Безбашенный - Арбалетчики в Вест-Индии.
Но, дабы въехать во всю эту хрень вдумчиво — развесьте ухи и слухайте сюды, почнём с небольшой преамбулы. И для начала — насчёт первенства открытия Америки. Так вот, первыми открыли её не испанцы Колумба и не арабы, не исландские викинги и даже не финикийцы с эгейцами. Первыми её открыли предки нынешних чингачгуков. Открыли и заселили по праву первооткрывателей. О сроках этого события историки спорят и по сей день — ну, в НАШИХ временах — и всё никак не договорятся. Основная масса стоит насмерть на самом конце Вюрмского оледенения, то бишь в промежутке с пятнадцати по двенадцать тысяч лет назад, когда проход между горным Кордильерским и равнинным Лабрадорским ледниками протаял. Как раз к этому времени подавляющее большинство раскопанных палеоиндейских стоянок и приурочено, так что логика в этой ортодоксальной теории таки есть. Да только вот ведь, какая закавыка — есть среди тех стоянок и такие, чья датировка гораздо более ранние времена указывает. Мало их, очень мало среди общей массы, но всё-же есть. Ортодоксы предпочитают во внимание их не принимать — типа, либо датировки ошибочные, либо случайно попали более поздние артефакты в более ранние слои — известны в археологии подобные случаи. Главный их аргумент — крайне малое число таких находок с ранней датировкой. Вот основная волна гойкомитичей, что уже в самом конце оледенения туда пробралась — та хорошо наследила. За считанные века размножилась многократно и заселила, хоть и не слишком плотно, но практически весь североамериканский материк. Первая же волна древних красножопых, ортодоксами оспариваемая, должна была просочиться в Америку в промежутке примерно между пятьюдесятью и двадцатью пятью тысячами лет назад, когда проход был тоже открыт, и тогда на заселение материка у этих пионеров-первопроходцев было бы десять тысяч лет как минимум. Да за такое время, как считают ортодоксы, можно было размножиться так, что на головах бы друг у друга стояли! Ну и где они, те следы потомков размножившейся первой волны? Железная логика, как говорится, и быть бы ей неоспоримой, если бы не одна не учтённая ими тонкость.
Не учитывают же ортодоксы вот чего. Времена-то ведь были ледниковые, и уровень океана на сотню метров ниже нынешнего. А сотня метров по вертикали — это десятки, а местами и сотни километров по горизонтали. Изрядная часть нынешнего континентального шельфа сушей тогда была, так что было где расселяться той первой волне палеочингачгуков. Ведь чем хорош морской берег? Тем, что на нём и сухопутные ресурсы доступны практически все, какие и во внутренних районах материка имеются, и дары моря тоже под боком. Захотелось на тех же мамонтов или бизонов поохотиться — пожалуйста, захотелось рыбы или съедобных моллюсков — тоже никаких проблем. Богаче и обильнее кормёжка на морских побережьях, а значит — и жизнь обеспеченнее. Кем надо быть, чтобы не въехать в этот расклад? Ни дураками, ни мазохистами те первые жители Америки не были, так что преимущества прибрежной зоны они наверняка оценили по достоинству, а не пустить их туда было банально некому — они ж первые. Вот вторая волна, ортодоксальная — та расселялась там, где для неё оставались не занятые ещё никем угодья. Как раз в глубине материка, первую волну не прельстившей.
Чем обильнее пищевые ресурсы, тем легче они достаются добытчикам и тем больший процент не занятых их добычей людей способен прокормить владеющий ими социум. У такого социума квалифицированнее ремесленники, искуснее врачеватели-шаманы, опытнее и толковее руководители, а сам социум многочисленнее и при необходимости выставит куда больше вооружённых вояк, чем решившие попробовать их на зуб соседи. Да и сами вояки и оснащённее, и тренированнее, а их командование — лучше знает своё дело. Профессионалы — они завсегда дилетантов сделают. Так стоит ли удивляться тому, что жители морских побережий развитее и продвинутее своих внутриматериковых соседей?
