Вячеслав Шалыгин - Черный Ангел

– И все-таки перегнули. – Лунев помотал головой. – Подставлять своих, пусть у них самих рыльце в пушку… как-то это не очень. Но в душе я рад, что все обошлось и что Татьяна оказалась вашей.

– За это и выпьем, – усмехнулся Бибик. – Во! Кстати! Это мысль. Может, заглянем в питейное заведеньице? Пока не отсверкает, идти все равно некуда.

Бражников молча пожал плечами и кивнул.

– Не вопрос, – сказал Лунев. – Кем я выгляжу?

– Пока кинозвездой, – Бибик полез в карман. – Да, чуть не забыл! Твой артефакт. Как обещал. Только генералу не показывай, отберет.

– Оставь пока при себе, – Андрей придержал руку полковника. – Сначала спокойно выпьем.

– Тоже верно, – полковник Бибик сунул вещицу обратно в карман. – Идем?

– Я подвезу. – На пороге «дежурки» вдруг снова возник Остапенко.

Генерал успел сменить куртку. Теперь поверх униформы была наброшена потертая кожанка. Это следовало понимать как приглашение к неформальному общению. Впрочем, лично для Андрея погоны не имели значения и раньше.

– Спустились с небес на землю, гражданин генерал? – не удержался Лунев от иронии.

– Спустился, Андрей, есть такой грех. Кое-какие дела на земле имеются. С тобой, например, поговорить кое о чем.

– Опять? – Сталкер помотал головой. – Забудьте!

– Не спеши. – Генерал хлопнул его по плечу. – Сейчас выпьем, расслабимся, тогда и поговорим. Тебе ведь все равно контракты нужны. Вот и выслушаешь первое коммерческое предложение. Поступят другие, повыгоднее, не держу.

– Можно было не усложнять, без выпивки обойтись, – пробурчал Андрей. – С подчиненными разве можно?

– С подчиненными пить не рекомендуется, но какие могут быть рекомендации в Зоне? – Остапенко подбросил на ладони ключи. – Поехали, сам поведу. У тебя, Лунев, был когда-нибудь шофер в звании генерала?

– У меня вообще шоферов не было. – Андрей протиснулся мимо Остапенко в дверь. – Только водители.

– И у меня. – Следом протиснулся Бибик.

– Бражников, хоть ты промолчи. – Генерал поморщился и махнул майору. – Шевелись. В «Соме» скоро мест не останется.

– Можно в «Якорь» или в «Зону-Х», – предложил Бражников.

– Притоны, – отрезал генерал и неожиданно подмигнул. – Только в «Сом». Там такая Вера!..

…В зоринском баре «Сом» всегда было людно. Бар работал круглосуточно, и круглые сутки в нем обязательно кто-нибудь сидел. Поэтому две улыбчивые официантки вечно порхали между столиками, а бармен без устали тер стаканы. Обычно троица справлялась, но иногда, как, например, сейчас, в связи с внеочередным наплывом посетителей, жаждущих не столько пива, сколько обмена новостями, на помощь персоналу приходила еще и Вера. Та самая, «мечта поэта» и любого другого мужчины, застрявшего в Зоне более чем на год.

Хотя, не любого. Андрей пропадал тут больше пятилетки, но ему до сих пор было трудно понять причину популярности этой дамы у завсегдатаев.

Сегодня он и не пытался ничего понимать. Просто сидел, пил, ел и наслаждался относительным покоем. Пару раз инстинкты срабатывали на посредников, а однажды на замаскированного под военного проводника разведчика синих, но никто из троих представителей синдиката Андрея не узнал, а потому Лунев просто плюнул и забыл. В запасе было еще часов шесть спокойной жизни с «чужим лицом», и тратить их на всякие глупые страхи было бы неразумно. Будет день, будет пища, как говорится. Вернется нормальное обличье, вернутся и проблемы, а вместе с ними и осторожность. А пока… Когда еще удастся выбраться в бар? Значит, надо отдохнуть на всю катушку! Чтобы запомнилось надолго.

И все же полностью расслабиться у Андрея не получалось. Но его беспокойство имело другую подоплеку. В какой-то момент, устав строить догадки, Андрей решился и сел поближе к генералу. Остапенко сразу понял, что сталкер не отвяжется, пока не получит все ответы, и кивнул.

– Спрашивай. Что тебя гложет?

– Всего один момент непонятен. – Во всеобщем гаме приходилось говорить почти по слогам. – Татьяна вообще… человек? Почему она такая странная? Или дело в химической накачке? Вы так подстраховались против телепатического воздействия, чтобы враг не смог прочитать ее мысли и понять, что она шпионка? Подготовили дамочку к внедрению в тыл врага, но в процессе чуток переборщили? Да так, что она лишилась половины чувств и эмоций? Это пройдет или это навсегда?

Выслушав «пакет» вопросов, Остапенко пристально посмотрел на Лунева и покачал головой.

– Зачем спрашивать, если сам все знаешь лучше меня?

– Это мои предположения. Мне нужно, чтобы все это произнесли вы. Я оказался прав?

– И что, если так?

– Плюну вам в морду за такое свинство.

– Ну, плюнь. – Остапенко скривился. – Думаешь, кому-то легче станет?

– Думаю, нет.

– И зачем тогда пинать курицу, несущую золотые яйца? Я тебе мало плачу, что ты такой на меня обиженный?

– Я не за себя обиду держу. Мне за вас же и обидно. И за ваших подчиненных. Хорошее дело вроде бы делаете, а методы выбираете… мягко говоря, на грани фола. А грубо говоря – скотские!

– Эх, Андрюша, ты ходок со стажем, но ты крепко зациклился на этом аномальном пятаке и не видишь ничего вокруг. – Остапенко налил себе и сталкеру, выпил и поморщился. – А вокруг, скажу тебе по секрету, совсем другая жизнь! Ты и представить себе не можешь, какое гигантское озеро дерьма плещется вокруг Зоны и Приграничья. Мы с тобой все боимся, что Зона расширится, суетимся, злодеев ловим. Но ведь это все чистый театр! В жизни Зона давно расширилась. Вот тут расширилась. – Остапенко постучал пальцем по виску. – В головах она. У миллионов в головах. И все эти миллионы думают, как бы урвать с нее хоть клок шерсти. На все готовы ради этого. И ты еще осуждаешь меня за жесткие методы? Нельзя иначе.

– С чужими иначе нельзя! – Лунев кивнул. – Своих-то зачем мучить?

– Не мучить, Андрей, не мучить! Закалять! Кто прошел мою школу, нигде не пропадет. Ты тоже закаленным станешь… если выживешь.

– Вашими молитвами выживу.

– Возможно. Нырнешь еще пару раз в дерьмовое озеро, там посмотрим. А насчет Татьяны ты почти угадал. Никакой мистики или фантастики. Она не робот и не монстр в человеческом облике. Мы действительно обработали ее перед внедрением. А как иначе, когда кругом телепаты и прочие таланты? Вспомни Казакевича и его друзей. Так что ничего мы не переборщили. Намеренно до такого состояния ее довели. Но это пройдет. Через полгодика.

– Повесят вас, генерал, за такие фокусы. Точно повесят. На вытяжной трубе над саркофагом, чтобы другим неповадно было.

– Не повесят. – Остапенко усмехнулся. – У меня банк, я сдаю. Что ты решил?

– Я готов нырнуть при условии, что там, в дерьмовой пучине, непременно встречусь с Татьяной. Желательно «оттаявшей».