Кланы вне закона 3 - Евгений Ренгач
Не выдержало и стекло, отделявшее нашу ложу от остального Стадиона. По нему побежали трещинки. Маленькие, но с каждой секундой становящиеся более длинными и глубокими. Это стекло, мощное, защищённое, способное сдержать не только ядовитые пары, бушующие на трибунах, но и выдержать крупную силовую атаку, не справлялось с побочными эффектами моей атаки. Кажется, мой удар получился по-настоящему мощным!
В первую секунду мне показалось, что всё удалось. Что Представитель не справился с моей атакой. Но я уже давно заметил, что страдаю излишним оптимизмом…
Пахнуло жаром, и остатки моей энергии прокатились по ложе, сбивая зазевавшихся Отцов с ног и превращая её изящное убранство в груду перемолотого в труху бесформенного мусора.
Досталось и изображению «Дона». Оно исказилось, пошло волнами, а затем, вздрогнув, исчезло.
Но сам Представитель оставался нетронутым. Он, всё такой же прямой и наглый, стоял напротив меня. О том, что по нему только что ударила сильнейшая из моих атак, говорили только едва заметный порез на щеке и крошечное пятнышко на его идеальном костюме.
Его должно было уничтожить, выпотрошить, высушить все его органы, оставив только дымящиеся останки. Но он был жив! И, кажется, моя атака его только разозлила.
— Хронг меня дери! Не может быть… — прошептала я, не веря своим глазам.
— Может, Кастиан! Вы сильный молодой человек. Истинный воин, каких мало. Ваши бесконечные Атрибуты, дар Конструктора, огромные задатки в торговом деле… Вы должны были стать моим ближайшим соратником! Но теперь… Теперь вы подняли на меня руку! И у вас может быть лишь одна судьба — быть куском гниющего мяса… — произнёс Представитель. Он больше не улыбался. — Познайте же истинную силу!
Он сделал пасс рукой, и я почувствовал, как всё изменилось.
Померкли светошары на трибунах, стало тусклым Солнце, пробивавшееся сквозь стеклянную крышу стадиона. Стало холодно и одиноко. Стены утратили свою твёрдость, пол заходил под ногами. По окну прокатилась волна, как будто это была не твёрдая поверхность, а водная гладь.
Это была не атака. Нет, так проявляла себя сила Представителя. Его истинная мощь, а не сила Законника, которую он обычно демонстрировал.
Пол под моими ногами вздрогнул, лишая меня опоры и подбрасывая в воздух. И тут же потолок прогнулся, изгибаясь, словно пластилин в умелых руках мастера, подхватывая меня под руки и сковывая, лишая возможности двигаться. Само здание внезапно стало оружием Представителя, его верным союзником, готовым исполнить любую его волю.
Он использовал силу, намного превосходящую всё, что я знал…
Глава 62
— Что, Кастиан, вам удобно? — осклабился Представитель, глядя на то, как я дёргаюсь в его капкане. — Может быть, стоит сделать немного потуже?
Отвечая на его слова, те части потолка, что удерживали меня, вздрогнули и сковали мои руки ещё туже, до треска в костях.
Боль была такая, что хотелось плакать и кричать, но я должен был справиться с собой. Показывать Представителю, как мне на самом деле плохо и больно, я не собирался.
— Вы знаете, немного потуже было бы совсем неплохо! — усмехаясь и нагло глядя ему в глаза, произнёс я.
Краем глаза я заметил ухмылки на лицах стоящих от нас на безопасном расстоянии Отцов. Сессил и вовсе бросил на меня восторженный взгляд. Лишь лица Вэнса и витающей где-то в облаках Фионы оставались бесстрастными. Молли же и вовсе не интересовалась тем, что происходит вокруг, навзрыд рыдая в стороне.
О том, что Представитель — Синий Дон, Отцы не знали, но наверняка, после всех сегодняшних событий, начинали догадываться. Всё-таки то, какую роль он играл в Клане, какие решения принимал и как себя вёл, позволяло любому, кто хоть немного умел думать, прийти к правильному выводу.
И, конечно, никто из них никогда не решился бы противостоять Дону в открытую. Даже в самых смелых мечтах они не могли представить себя, спорящими с одним из самых могущественных существ в городе! Нет, они вовсе не ненавидели Синего Дона и не мечтали свергнуть его власть. Но они, сильные воины и талантливые руководители, мечтали хоть иногда поспорить с тем, кто стоял над всеми ними, хоть раз сделать так, как хотят они, а не он…
Я же это делал. Делал то, о чём они даже не могли мечтать. И пусть я расплачивался за это и никак не мог противостоять Представителю, мой поступок всё равно был им симпатичен.
Это же заметил и Представитель. От потолка отделились ещё два отростка и с силой впились в мою кожу. Не выдержав, я вскрикнул от боли, но тут же выровнял дыхание. Отростки проскребли по рёбрам, но не смогли двинуться дальше. Кажется, включился Атрибут поглощения. Чем больше отростки давили на меня, тем больше я получал силы для сопротивления, выталкивая их наружу.
А полезная способность, однако, получается! Вот только освободиться она мне всё равно не поможет…
Представитель качнул головой, и все предметы, что были в ложе, выстроились перед ним в шеренгу как солдаты на смотре. Диваны, столы, светильники, остатки светошаров и разорванные моим ударом в клочья ковры слились воедино. Они как будто обменивались своими клетками, соединяясь во что-то страшное и единое, превращаясь в сплошную массу, полностью покорную воле Представителя.
Выглядело это как тошнотворный кошмар, но Синего Дона ничто не могло смутить. Он кипел от ярости, и сила, которую он так долго хранил в секрете, вырывалась из него.
Бесформенная масса, подвластная его силе, прильнула к его ногам, и он взошёл на неё как на пьедестал. Она тут же вздрогнула, выпрямляясь, и подняла его вверх. Теперь мы были на одном уровне, и он смотрел мне прямо в глаза.
— Кастиан, вы понимаете, что я могу убить вас в любую секунду, верно? Мои силы позволяют мне сделать с вами всё, что я пожелаю, — мягко и как будто совсем не угрожающе произнёс он. — Я способен сотворить с этим зданием, со всем этим проклятым Стадионом всё, что пожелаю. Да я могу свернуть его в шарик, запихнуть в карман и использовать для игры в теннис! Поверьте, я могу и так!
— Верю, — проскрипел я в ответ. Отвечать, не морщась от боли, когда у тебя в рёбрах сидят два куска трансформировавшегося камня было затруднительно, но я готов был сделать что угодно, лишь бы он не понял, какую на самом деле боль он мне причиняет. — Пытаетесь меня запугать, заставить покаяться во всех грехах и признать над собой
