаций по решению данной проблемы. А может быть, просто накрыть артиллерийским ударом геометрический центр всего этого, уничтожить этот ваш реликт и хрен с ним?..
– А вот спешить не рекомендую. Последствия могут быть непредсказуемыми. – Начальник геологов нервно задергался от озвученных радикальных мер. – Вдруг это воздействие не разрушит объект, а даст ему дополнительный импульс, и размер аномалии увеличится до Улан-Батора.
– Хм, не хотелось бы…
– Ну, тогда, как я и говорил, мне нужно еще немного времени, информации и мое оборудование, чтобы завершить анализы и выдать вам рекомендации по надежному и безопасному устранению данной аномалии.
– Время у вас будет, за оборудованием съездим. А дополнительная информация какая нужна?
– Нужен полный предварительный отчет ваших специалистов. Возможно, я что-то упустил.
– Поверьте мне, ничего путевого вы там не найдете. Разве что отчеты дозоров и неудачные результаты проб…
– А давайте все. Я сам решу, что полезно, а что нет. – Стас дожевал остатки завтрака и налил себе кофейка.
– Тогда переместимся в машину, там теплее. – Ган встал с ящиков и свистнул в сторону УАЗа.
Из «буханки» выскочил его подчиненный и кинулся загружать назад привезенное барахло.
– Но напоследок хотел бы еще спросить вашего мнения насчет… Эм-м, как вы это объясните?
Майор оторвал кусочек лепешки и кинул его так, что тот оказался на аномальной земле недалеко от ее границы. Что в свою очередь позволяло очень хорошо рассмотреть то, что с ним могло бы случиться. Но ничего так и не случилось.
– Ну и?.. – Понаблюдав за лепешкой несколько минут, Стас вопрошающе глянул на майора.
– Бывает, давайте еще раз. – Ган выковырял из свертка кусок сыра и отправил его к куску лепешки, тот упал совсем рядом с ней.
Ломтик домашнего хлеба продолжал мирно лежать, а вот ярко-белое тело сыра постепенно сменило оттенок. Сразу было непонятно, что кусок еды приобрел некоторую прозрачность. Но с каждой секундой он наращивал ее. В конце концов «призрак сыра» вовсе растаял в воздухе, не оставив и следа. С таким же успехом растворился и следующий белый комочек. А вот два румяных кусочка мяса сначала замерцали и лишь потом исчезли, но не полностью. Они оставили после себя объемную сеточку-паутинку из плоти. Металлические предметы и камни, брошенные рядом, вообще не подверглись какому-либо воздействию.
По завершении метания образцов в аномальную зону мужчины отправились к машине.
– Все это более чем странно, и пока рано о чем-то говорить, – Стас обернулся, залезая в салон, – но тут явно что-то неладное происходит с органикой.
Следом за ученым в УАЗ протиснулся и майор. Он покопался в своих бумагах, извлек увесистую папку с отчетами и протянул ее начальнику лагеря.
– Вот, копия на русском. Тут все и ничего одновременно, – Ган ухмыльнулся, кивнув на «талмуд», – не знаю даже, что там может быть полезным.
– В первую очередь дата происшествия… – очень тихо себе под нос пробубнил Стас.
И когда ученый нашел то, что искал, его уставшие глаза вдруг ожили, вспыхнув огнем. Дата начала инцидента основательно встряхнула мужчину, подняв с глубин души все то, что он считал уже безвозвратно утерянным. Все извилистые линии его мыслей теперь уверенно сходились в одной точке, не хватало лишь малого – материального подтверждения того, что он прав. Но этот факт, подтвердивший его самую смелую догадку, и саму догадку он решил оставить при себе.
Нежелание делиться своими результатами с кем-либо, кто бы мог использовать или присвоить себе эти достижения, вошло в его кровь и натуру еще в аспирантуре. Тогда так было нужно, таково было его окружение. Сейчас же ситуация была еще острее. Сейчас все могло коренным образом измениться, и из опального ученого Стас мог в одно мгновение превратиться в современного Колумба.
