Евгения Лифантьева - Орк-лекарь
– Я, нэко Эйлинарра ре Арнор, передаю орку Мышкуну рецепт зелья «Благословение Фрейи» для того, чтобы он снял со своей подруги…
Она вопросительно взглянула на меня.
Я догадался, что надо назвать объект лечения:
– Жужуки.
– …проклятие бесплодия, – продолжила нэко. – В качестве платы мною получены три камня куарота и золотые пластины, содержащие зашифрованный древний рецепт.
Книга раскрылась, из нее выпорхнуло золотое перо – ого, кажется, кошка решила эту свою проблему – и начало вытанцовывать над чистым листом.
Эльф зачарованно смотрел на творящийся обряд, а я наконец-то решился бросить короткий взгляд на саркофаг.
Темная фигура внутри него шевелилась!
Я поскорее отвел глаза от саркофага и заморгал с самым невинным видом. Дескать, чудо чудное, диво дивное, перышко само буквы рисует!
Вскоре письменная принадлежность успокоилась и нырнула под корешок. Нэко величественным жестом вырвала страничку, завернула в нее камешек и, забыв про приказы эльфа, протянула мне. Естественно, вышла из-под защитного купола, но эльф, кажется, немножко успокоился. Его сейчас занимали дела божественные.
– Солидно, – с уважением произнес он. – Любит тебя Фрейя, это даже я, матерый циник, сразу чувствую.
Я не стал напрягать параноика, отступил еще на шаг в сторону и, вынув пару оставшихся куаротов, как назвала эти камешки нэко, положил на ладонь. Эльф перенес их в сумку нэко, а та гордо ответила своему напарнику:
– Она любит любое дитя народа нэко. Наверно, наш народ единственный, который может похвастаться возможностью призвать богиню просто для того, чтобы попить вина или рассказать о достижениях дочки в учебе.
Эльф что-то зашептал ей на ухо, а я начал соображать, как подойти поближе к саркофагу, не вызвав подозрение у эльфа. Как только Лофт окончательно прочухается, тут начнется веселуха.
Однако, оказывается, наличие рецепта и составляющих – это еще полдела.
– Будет лучше, если при приготовлении и применении зелья вы будете молиться Фрейе, – начала наставлять меня нэко. – Ну и принесете ей в жертву что-нибудь красивое и немного меда или вина перед самым зачатием.
Я понимающе закивал.
Лофт шевелился все заметнее, но эльф, кажется, решил устроить мне допрос с пристрастием:
– И все же хотелось бы узнать, что вы здесь делаете? Цель, я так понимаю, у нас все же одна.
Первый раз в жизни мне захотелось взмолиться богу, причем не абстрактному, а этому, конкретному, – Лофту. Правда, молитва была бы похожа на утренний рев старшины: «Подъем! Сорок секунд на одевание! Птичкой!»
И, наверное, мои молитвы были услышаны, потому что Богдан сдернул с себя амулет невидимости и взревел, как раненый лось:
– Готовьтесь! Сейчас сюда придет песец!
У парочки хаоситов отвисли челюсти. Впрочем, и я порядком ошалел от происходящего. Возле саркофага неизвестно откуда появились две сияющие фигуры метра по три каждая. Лофт приподнялся на своем ложе – окружавшая его, похожая на стекло масса начала лениво стекать вниз, застывая изящными фестонами.
Нэко завыла, словно внезапно наступил март, и принялась метать в саркофаг из своей «стрелялки» разлетающиеся мелкими осколками пузырьки. Заплясал разноцветный огонь, но золотистые фигуры даже не почесались. Дроу с бешеными глазами махал клинком – видимо, колдовал. Однако и на него полупрозрачные сияющие фигуры внимания обратили не больше, чем на кошку. Кажется, они о чем-то разговаривали с полусонным Лофтом. Услышать хоть что-то не было никакой возможности.
– Они же его унесут! Нельзя допустить! – завопила нэко.
– Да не видно же их, – простонал эльф. – Даже понять не могу, где тут хоть одна уязвимая точка. Силы слишком высокого порядка.
Мне стало смешно.
Бедный пацан небось чувствовал себя слетевшим с небес на землю. До появления приятелей Лофта ему казалось, что он тут – самый крутой и полностью контролирует ситуацию. А тут – такой облом!
Да еще Богдан подлил масла в огонь, скомандовав:
– По тому заклятию, которым Лофта тащат… По истоку!
Кошка и эльф увлеклись стрельбой. Наблюдая за ними, я пропустил момент, когда Асаль-тэ-Баукир нырнул в щит и лихорадочно постучался в мои мысли: «Прикрой Богдана. Сейчас увидишь, что будет!»
Командир повстанческого отряда накрутил на ствол своего ружья такую же болванку, какой разгонял гориллоидов, прицелился и выстрелил.