Нет, в принципе-то и охотники на мегафауну тоже не пальцем деланные. Ведь КАК рисовали! Не всякий современный художник так сумеет! Но для нас в данном случае важнее не мастерство исполнения пещерных фресок, а их содержание. Встречаются среди пещерных изображений и весьма любопытные. Например, пятнистая лошадь и пятнистый бык. Кто-нибудь видел таких в дикой природе? А вот среди современной домашней живности таких — сколько угодно. Буровский, например, ещё один известный ниспровергатель исторических догм, считает на основании этих изображений, что европейские кроманьонцы были не только охотниками, но и скотоводами, то бишь задолго до неолита создали производящее хозяйство. И, глядя на фотки этих пятнистых быков с лошадьми, с ним как-то затруднительно спорить.
Но то — Европа, Старый Свет, богатый пригодной для одомашнивания живностью. От того же самого тура, который на кроманьонской фреске пятнистым изображён, и современная домашняя корова происходит, в неолите реально выведенная. Раз смогли в неолите — вполне могли и в верхнем палеолите, было бы только время и желание. Однако же, возьмём на заметку — одомашнили тура, а не зубра. Зубр гораздо агрессивнее тура, а бизон — практически тот же зубр, только степной, пасущийся куда более многочисленными стадами. Всполошится такое стадо, понесётся, не разбирая дороги — стопчет на хрен любого, кто на пути окажется. Ну и как их таких одомашнивать? А туры до американских прерий и лесов так и не добрались, и водятся там одни бизоны. Поэтому у красножопых гойкомитичей, в отличие от европейских кроманьонцев, со скотоводством дело не заладилось, даже если они и честно пытались. В результате контраст в развитии чисто материковых и прибрежных племён в той допотопной Америке должен был быть ещё большим, чем в европейском Средиземноморье. Иначе говоря, жители побережья должны были пойти в резкий культурный отрыв.
Как я уже упоминал, времени у них на это было достаточно — минимум десяток тысячелетий. Ровно столько же, сколько от древнейшего Иерихона, едва начавшего осваивать земледелие и скотоводство, до нашей современной технической цивилизации. За такое время, да ещё и в благодатном климате, высокой по сравнению с окружающим верхним палеолитом культуры не успеть создать — это ж очень постараться надо!
Но всё это, как я и предупреждал с самого начала, была только преамбула. Разобрались в ней? Прекрасно — переходим к собственно «амбуле». Мы живём в ледниковую эпоху, в которой оледенения чередуются с межледниковьями вроде нашего нынешнего. Чем дальше, тем больше исследователей склоняется к мысли, что смена оледенений межледниковьями и наоборот обусловлена сдвигом географических полюсов относительно земной коры. Ну, точнее-то оно, скорее всего, наоборот, но сказать «сдвиг полюсов» — короче и нагляднее по сути. Как сдвинутся в очередной раз полюса, то и будет. Подходит текущее положение полюсов для оледенения — будет оледенение, подходит для межледниковья — будет межледниковье. У последнего оледенения — Вюрмского — наиболее холодным периодом с наибольшим распространением ледника был завершающий — с двадцати шести до тринадцати тысяч лет назад. Но вот располагался ледник по современным меркам весьма своеобразно. Казалось бы, он должен был покрывать прежде всего Сибирь, где климат сейчас гораздо холоднее, чем в Европе и в Северной Америке? А вот и хренушки! Практически не было его в Сибири, а вот Европе и Америке — особенно Америке, где подо льдом оказалась вся нынешняя Канада — досталось по первое число! И многие исследователи успели уже прийти к выводу, что в то время Северный полюс располагался где-то там, ближе к Америке. Спорят только о конкретном месте — одни в Гренландии его помещают, другие в Гудзоновом заливе, но эти мелкие разногласия уже не столь существенны. Главное — где-то в том районе.
Культура Теотиуакана считается первой классической мексиканской — всё, что было в центральной мексиканской долине до неё — примитив. Теотиуакан же по всем основным признакам уже настоящая мексиканская классика. Это первый в Мексике город с правильной планировкой улиц и главных общественных зданий. Его культуре позднее подражали сменившие его тольтеки — те самые, которые по ацтекским легендам считаются создателями вообще всех культурных достижений Анауака… Датируется Теотиуакан примерно римскими имперскими временами, хотя и пережил Римскую империю на пару столетий, после чего город был заброшен и оставался лишь местом паломничеств из других населённых пунктов. Но конец его нам неинтересен, нам интересно начало. Расцвет города принято относить ко второму веку нашей эры, когда туда перебралось население заброшенной из-за извержения близлежащего вулкана прежней столицы. Но какое-то поселение существовало там и раньше, а крупнейшая из его пирамид — пирамида Солнца — считается построенной за полтора столетия до нашей эры.
