Вадим Денисов - Стратегия. Колония
— Что делать-то? — напряженно крикнул Кастет.
Точно! Индикаторы сейчас взорвутся, внутреннее напряжение материала достигало высшей точки! Сомов вскрикнул от боли.
— Кидай его в комнату! — заорал я, глядя в круглые глаза Мишки. — Ложись, на!
Сам же, прыжком подскочив к стеклу, метнул свой глобус подальше в траву: другого способа спасти индикатор просто не было. Краем глаза я успел заметить — Костя резко ударил друга по руке и нагнулся за выпавшим глобусом. Секунда.
Ба-бах!!! Второй прибор взорвался в пустом помещении по соседству так, словно это была оборонительная граната. С потолка и стен посыпалась штукатурка, в тесном коридоре повисла пылевая взвесь, прорезаемая лучами фонарей. Под камуфляжной кепкой в терцию тоненько зазвенели два зуммера.
— Хрена себе! — прохрипел Мишка, тряся обожженной рукой. — Минус один, угробили прибор.
— Бес с ним, дай руку посмотрю, — забеспокоился комсталк. — Намазать надо.
— Потом, — отмахнулся Сомов, порываясь выбить дверь.
— Намазать. Надо, — раздельно и жестко повторил Кастет, и напарник подчинился.
Я же продолжал смотреть на улицу.
— Что это было, чуваки? — послышался из коридора тихий голос обалдевшей Ленни, которая опасливо поднималась по лестнице.
— Производственная травма, дорогая. Иди ко мне.
Хрясь! Еще одна половая доска отлетела в сторону.
Мы торопливо вскрывали пол — единственное возможное место захоронки Большого Приза.
— Представляешь, я почувствовал, как по нему трещинки пошли! — выпрямляясь, улыбнулся Гоблин, забинтованной рукой отправляя доску в угол. — А руку разжать реально не могу, прикинь! Пока Костя по ней не вмазал и шар не перехватил… Оп!
Это уже пятая.
Тайник обнаружился, когда мы сняли восьмую доску. Собственно, никакого тайника и не было, просто под полом лежала полированная черная панель.
— Костя! Сюда! Взяли.
Гольдбрейх не врет, это не камень, иначе фиг бы мы эту панель так просто подняли. На оставшиеся доски легла хорошо знакомая мне «шоколадка», транспортируемый терминал донор-канала. Вот только упаковка в данном случае была другая, управляющий терминал лежал не в стороне на подставках, а прямо на рабочей панели. Не приклеен, не привязан — он притерт, с натягом скользит по идеально ровной плоскости. Снимать я его не стал.
Щелк.
— Вы долго меня в неведении будете держать? Поставили женщину на охрану, просто молодцы.
— Ленни, тут «шоколадка».
А почему на Спасателя не реагируем? Что-то не то.
Я уже опытно провел пальцем по поверхности «планшета», синий свет залил комнату.
И опять загорелись две знакомые строки.
Активация
Ожидание
В этот момент что-то произошло. Дисплей мигнул, словно перезагружаясь, раздался мелодичный приглашающий сигнал, похожий на «аэропортовский», и надпись на экране изменились. В первой строчке добавились буквы, а между строками появилась еще одна строка, отодвинувшая последнюю ниже. Теперь надпись выглядела так:
Активация обычного режима
Активация режима «Спасатель»
Ожидание
Мать честная, это не «шоколадка»!
Это «универсалка», работающая по требованию, точнее, на предъявителя. Скорее всего, точно такая же, что стоят в поликластерах. Именно подобную нашли китайцы, точно вам говорю! И эта шняга опознала меня, предоставив возможность использования особого статуса оператора.
— Присесть надо, вот что, — решил я и опустился вниз.
— Опробовать не хочешь? — осторожно спросил Кастет, проводя пальцем по торцу панели. — Ты выдыхай, Федя, выдыхай.
— Да ни за что, — выдохнул я послушно. — Опробовать будем только в стационаре, кто знает, какая у аппарата привязка. Закрепится на координатах и сообщит, что ДМБ через двушечку. Ребята, у китайцев такая же, зуб даю, восьмерку. И еще кто-то мог разжиться девайсом, будем разведывать, выспрашивать. Так что не расслабляемся. Эту же пакуем со всей нашей нежностью.
— Найти бы еще Волшебный Бур. Тынц! — и НПЗ встал под боком. — Пакуем так пакуем, правильно, командир, нечего гнать, — поддержал меня уставший Гоблин, доставая откуда-то пару взрывпакетов. — Пойду-ка я, камрады, выкурю по такому случаю сладкую египетскую пахитосу, раз шеф вмазать не дает. И зверьков погоняю. Ленчик, иди сюда, сменяю!
Мы удивились, но промолчали: пусть покурит, момент неординарный. Как он говорил — катарсис? Мне бы тоже трубочка не помешала, тогда уже точно… катарсис.
Пум! Пум! — во дворе послышались хлопки прикуренных Мишкой взрывпакетов, после чего парочка излишне любопытных мелких зверьков испуганно завизжала.
