Михаил Михеев - Песец подкрался незамеченным
Словом, проект был дорогой, но интересный и, в перспективе, обещающий немалые выгоды, однако тут явился Ковалев, и все поставил с ног на уши. Флот Диктатора был разбит, а сам Диктатор погиб. Правда, по существующей не только в России традиции тут же появилось несколько "чудом выживших" лжедиктаторов, но успеха никто из них не имел - в первую очередь благодаря тому, что наступление имперских войск развивалось столь стремительно и успешно, что никто из самозванцев просто не успевал хоть сколько-нибудь прочно обосноваться на новом месте. Ну и, конечно, потому еще, что города, в которых эти самые самозванцы пытались основать свои штаб-квартиры, подвергались жесточайшей орбитальной бомбардировке. В результате очень скоро того, кто объявлял себя Диктатором, в лучшем случае посылали куда подальше, а в худшем и побить могли. Или зарезать (пристрелить, взорвать, отравить - нужное подчеркнуть, недостающее вписать), но это уже зависело от местных особенностей. Так сказать, национальный колорит в действии.
Итак, самый главный начальник погиб, сестренка его, единственная, кто реально и, скажем так, законно могла претендовать на освободившееся место, сначала блокирована на какой-то окраинной планете, а потом и вовсе пленена (и, по слухам, переметнулась в стан врага). Что получаем в результате? Правильно - получаем разброд и шатание. Каждый начинает думать за себя, искать выгоду, именно поэтому ни разу больше не собирался объединенный флот - взыграли местечковые интересы, и немногочисленные оставшиеся корабли оказались растянуты по разным системам, где максимум, что они могли сделать - это послужить мишенями имперским голиафам. Впрочем, и соберись они всей толпой, результат все равно бы не сильно отличался, разве что имперским артиллеристам было бы интереснее стрелять - мишеней больше.
Ничего удивительного, что имперский флот в два счета подавил сопротивление. Многие и вовсе предпочитали сдаться, как только обнаруживали на периферии системы имперские корабли. Один раз дошло до того, что планета сдалась, когда к ней вышел эсминец, из-за поломки двигателя отставший от эскадры и теперь, догоняя своих и стремясь сократить маршрут, случайно пролетавший мимо. Весьма показательно, надо сказать.
Ну а после конфликта с арр-гахами, закончившегося освобождением нескольких населенных людьми планет и уничтожением цивилизации арр-гахов как таковой (ни один человек, хоть немного понимающий специфику развития космических цивилизаций, не сомневался, что изолированная на единственной, вдобавок не слишком подходящей для жизни планете цивилизация рано или поздно деградирует и постепенно вымрет либо впадет в совсем уж каменный век, что немногим лучше), имперцев начали не только бояться, но и уважать. Демонстрация того, что имперские войска действуют, в первую очередь в интересах человеческой цивилизации, была более чем наглядной. На освобожденных же от арр-гахов планетах, жители которых успели вкусить все прелести оккупации, имперцев вообще и Ковалева в частности готовы были носить на руках. Память людей избирательна, но те, кто сидел в лагерях и видел, как одни загибались от голода, а другие впадали в людоедство, хорошо запомнили этот ужас. В результате именно с этих планет Ковалев сейчас набирал наиболее преданных солдат, что давало немногочисленным землянам немалое подспорье. И, кстати, именно на этих планетах была максимально развита ксенофобия - вплоть до того, что любой корабль чужой цивилизации, который имел бы неосторожность появиться в окрестностях той звездной системы, подлежал немедленному уничтожению.
Ну и естественно, когда на пути наступающих имперских войск попалась готовая на девяносто процентов боевая многофункциональная станция, мимо такого лакомого куска они пройти никак не могли. Конечно, проще всего было разнести ее на запчасти, тем более что в составе имперской эскадры шел, наверное, сильнейший в известной части галактики суперлинкор "Империя", для которого подобные недокрепости вообще были на один зуб, но Шурманов, командовавший рейдом, был мужиком дальновидным. В результате станцию захватили целехонькой - впрочем, она и сопротивлялась-то больше для вида. Убедившись, что ее орудия не в силах пробить силовой щит гигантского линкора, командир станции отдал приказ прекратить огонь, и имперские десантники, в количестве десяти человек высадившиеся на ее борт, не встретили ни малейшего сопротивления. Вначале, конечно, их побаивались - вполне естественная реакция побежденных по отношению к победителю, однако, убедившись в том, что имперцы никого не торопятся предавать лютой смерти, процесс на станции пошел своим чередом, даже вахты менялись по прежнему расписанию.
Контроль над планетой имперцы установили столь же легко, после чего возник вполне логичный вопрос: а что же делать с трофеями? Ну, что делать с несколькими захваченными кораблями, было предельно ясно, а вот станция была звеном, выпадающим из общей цепочки. Немного подумав, ее решили достраивать по утвержденному еще покойным Диктатором проекту, естественно, внеся в него некоторые поправки, обусловленные возможностями имперских технологий. Даже экипаж решили, в основном, не менять, только поставили новых офицеров из тех, в ком были уверены, а техники - они и в Африке техники, пусть работают.
