Меня зовут господин Мацумото! (СИ) - Дмитрий Ш.
Поняв, чего от меня хотят, так и сделал. Куда мне было деваться с больничной койки в одноместной, люксовой палате, с трёхразовым питанием, лучше, чем в ресторане, кондиционером, телевизором и вместительным стенным шкафом. Компания умела быть не только требовательной, но и щедрой. Оказывается, мне на три дня полностью оплатили все больничные расходы. Изначально директор рассчитывал упечь меня сюда на неделю, чтобы усилить эффект, у корпорации как раз намечались сложные переговоры с мэрией, но после разговора с врачами он отказался от этой авантюрной идеи. В любом случае в ближайшие дни мне запретили общаться с «неправильными» журналистами из «неправильных» изданий, попросив отправлять всех желающих пообщаться в нашу пресс-службу, которая с радостью ответит на все вопросы.
Подозреваю, дифирамбы мне там будут петь, заливаясь соловьями в брачный период, стоя на фоне логотипа компании, во всю стену. У нас имелся особый стенд для подобных случаев. Широнами-сана можно понять. Прибыль сама себя не извлечёт из кошельков впечатлительных покупателей, желающих выразить свою благодарность храброму, но скромному герою. Поэтому, к примеру: «Покупайте колготки, не будьте жлобами, во имя Мацумото!», вот такой слоган вполне может появиться у наших изобретательных пиарщиков. В современном мире на первом месте у корпораций стоят деньги, а не человек.
Вместе с тем директор мне сообщил, что все оставшиеся вопросы со студией он возьмёт на себя. Это чтобы я не волновался. Все заключительные операции с фильмом проведут сотрудники его службы. Они же подадут фильм на конкурс, но только после одобрения, полученного на закрытом показе у руководства. Как и было обещано, благодарность мне объявят по корпоративным каналам связи в установленном порядке. Упомянут в статье новостного раздела на нашем сайте. В конце месяца выпишут премию. Другими словами — спасибо Мацумото, нам от тебя больше ничего не нужно, до свидания!
После ухода ПР директора не прошло и получаса, как приехала Аямэ, с подругами, держа в руках корзину с фруктами, большую часть которых они сами же и съели, пока со мной болтали. Воспользовавшись случаем, намекнул Ёшимацу, что сегодня Ёсиде будет особенно одиноко и грустно. Я об этом уже позаботился. Спросил, не знает ли она хорошую девушку, которая могла бы его утешить? Загадочно улыбнувшись, Ёшимацу обещала подумать. Судя по интонации, за персики я с ним только что рассчитался. Аямэ и Харада в этот момент деликатно делали вид, будто их тут нет, но они всё слышат.
***
Покидая больницу, выяснив, что с Мацумото всё в порядке, в чём она нисколько не сомневалась, Мацудара у лифта случайно столкнулась с Такэути. Одна намеревалась туда войти, а другая выйти. Возникла небольшая заминка. Обменявшись нечитаемыми взглядами, конечно же, узнав друг друга с первого взгляда, Аямэ вежливо уступила дорогу. Войдя с подругами в освободившийся лифт, поддавшись соблазну, она неожиданно позвала Такэути.
— Подожди.
Повернувшись, директор Хоримии невозмутимо посмотрела на подозрительно довольную Аямэ, что та всячески невербально подчёркивала, слегка приподняв бровь. Её помощница, Онода-сан, тоже удивлённо остановилась.
— Держи. Утешительный приз.
С проказливой улыбкой Аямэ легонько подкинула апельсин, прихваченный из палаты псевдо-больного Мацумото, целясь им прямо в руки Такэути. Директор Хоримии рефлекторно поймала яркий, круглый объект.
Когда двери закрылись и лифт начал спускаться, Ёшимацу поинтересовалась у подруги.
— Кто это был?
— Никто, — беззаботно ответила Аямэ, улыбаясь ещё шире.
Она не жалела, что приехала.
***
— Кто это был? — задала тот же вопрос удивлённая Онода.
— Никто, — обманчиво равнодушно ответила Киоко, ещё несколько секунд задумчиво разглядывая закрытые двери лифта.
Продолжив идти к нужной палате, она по пути небрежно «уронила» апельсин в ближайшую урну.
***
Решив подкрепиться, пока ещё кто-нибудь не пришёл и доел оставшееся фрукты, взял большой, сочный персик. Почистил его, аккуратно поднял двумя пальцами, стараясь не испачкаться, и именно в это мгновение раздался тихий стук в дверь, от которого я вздрогнул. Достаточно было отвлечься всего на мгновение, как произошло непоправимое. Старик Мёрфи был прав. Скользкий от сока, уже перезревший фрукт выскользнул и упал мне прямо на штаны, немного смявшись, да ещё в самом неудобном месте, в районе паховой области.
Не захотев предстать перед гостями в неприглядном виде, смущать их, да и самому чувствовать себя неловко, в ту же секунду принял поспешное решение скрыть следы «преступления». Отложил устранение последствий своей неловкости до лучшего момента. Чуть согнув колени, тут же принял полулежачее положение, натянув одеяло под самое горло, скрывая фрукт в образовавшемся воздушном кармане. Я подумал, что это медсестра что-то хочет спросить, или какой-нибудь пациент заблудился, а то и репортёр, что ещё хуже. Мне не хотелось ни оправдываться, ни объясняться.
Кроме того, вспомнилась просьба Широнами-сана изображать «умирающего лебедя», которого он собирался «продавать». Не знаю как, но Мацудара-корп решила не только показать лицо, но и нагреть на этом событии руки. К сожалению, быстрота реакции не всегда приводит к лучшему решению задачи.
В палату вошла Киоко, ради приличий выждав всего пару секунд. Я её прихода не ожидал, но был этому рад. Приятно, когда о тебе беспокоится красивая женщина.
— Мацумото, ты не спишь? — негромко спросила госпожа директор, чтобы ненароком не нарушить покой больного.
— Нет. Рад тебя видеть, — что чувствовал, то и сказал. — Что привело тебя в эту больницу? Надеюсь, не проблемы со здоровьем? — шутливо спросил, добавив в голос лёгкой обеспокоенности.
— У меня-то всё хорошо, а вот у тебя, насколько я вижу, не очень, — осуждающе на меня посмотрела, будто я уже в чём-то успел перед ней провиниться.
Войдя в палату, она окинула помещение быстрым взглядом, на мгновение задержав его на тумбочке, на которой стояла корзина фруктов.
— Что-то уныло у тебя в палате. Нет свежего воздуха, приятных глазу красок, поводов для оптимизма. Онода, найди вазу с цветами, — распорядилась, имея в виду прямо сейчас, а не когда-нибудь потом. — Хоть немного оживим обстановку.
Удивлённая помощница не стала переспрашивать, просить подождать, пока она съездит в магазин и купит их. Тем более, не стала ругаться на неожиданные капризы начальства. Уже привыкла к ним. Онода тихонько вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь, отсекая нас от больничного шума, создавая иллюзию уединения.
Несколько минут Киоко расспрашивала о моём самочувствии, с тревогой отметив для себя странную напряжённость и беспокойство пациента, определённо что-то от неё утаивающего. Я боялся, что персик ещё сильнее пропитает своим соком больничную пижаму, поэтому старался лишний раз не шевелиться, а то вдруг он ещё скатится и заодно придётся менять постельное бельё. Мне