— Да дам, дам, — ответил я. — Welcome Drink.[16] За ужином.
— Раз так, парни, то я накрываю, — подошедшая Zicke восприняла сказанное как указание. — Есть почти чистая комната, окна на фасад, подходите.
После такой находки все мои былые планы на месяц начали трещать по швам.
Все пересматривать надо. Теперь-то, да с двумя терминалами, да в две струи! А самое ценное — появляется возможность работать с каналом и без Феди, что развязывает мне… ноги. Без всяких накопительных поставок могу ходить в самые дальние рейды. Кроме того, надо еще разобраться, какие дополнительные ништяки вкидывает оператору режим Спасателя. Объем? Ассортимент дает? Оружие нарезное?
В принципе уже сейчас можно сниматься с места и рвать когти: мы не просто сделали дело, добыча превзошла самые смелые ожидания. Только с такими бойцами попробуй-ка уйди. Не дадут, заклюют! Да я и сам не хочу, недокомплект чувствуется. Недозашибись.
Я подошел к окну во двор, встал рядом с неспешно дымящим Гоблином, достал трубку и кисет.
— Знаешь, Федь, чего-то не хватает в пейзаже, — с несвойственной ему сентиментальностью произнес сталкер, профессионально пряча сигарету за подоконник. — Огонька одинокого окошка обжитого жилья. Представь, единственный свет среди неведомых развалин на краю света…
— И нежный лепет мандолины, ага. Видел кого-нибудь? — бросил я за спину, зачарованно вглядываясь в ночь.
— Не-а, — сказал романтик и неожиданно швырнул во двор третий взрывпакет.
Ба-бах! И опять визг и писк. Фу, все нормально, а то я уже подумал, что Гоблин чрезмерно устал.
— Знаешь, командир, я считаю, что это все — компьютер Смотрящих тупанулся.
— В смысле?
— Здесь комп Кураторов просто тренировался, ему волю дали, вот и беспредельничал на просторе. Бета-версия или вообще бракованная прога. Локалки эти, Промзона, растащенная по углам и вбитая в бетон… Лепил что попало, схему нарабатывал. А где-то стоят реально современные городки и древние каменные комплексы, собранные по уму, нормальные города-крепости.
— Самая правдоподобная версия, Миша, — как-то скорбно отозвался я.
— Как думаешь, могли они здесь пятнашек поселить? В качестве подопытных свинок?
— Вообще-то скотства за Смотрящими не замечалось. Да и какая в том идея, — даже если и не вымрут, что это даст Писателям? Велика хитрость пятнашек забороть.
Поднялся ветер. Тут же зашелестели кусты и деревья, вдали басовой струной загудели конструкции вышки. Облака унесло прочь, и над Мертвым Городом повисла черная стратосфера, притягивающая своей бездонной чернотой. И под ней на территорию после короткого перерыва извне опять заходило что-то необычное, чужое. Чистить тут надо все, чистить! Желательно бронированным веником… Все небо было усыпано яркими мерцающими звездами. Но недолго им висеть над городом: с северо-запада опять подходил дождевой фронт.
— А не сходить ли двум благородным браткам за шаром, Федя? — спросил Гоб, затушив бычок о подошву. — Стремно последний индикатор на улице держать: как бы не подрезали.
— Лучше утром, — сказал я и тут же почувствовал непреодолимое желание дернуть за своим имуществом именно сейчас! Выделившийся андреналинчик переработать захотелось, что ли? — А что, давай, пока он не остыл окончательно! Ребят позову, чтобы прикрыли.
Мы пользуемся только «тепловиками», никаких ПНВ. Дорогие современные тепловизоры куда круче прибора ночного видения, ибо ловят волны длиной 8 — 14 и 3–5,5 μм, работая в областях дальнего и среднего ИК-излучения, а это в разы больше зоны охвата простого «ночника». Правда, они тяжелые и жрут много энергии, поэтому Кастет предусмотрительно запустил небольшой генератор — аккумуляторы подзарядить пора, как и в рациях, которые целый день практически не выключались. Поэтому «тепловики» в большей степени ориентированы на использование в боевой технике, чем в стрелковке. Правда, толковые «ручные» модели уже появились. У нас на вооружении — французский бинокль Sophie фирмы CSF с дальностью опознавания человека до тысячи трехсот метров. И все равно весит он два кэгэ, не расслабишься… Пашет «сонька» при любой погоде. Дым, туман, дождь стеной — не суть, прибор свое отрабатывает. Единственное — водяной пар поглощает тепловое излучение, немного смазывает температурную картинку, на которой появляются небольшие искажения, что несущественно. Есть еще тонкости. Днем землю солнце греет, а ночью поверхность остывает, — в течение суток бывают два периода так называемого термального перехода, когда наблюдаемый объект из-за равенства температур сливается с фоном. Для оператора с опытом феномен не столь проблемен, как для новичка, однако полностью нейтрализовать его проявление невозможно.