Однако держать большую и вполне работоспособную многофункциональную станцию на орбите заштатной планеты было, мягко говоря, нерационально - много чести, да и смысл? Поэтому, как только достройка станции была завершена (а заняло это всего пару недель), ее перегнали на орбиту Лейды, которая превратилась во временную столицу возрождаемой империи и, соответственно, в место временного базирования имперского флота. Там база и использовалась, хотя и не совсем по прямому назначению - ее основной задачей стал мелкий ремонт кораблей, их бункеровка ну и, заодно уж, станция вспомнила свою профессию орбитального терминала.
Именно к борту этого долгожителя космической архитектуры и швартовалась сейчас "Громовая звезда". Колдующие у пультов техники, все еще бледные и не отошедшие до конца от испуга с преувеличенной аккуратностью завершили процедуру, после чего открылись тяжелые броневые плиты, перекрывающие тамбуры, и на палубу станции начали выходить вновь прибывшие.
Первыми, как обычно, высыпали десантники - шустрые, как и во всех мирах, вне зависимости от национальной и видовой принадлежности, похожие на леопардов в своем практически не обмятом еще камуфляже. Новички, только что набранные на Земле и ушедшие в свой первых, а для некоторых, может статься, и последний боевой поход. Некоторые, правда, да что там некоторые, очень многие, успели дома и отслужить, и даже повоевать, но здесь они все равно были новичками и держались несколько скованно. Следом за ними, куда более степенно, выходили их более старшие, относительно опыта космических войн, а не возраста, разумеется, товарищи, побывавшие на Земле в отпуске. Впрочем, о том, что они не новички, говорили и их звания - офицерские либо сержантские. Все правильно - те, кто выжил в бою, приобретя бесценный, никак иначе не получаемый опыт, продвигались по служебной лестнице, сержанты становились офицерами, а рядовые, соответственно, сержантами. Теперь уже им предстояло командовать новичками и обеспечивать и выполнение задачи, и сохранение жизни личному составу. И пусть потери имперцев и в прошлый раз были минимальны - но нет предела совершенству. К тому же, численность десантных подразделений увеличивалась, и вакансий все уровней было в избытке.
Следом, после того, как десантники, грохоча тяжелыми ботинками по палубе, отправились в свои кубрики, пошли остальные. Ну а Ковалев вышел с корабля одним из последних и прямиком направился туда, где стояла группа людей, ожидающих его и только его. Они не испугались и не разбежались при виде надвигающегося на них нестандартно швартующегося линкора - то ли памятуя старую присказку о том, почему не бегают генералы[64], то ли просто доверяя адмиралу. И они заулыбались при его появлении, искренне радуясь его возвращению. И Ковалев, идя к ним, широко развел руки и совершенно несолидно крикнул:
- Здорово, орлы! Как же я рад вас видеть!
Глава 2
Ковалев сидел за столом, внимательно рассматривая рубиновую жидкость в бокале. Зеленоватый луч света от местного солнца, проходя через иллюминатор станции, падал на вино и дробился в нем на тысячи лучиков, мерцающих подобно странной, ни на что не похожей радуге. Фантастически смотрелось, кстати, особенно с учетом абсолютной прозрачности стекла, делающей бокал почти невидимым.
Вообще, интересная вещь эти бокалы. Два небольших набора, всего по восемь штук, были вырезаны из иллюминатора крейсера Первой империи. Обломки этого крейсера давно, еще во времена, когда был молод флагманский корабль Ковалева, были найдены на Богом забытой планете. Судя по всему, крейсер ссадили с орбиты, выстрелив в него чем-то невероятно мощным, таким, что лучшее оружие, имевшееся в распоряжении Ковалева сейчас, казалось по сравнению с ним водяным пистолетом против гаубицы. Адмирал как-то посмотрел интереса ради записи и почитал мнение экспертов - крейсер, как они считали, сходил с орбиты уже в виде слабосвязанных друг с другом обломков. Не доверять специалистам не было никаких оснований - дело свое они знали туго и, тем не менее, казалось невероятным, что разбитый корабль, упав на планету, не только не разлетелся в пыль, но и даже не развалился на куски. И иллюминаторы, которые то ли не успели, то ли даже не пытались закрыть заслонками, не рассыпались в пыль, не треснули и не оплавились, хотя температура при падении должна была быть невероятной, а сила удара и вовсе... Пожалуй, любой из кораблей Ковалева, окажись он в такой ситуации, смялся бы в лепешку, а этот - ничего. Каждый раз, рассматривая этот бокал, адмирал с тоской думал о том, насколько древняя Первая империя превосходила своих потомков из Второй империи. Наверное, примерно так же, как она сама сейчас превосходила сепаратистов. И эти мысли неизменно удручали адмирала.