То, что произошло потом, можно сравнить разве что с цунами. Я не удержался на ногах и впечатался в стену, точнее, в Богдана, который предусмотрительно спрятался у меня за спиной. Он сдавленно пискнул, но, кажется, я ничего серьезного ему не повредил. Прикрывшись щитом, я пережидал – вокруг бушевало то, что иначе как «пушным зверьком» не назовешь. Прав был Богдан, выбирая выражения: бешеный ураган, огонь, вихри ледяной крошки, электрические разряды – все это разом и вперемешку. Магической энергией уже не пахло – ею воняло, как хлоркой в сортире. Хотелось, как кроту, зарыться в пол и не высовываться. Но любопытство оказалось сильнее, и я умудрился увидеть, как одна из светящихся фигур ленивым движением создала в воздухе телепорт, вторая подхватила Лофта под мышки…
Богдан тоже быстро пришел в себя и лихорадочно снимал «огненным зеркальцем» происходящее безумие. А вот эльфу с кошкой пришлось гораздо хуже – их просто размазало по стенам. Дроу слабо шевелился, нэко вообще замерла, как мертвая. Одна надежда – говорят, у кошек девять жизней. Может, и выкарабкается.
Как только телепорт захлопнулся, в зале наступила мертвая тишина. Лениво догорали язычки пламени, вызванного брошенными в Лофта зельями, таяли и испарялись осколки льда.
Впрочем, бушевавший магический вихрь оказался не таким губительным, как можно было ожидать. Первым подал голос дроу:
– Ты там как, живая? Помирать не собираешься?
– На себя посмотри. То ли просто дроу, то ли его зомби, – ворчливо ответила нэко.
– Один-один… Но как бы там ни было, а Лофта у нас из-под носа увели. У всех у нас!
Это он уже, кажется, нам:
– Так что повода рвать друг другу глотки практически и не осталось. Можно разбегаться и плакаться начальству, что нас, таких мирных, большие дяди обидели.
Ага, мальчик, кажется, испугался. Видимо, в бою он больше рассчитывает на магию, чем на клинки, а после того, что тут было, он лишился части колдовских сил.
– Или тети, – встряла Эйлинарра. – Первично-вторичные половые признаки, каюсь, не рассмотрела. Остальные, я думаю, тоже.
Я хихикнул. Эльф тоже заставил себя посмеяться над шуткой. А что ему остается? Сейчас он боится конфликта, видит, насколько я крупнее его. Да и Богдан – не субтильный подросток, а здоровый мужик.
– Мы делили апельсин… много наших полегло…
Умница, мальчик! Старается напомнить нам, что он – такой же попаданец, как и мы, свой, дескать, не надо его бить.
– Может, до крайностей доводить не будем?
Не скажу, что заискивающий тон недавно наглого эльфеныша не доставил мне удовольствия, но я решил все-таки его немного успокоить:
– А чего тут до крайности доводить? Не из-за радиоактивного мусора же драться?
Я подошел к тому, что осталось от саркофага. Конечно, это – не мусор, а большое количество концентрированной энергии. Так много, что даже Асаль-тэ-Баукир не решился бы назвать хотя бы приблизительный ее объем. Был бы я, как он, магом, может, и заинтересовался бы. Но эта энергия – с неизвестными характеристиками. Лофт – весьма странный бог. Как его Арагорн называл? Безумный Контролер? Не исключено, что при контакте с осколками усыпальницы можно подцепить вирус этого безумия…
Попинав осколки ногой, я выбрал несколько не очень крупных, не вызвавших у меня внутреннего отторжения.
– Пару камушков мы с Богданом прихватим… вещдоки. А остальное, если жизнь не дорога, берите себе.
И добавил, глядя на сильно помятую нэко:
– Шла бы ты отсюда, кыся. Чует мое сердце, опасно здесь становится.
Эйлинарра растерянно посмотрела на эльфа, тот ей что-то зашептал – я не стал прислушиваться. Но ответила она, несомненно, по подсказке дроу:
– С удовольствием последую твоему совету, Мышкун. Буквально через несколько минут, как я надеюсь. А вам с не представившимся другом удачного пути. Надеюсь, однажды мы сумеем встретиться в других обстоятельствах и не на противоположных сторонах.
Ага, нас определенно отсюда выпроваживают. Что ж, пусть хаоситы остаются, если думают, что у них тут еще есть дела. Мы с Богданом переглянулись. Тот не удержался, блеснул «зеркальцем» в сторону хаоситов:
– Улыбайтесь! Вас снимает скрытая камера!
И активировал амулет переноса.
Я задержался на миг, чтобы полюбоваться на физиономии дроу и нэко, и тоже дотронулся до своего «жетона».
Как и обещал Арагорн, мы очутились рядом с костром. Напряжение последних часов схлынуло, и мы принялись хохотать. Честно говоря, у меня была настоящая истерика. У Богдана – тоже, но он первым взял себя в руки, нашарил в рюкзаке флягу и, икая от смеха, положил на землю:
