Вадим Тарасенко - Волк с планеты Земля

– А у нас все пока спокойно. За смену ни одной атаки, – сдержанно призналась рация.

– Поплюй.

– Что-что, не понял?

– На моей планете так говорят, чтобы не накликать беду, – пояснил землянин.

– А-а-а, понятно. Так и сделаю. Только тебе придется вытирать мои плевки со стекла.

– Рах, а ты сначала отпусти щиток своего шлема, – тут же нашелся Андрей.

В эфире раздался смех.

Кедров увидел на своем мониторе внутренней связи, как недовольно поморщился Лю в своей кабине.

– Рах, конец связи. Через пятнадцать минут будем у вас.

– Понял, ждем.

Всю оставшуюся дорогу Андрей и Лю не перемолвились ни словом.

«Черт, Лю прав. Во время такого трепа как раз наиболее удобно атаковать – человек отвлекается. И знаю об этом, и все равно отвлекаюсь. Эх, русская душа», – Андрей сделал последний поворот, за которым открылось огромное пространство – подземная пора, освещенная яркими прожекторами, установленными по ее периметру через каждые сто метров. И все равно в огромном помещении царили сумерки – как никак почти пятьсот миллионов кубических метров без единого кванта своего света.

Примерно в километре от входа в пору ярким красным светом мигал проблесковый маяк комбайна.

– Рахад, Кармар, мы вас видим.

– Мы тоже, – немедленно отозвались в комбайне двумя голосами. В них чувствовалась неприкрытая радость и облегчение – смена подходила к концу. Через час они будут на базе, где можно сбросить с себя опостылевшие скафандры, принять ванну и вытащить из холодильника бутылочку барлока.

Андрей подвел транспортер к комбайну строго по инструкции – с левой стороны, на расстоянии полуметра. Кабины, как в транспортере, так и в комбайне представляли собой полусферы, выполненные из прозрачного специального стекла, стойкого к излучению. Поэтому люди обменялись между собой приветственными жестами.

Первым кабину по инструкции должен был покинуть Кедров. Он закрыл щиток своего шлема, еще раз проверил герметичность своего костюма – на внутренней стороне щитка ровным синим цветом светился небольшой синий кружочек – и открыл люк кабины. Сколько раз землянин проделывал эту операцию, но все равно, в момент открытия люка он инстинктивно задерживал дыхание. Легко выбравшись из кабины и перепрыгнув на комбайн, он подошел к кабине, в которой сидел Рахад. Теперь те же действия предстояло выполнить командиру сменяемого экипажа. В это время оставшиеся сидеть в своих кабинах Лю и Кармар застыли в напряженных позах, пытаясь уловить момент зарождения серой волны.

Откинулся люк на кабине Рахара. Не теряя ни мгновения, он выбрался из него. Быстро хлопнув того по плечу, Андрей скользнул на освободившееся место.

– Чмок, – люк плотно сел на место. Тут же включилась установка, заменяя аммиак в кабине на воздух.

– Чмок, – Рахар уже занял свое место в транспортере.

Теперь попасть в комбайн предстояло Лю. Ан-дрей мельком бросил взгляд на мониторы внешнего обзора. Ровным светом горят прожектора, освещая зеленоватые стенки поры. Сноп от света прожектора комбайна направлен на отверстие на высоте метров двадцать. В отверстие входило одно из звеньев манипулятора. Все спокойно. Хотя разве можно визуально увидеть зарождающуюся серую волну? Практически нереально. Бактерии, имеющие микронные размеры, после получения таинственной команды слепляются в тридцатисантиметровый шар за полсекунды. И не спасает даже то, что, как правило, этот шар образуется в ста – ста пятидесяти метрах от своих потенциальных жертв – людей и техники. Эти сто – сто пятьдесят метров шар проскакивает за десятые доли секунды. Скорость пассажирского самолета! Ведь движется не сам шар, а волна уплотнения. Образовавшийся шар тут же и рассосался, чтобы тут же возник следующий, но уже ближе к жертвам. Это как ударная волна ядерного взрыва – передвигается только уплотнение. Попробуй, увидь это и успей отреагировать. Выручает интуиция. Каким-то образом люди способны предугадать появление серой волны. Впрочем, удивительного ничего нет. Ведь живое способно чувствовать живое. И особенно если оба разумны…

Серую волну первым почувствовал Лю, уже стоя на комбайне. Он предостерегающе ткнул рукой куда-то вверх. Его жест мгновенно поняли все. Только одно в данный момент могло привлечь человека, вышедшего из маленького, но комфортного для него мирка кабины – серая волна, серый убийца. Три руки почти одновременно вдавили три зеленых кнопки. Спаренный залп пневмопушек транспортера и комбайна разорвал тишину рудника. Лю не ошибся: таинственная, агрессивная для человека и его творений жизнь подкралась сверху. Ударная аммиачная волна застала ее в восьмидесяти метрах от людей – через сотую секунду должен был последовать небольшой ядерный взрыв, и узкий невидимый рентгеновский луч пронзил бы первую жертву. Молекулы аммиака плотной струей вошли в комок бактерий. На одну живую частичку приходились сотни тысяч еще более мелких неживых частичек, сотни тысяч ударов разогнанных до сотен метров в секунду молекул аммиака. И таинственное поле, сгоняющее бактерии в сверхсложный атомный рентгенов-ский лазер, как пастух сгоняет овец в одно стадо, было побеждено. Его цепкие объятия разжались, и мириады бактерий стали тем, чем и должны были быть – мириадами бактерий, мирно кушающими радиоактивную породу.

Неприятный озноб пробежал по спине. В желудке у российского офицера образовалась какая-то холодная пустота – серая волна! И снова рявкнули пневмопушки. Краем взгляда Андрей увидел, что его напарник успел вновь запрыгнуть в кабину транспортера. Уже легче. Хоть какая-то, но защита. От луча мощностью в десятки тысяч рентген не спасет, но и без него в рудниках Гамеда хватает «прелестей». Тот же радиоактивный фон с десяток рентген в час, который создают все породы, которыми Бог наградил эту планету. Всевышний в тот момент, наверное, пребывал в дурном настроении. Поэтому долго находиться просто в одном защитном костюме – все равно что прогуливаться по Оймякону зимой в легком свитерке. Поможет, но не надолго.

Третью серую волну люди почувствовали, когда еще не успели затихнуть ударные волны, посланные по душу ее сестрички. И вновь вздрогнули шланги высокого давления, подводящие аммиак к соплам.

«Массовая атака. Карусель!», – Андрей слышал о таком явлении, когда одна серая волна сменяет другую, но сам в такую переделку он еще не попадал.

Теперь все зависело от того, сколько времени продлится такая атака, сколько оборотов сделает такая «карусель». Естественно, компрессоры включились сразу, после первого же залпа. Но все равно, больше двух залпов подряд они не сделают. Двух?

И вновь атака.