Марк Романов - Астарта 2. Суд Проклятых

Группа Ричарда вместе с сопящим от натуги Эриком стала разбирать заваленный проход в нижние помещения корпуса, куда смог пролезть только щуплый Шут и его кот. За их спинами, не замеченный никем из присутствующих, бесшумно опустился на поверхность большой пирамидальный корабль, скрытый маскировочными полями.

23.4. Недобрая правда

Романов опоздал увидеть решающую схватку Маттершанца и его противника. Некто в тёмном старомодном карнавальном костюме сидел, вытянув длинные ноги, у дальней стены подземного хранилища данных. На развороченных, треснувших от выходящих потоков энергии, экранах ещё мелькали схемы и ознакомительные файлы из досье пребывавших на поверхности заключённых. Стены кое-где почернели и треснули, обнажая своё нутро с вывороченными внутренностями силовых кабелей, искрящих в полумраке.

О том, что собой представляет Эклектика, полковник немало узнал уже непосредственно на планете.

Выжженные города, разбросанные останки людей и животных, могильники и захоронения неудачных опытных образцов – он ожидал увидеть всё это. Он готовился к этому и тем паче был сбит с толку, оказавшись на мирной, не готовой к вторжению, планете, которую населяли учёные и сосланные сюда военные из благополучных миров Протектората.

«Условного протектората, – мысленно поправил себя Романов, быстро осознав, какая именно сила имеет здесь власть, – да и условно мирная», – вспомнил он развернувшуюся перед ним картину, когда датчики обзора сумели развернуть полное изображение на поверхности Эклектики.

Суровые лица мелькающих повсюду представителей МАСК недвусмысленно намекали на то, кто реально тут правит всем. Хотя, править и управлять – это две совершенно разные вещи.

Сейчас же, поближе узнав, чем на самом деле здесь занимаются обитатели, Романов уже не удивился бы и Церберу, выползшему из длинных коридоров подземных бункеров, что тянулись на многие уровни вниз. Кажется, базы оборудовали с расчётом на явственную неблагодарность человеческой расы по завершении особо пакостных экспериментов и программ.

Впрочем, работники этих самых баз вполне могли предусмотрительно рыть могилы для себя, чтобы прятаться в них от своих же поделок.

Так или иначе, Цербера не было, а вот Маттершанц, покинувший Марка и Ричарда в самый неудобный момент, был. И был он не один.

– Ты не убьёшь меня, ты слишком добрый, Матти, – прошелестел голос из угла, где сидел незнакомец в старинном наряде. Лица Романов разглядеть не мог, его скрывала массивная карнавальная маска, в прорези для глаз у которой были вставлены кусочки тёмного стекла.

– Я многому научился у людей, Посланник, – грустно ответил Маттершанц, присев на пол. – Ты не представляешь себе, к чему может привести гуманизм и человеколюбие. Да, я не убью тебя, это не моя задача. Но вот оставить тебе жизнь, вместе с разочарованием и горечью проигрыша, довести твоё нынешнее тело до истощения и бессилия – почему бы и нет?

Посланник что-то нечленораздельно промычал из своего тёмного угла.

– Ещё один эксперимент убежал, Матти?

Романов широко шагнул в помещение с искрящимися обрывками энерговодов и дрожащими от сбоя питания экранами. Это чёртово перемигивание ужасно действовало на нервы, мешая сосредоточиться и держать ситуацию под контролем. Или хотя бы попытаться внимательно оценить обстановку. В каждом цикле миганий и темноты Романову казались явственные движения теней, судорожные перебежки силуэтов и игра со схлопывающимися и разверзающимися карманами пространства. Матти устало кивнул вошедшему полковнику.

– Он не сбегал. Да и не наш он, если честно. Ему помогли здесь оказаться. Здесь, это в человеческом пространстве.

– Это тот самый придурок в шляпе, который Рику плащ попортил, – сощурившись, признал в Посланнике старого знакомого Марк. – И меня потрепал немного в тот раз. И куда вы его теперь? Как и меня, сошлёте подальше, выдернув из всех пространств и реальностей?

Романов иронизировал. Со злостью, с обидой, с горечью, но ещё и с огромной благодарностью. Если бы не этот самый доктор Маттершанц с его наказаниями, не все эти Светлые, но не добрые, вся эта карусель с прыжками и перемещениями, если бы не это, он никогда бы не встретил Ханну.

– Тебя? – Матти удивлённо поднял лицо и посмотрел на Романова снизу вверх. – Марк, мы изымали не тебя. Во всяком случае, пока я находился в Пирамиде.

Полковник Романов мигнул, сглотнул и почувствовал желание удавить хоть одного из представителей древней расы путешественников. Мысль о том, чтобы начать с самой лёгкой добычи, доверчиво сидящей перед ним, он отогнал, как недостойную его воинской чести и долга. Скрипнув зубами и наградив Маттершанца самым своим свирепым и злым взглядом, он очень медленно, почти по слогам, спросил у него:

– Если меня не изымали, то кто был отправной точкой в истории со Строителем?

Марк вовремя прикусил язык, чтобы не спросить ещё и про то, какого лысого ядрёного ебенца он тогда вообще мотался по галлюциногенным звёздным пространствам, в которых его подвозил до означенного места капитан Реверс.

«Вот так вот живёшь, думаешь, что умер, что у тебя новая жизнь, что ты, силён-гребён, почти тот же бог… А тут тебе ни нимба, ни облака, – думал Романов, совершенно сбитый с толку. – Все какие-то светлые, да не добрые. Карнавалы, да с игрой навылет из жизни, страдающие судьи… И ты стоишь во всём этом, наивный, как подросток после первого поцелуя, и думаешь, будто хоть что-то тебе про любовь рассказали правдивого».

– Марк, извини, – Матти смутился, – я думал, ты догадался. Мы изымали из пространства и времени Олеша Граута. Это была его операция, он только подбирал подходящих людей для её воплощения. С самого момента его вмешательства в становление для Лорда-Протектора…

Романов всем телом и душой ощутил, как его только что поимели. Смешанное чувство стыда за собственное величие и примеси простого и откровенного ответа Матти сделали своё дело. Романова выбило из колеи.

– А я? – глупо спросил он, глядя на поднимающегося Матти.

– А тебя мы наказали, – не сдержал улыбки Матти. – Сказали тебе о наказании, остальное ты сделал сам. Силы, которые прошли через тебя, оставили отпечаток. Ты можешь чуть больше других людей.

Чехарда вспышек постепенно гаснущих экранов, усталость и жестокая правда ударили с новой волной. Романов на секунду прикрыл глаза, стиснул зубы и потянулся руками к голове, чтобы сжать её до хруста костяшек пальцев. В этот момент между его ног проскользнуло что-то мохнатое, с шипением бросившееся на Матти.

– Кетчуп, стой! – раздался позади Марка крик Шута. Он оттолкнул Романова как раз в тот момент, когда Маттершанц, отшвырнув кота в сторону, ударил вперёд сжатым кулаком. Яркая вспышка взрезала полутёмное пространство, и Шут, скривившись, повалился на пол. Романов мигом вскочил, принимая боевую стойку, но толком не понимая, с кем предстоит сражаться. Перед ним стоял уже не Маттершанц, а высокая стройная женщина, чем-то напоминавшая ему Ханну. Её короткие тёмные волосы обрамляли худое белое лицо, потрёпанный костюм представителя древней расы теперь превратился в угольно-чёрный комбинезон, а на ногах, отражая искры разорванного кишечника энерговодов, матово посверкивали металлические крепления на ботинках.

– Ханна, зачем? – хрипло обронил Марк, глядя на распростёршегося у его ног Шута. Кетчуп вынырнул из угла, где скрывался в темноте, и улёгся рядом с Шутом, тыкаясь мокрым носом в его ладонь.

– Ханна? – ледяным голосом осведомилась незнакомка. – Меня зовут Химерой. И я, как никто другой, знаю, что в действительности творится на кораблях-пирамидах. Разве я не сказала тебе правду, человек?

Она обворожительно улыбнулась, грациозно присаживаясь рядом с телом Шута и макая один палец в свежую, ещё тёплую, кровь, растекавшуюся из рваной раны в боку.

– Брось, ты же солдат, – промурлыкала она, облизывая палец, – разве ты не любишь убивать? Да и кого ты жалеешь? Он и так был мёртв, ещё до наложения на него психоматрицы.

Романов замотал головой с такой силой, что она едва не оторвалась от шеи.

– Что происходит, кто ты такая, зачем ты убила Шута?

Полковник изо всех сил изображал смятение и шок, исподволь оценивая возможные пути обороны или отхода.

– Фу, какой ты скучный, – сморщилась Химера, – никого я не убивала. Технически, разумеется, немного убивала, но он и так был мёртвым. Потому его даже выпить не хочется. Подделка, – капризно оттопырила она нижнюю губу, обиженно выставив вперёд тот палец, на котором была кровь Шута. – Хочешь попробовать? – предложила она. – Ты точно должен знать вкус настоящей крови, Марк…

Боковым зрением Романов видел, как из своего укрытия выползает Посланник. Но его, как оказалось, вовсе не интересуют разногласия собравшихся здесь людей. Венецианец собрал оставшиеся силы и ползком, стараясь выбирать самые тёмные уголки и следовать череде вспышек, продвигался к выходу, замирая всякий раз, когда очередной экран освещал его фигуру. Химера не обращала на крадущегося в полумраке свидетеля совершенно никакого внимания.