Сергей Вольнов - Звёзды героев
Повторное нажатие сенсора активировало сеанс связи по секретному каналу Организации. Буй на орбите сейчас играл роль передатчика, и патрульный рейдер, чудом оказавшийся поблизости, засёк его тревожный сигнал.
– Искатель два-два-семь-один-восемь-девять, это глубинный патрульный пять-два-восемь-четыре-пять-три, подтвердите свой статус. Повторяю, искатель два-два-семь-один-восемь-девять, это глубинный патрульный пять-два-восемь-четыре-пять-три, подтвердите свой статус, – бесстрастно произносил офицер связи сквозь шипение и треск помех.
– Искатель два-два-семь-один-восемь-девять, – ответила девушка, – пребываю в секторе шесть-один-девять Бэ пограничья два-пять-семь. Челнок сбит патрулём Ордена Свободы в составе трёх автономных штурмовиков, пяти лёгких истребителей и одной канонёрки. Ожидаю эвакуации. Как поняли, приём.
– Принято, искатель два-два-семь-один-восемь-девять, ожидайте эвакуации. Подберём вас в течение двенадцати часов. Активируйте личный маяк и оставайтесь на связи. – Этими словами передача завершилась.
– Уфф! – Девушка облегчённо вздохнула. – Хоть заберут из этой дыры быстро. Повезло…
И в этот миг обрадованная искательница обратила внимание на ещё два предупреждения, отчаянно мерцавших на проекторе.
– Не может быть!!! – Единственное словосочетание, что сорвалось с её губ, когда в соседствующих проекциях всплыли две информационные панели.
Глава четвертая. Чекпойнт судьбы
К обсуждению «подробиц» мы приступаем очень не скоро. Вина в том полностью моя, командир молодцом держался и не раскисал – за нас обоих. А мне далеко не сразу удалось справиться с нервишками. Мягко говоря, далеко не. Побратим совершенно замёрз на открытом воздухе, исхлестал его ветер и умучил мороз, но уж он-то всё понимает и на меня не в обиде. Спасибо ему. Повезло нам с третьим…
Без него замысел не осуществить.
И без меня.
И само собой, без нашего первого.
Всем достанется, никому мало не покажется.
Но мы военные и должны пройти свои маршруты точно так, как намечено на астрографической и хронологической картах нашего теперь уже общего замысла.
ИНАЧЕ…
– Отыскать-то я его отыщу, – раздумчиво произносит побратим, – а вдруг как не зажелает уходить он?
– Никто и не говорил, что это будет прогулочка на курорт. Но ты же профессиональный мастер специальных операций, друг, неужто не справишься? Хотя не вижу серьёзных оснований сомневаться в нём. Я уверен, что он пожелает… Сердце мне подсказывает, скажем так. Да ты не хмурься, не хмурься. Есть задача и посложней, чем твоя.
– Это да-а… – говорю я и огромным усилием воли сдерживаю тяжкий вздох, рвущийся наружу. – Мне хмуриться куда больше пристало. Отыскать кого-то уже существующего всё же чуток попроще, чем сотворить героя… от стартовой планки.
Ого, что это было? Да я уже шутить пытаюсь, что ли? Шутка не так чтобы смешна, но факт попытки налицо.
– Не бойся, тебе в придачу доведётся и кого-то существующего искать, – донельзя соболезнующим голосочком «утешает» командир. – Так что побегать доведётся не только на одну дистанцию.
Добрый он у меня, ласковый. Всегда найдёт, чем окончательно припечатать.
– Значит-ца, как ни крути диспозицию, на мою долю выпадает самая простая задача… эх-х-х, – тяжкий вздох не сдержал третий. Как истинный воин, наш побратим далеко не в восторге, что ему придётся «пасти задних». Но приказ есть приказ.
– Ага, разбежался. Это вначале вроде всё простым кажет-ца, – утешает и его командир. – А потом намаешься за троих, друг! Нас-то уже… и ещё… там не будет. Только ты непосредственным участником станешь.
– Надо ему кого-то придать в помощь, – предлагаю я. – Верного человечка, надёжного, чтобы спину прикрывал…
– А вот это уже ты позаботишься, кадровый вопрос решишь. Пока наш друг будет… м-м, процессом перевоспитания существующего занят.
– Уже три кадровых вопроса, – суммирую. – Навалили вы на меня, мужики…
– А разве есть сомнения, что лучше тебя хоть кто-нибудь справится?
– У меня нету, – убеждённо изрекает наш третий. – Даже ты, Алёша, в кой-каких вопросах не столь знающий командир, как твой зам!
По выражению лица командира отчётливо видно, что у него тем паче сомнений нет. А есть у него несокрушимая вера.
Вера в меня.
Ох, знали бы вы, родные мои, насколько это нелегко – оправдать веру. Куда трудней, чем решить головокружительные, почти за гранью возможного «кадровые вопросы». Даже пусть их навалится аж три, а не всего один, как у боевого нашего товарища, которому действительно командир предписал отправиться в автономный рейд и совсем не в тот мир, куда возвращаться мне…
Да пусть их будет хоть четыре, и каждый за гранью, всё равно справляться с оперативным решением любой задачи куда легче, чем не оправдать доверие человека, который ВЕРИТ в меня.
Не просто разобьюсь в лепёшку, а раскатаюсь в тончайший блин, однако выполню приказ командира. Мне ведь даже подохнуть, чтобы уйти от мучительнейшей ответственности, никак нельзя.
Он меня и там найдёт.
И никакая это не шутка. Хотя я, конечно, вот этого поворота событий как раз опасаюсь меньше всего и уж чего-чего страстно хочу, так это встретиться ТАМ в любом случае… каким бы ни был исход совокупный наших операций.
– Точно, друг! Не в бровь ты попал, а в самый что ни на есть зрачок. Именно поэтому будем радоваться, что на мою долю выпадает поменьше кадровых вопросов, чем у моего прекраснейшего из замов! Всего-то парочка. Причём один из них можно считать уже решённым, мой незабвенный боевой побратим в курсе и… всячески одобряет нашу сумасшедшую затею. Собственно, вы понимаете, что я не стал бы предлагать такой план, загодя не устроив с духовным братом военный совет. Ведь оставшуюся проблему изыскания подходящих кадров суждено решать нам с ним, только нам и никому больше на всём белом… и небелом свете.
– Ты уверен? – спрашиваю командира. – Он точно поможет?
– Уверен ли я… в себе? – Голос его вновь ироничен и насмешлив, будто не вслух со мной беседует он, а мысленно со своим внутренним голосом, привычным неразлучником, которому даже имя собственное дал. Только мне не позволяет с ним разговаривать. Мотивируя, что два и тем паче три нудных типа слишком много для моих «и без того хрупких плечиков». Дословная цитата.
Действительно, ему хватает с кем мысленно беседовать. И не знаю даже печалиться или восторгаться по этому поводу. В любом случае, пришлось свыкнуться. Кого любишь, принимаешь только таким, какой есть. Со всеми его особенностями. Порой ошеломляющими.
Тем более что относительность всего сущего никто отменять не собирается, даже мы, дерзкие нарушители законов природы. Любой из кажущихся недостатков вполне способен обернуться главнейшим достоинством.
Только бы не пропустить точку, в которой необходимо сделать правильный выбор направления пути.
«Последний миг жизни человечества.
Это сегодня.
Мы искали «Чёрные Звёзды», несущие смертное забвение нашему человечеству, ставя целью вмешаться и каким-то образом повлиять на это природное явление. Стремились найти, чтобы успеть сразиться с ними раньше этого дня. Чтобы в этот, именно в этот день что-то произошло иначе.
Мы так и не нашли то, что искали. С таким же успехом могли стоять на месте и никуда не ходить, ждать наступления последнего утра. Или прямо в эту дату переместиться, благо умеем перемещаться не только в пространстве. Вместо того чтобы таскаться по мирам, ежечасно убеждаясь, что люди – везде люди, и ничто человеческое им не чуждо, к какой бы они расе ни принадлежали.
Но таскались. Убеждались. Убедились.
Остались вдвоём. И сегодня встретимся с наступлением Конца Света лицом к лицу, напоследок взглянем в глаза вечной черноты и просто исчезнем. Или – спина к спине сразимся?
Этого не знаю даже я.
– О чём задумалась? – спрашивает меня принц.
– Печально всё это, эх-х, – я невольно вздыхаю. – Знаю, что поступаем правильно, но не могу избавиться от ощущения, что ошиблась в оценке происходящего… и меня просто использовали.
– Не унывай, будет ещё хуже. Взбодрись, это всего лишь конец света! Все мы задолжали богам смерть.
– Ага. Только они нам должны больше. Следующую жизнь.
– Ну, это уже не от них зависит, а от нас. От того, каким будет последний в жизни бой.
Принц совершенно прав.
А бой нам знатный предстоит. Знатней некуда. Любой воин позавидует. Самой Вселенной бросаем вызов.
Хотя пора отказываться от привычной военной терминологии. Наше главное секретное оружие, которое мы припасли и донесли до точки встречи, – не война.
Увидит ли завтрашний рассвет хоть кто-нибудь из нас?..
– Солнышко, ты это… не волнуйся, – добавляет вдруг последний мужчина человечества. – Ты же почти на сносях, а беременным вредно волноваться. Я тебя и ребёночка сберегу. Не зря ж мне такое имя дали… Брат не простит мне, если я не сделаю всё, как надо.
