Меня зовут господин Мацумото! (СИ) - Дмитрий Ш.
— В этом доме есть крысы? — удивились переглянувшиеся полицейские.
— Лично их не видел, но слышал, как между стенками кто-то по ночам шебуршит. Что-то грызёт, скребёт. Понятно же, что это крысы. Кто ж ещё? Не соседи же, — покровительственно улыбнувшись, снисходительно на них посмотрел.
Полицейские нахмурились, уже не спеша уходить. Пообещали уточнить этот вопрос у домовладельца, а я в ответ пообещал не писать гневных статей в сети. Надеюсь, скоро сюда пришлют серьёзную проверку. Крыс возле моей квартиры, которых здесь нет, найдут вряд ли, а вот «жучков», которые здесь вполне могут оказаться, пускай поищут. Слежку я заметил только сегодня, а началась она, вполне возможно, несколько раньше, ещё до заключения моего соглашения с Хироши-саном. Кроме того, его тоже не стоит сбрасывать со счетов, а то что-то он слишком быстро выяснил, кто за мной следит и зачем.
Как мы и договаривались, я временно перебрался к Ёсиде, подальше от разворошённого осиного гнезда. Продолжил усердно работать над фильмом. Проводил работу над ошибками. Искал проблемные места. Ради повышения качества продукта подвергал сомнению всё и вся.
Получив неожиданное сообщение с пожеланием встретиться в уже хорошо знакомом мне кафе, посчитал это забавным. Нет, не то, что мне написала Ёшимацу, хотя и это тоже, а то, что со мной все хотят встретиться и обязательно по личным вопросам. Да ещё в одном и том же кафе. Мне его владелец уже платить должен за рекламу заведения. Я к нему уже третьего состоятельного клиента привожу.
Не став ничего говорить Ёсиде, вновь пошёл выпить чашечку чаю, с намерением хоть в этот раз допить его до конца. Уже знакомый официант поприветствовал меня с улыбкой, как старого знакомого и постоянного посетителя.
— Вам, как обычно? — доброжелательно поинтересовался, не став подсказывать, где мне лучше всего сесть.
Конечно же, на привычном месте, где меня уже ждала очаровательная молодая леди из богатой семьи. Судя по взгляду, ему было очень любопытно, кто я и в чём секрет моего успеха, но спрашивать об этом, естественно, молодой японец не стал.
Поздоровавшись с Ёшимацу, вопросительно посмотрел на девушку, не подавая вида, что я что-то знаю. Глубоко вздохнув, набираясь смелости, убеждая себя, что сделала правильный выбор, она с поклоном извинилась, показывая всю глубину своего раскаяния и искренности.
— Извини. Я была не права. Не мог бы ты помочь мне исправить допущенную ошибку?
В её голосе послышалось сожаление.
— За что ты просишь прощение? — удивился.
— За то, что подвергла твоего друга опасности. Я этого не хотела, но получилось как получилось, — виновато развела руками.
Правильно расшифровав мой взгляд, Ёшимацу объяснила.
— Я поговорила с теми тремя придурками, и они мне всё рассказали. Почти добровольно. Аямэ об этом ничего не знает. Это её не касается. А ты Кондо, ничего не рассказал? — забеспокоилась.
— Нет.
Расслабившись, я откинулся на спинку стула. Она сумела меня удивить.
— Зачем ты хочешь с ним встретиться, если между вами всё закончилось, даже не начавшись? — догадался о характере её просьбы.
— Спасибо за понимание, — девушка признательно кивнула, чувствуя себя уже свободнее. — Вот об этом я и хотела с ним поговорить. Не мог бы ты помочь мне встретиться с ним ещё раз? — немного смутилась. — Я звонила Кондо, но он мой номер не берёт. Аямэ с ним практически не знакома. Единственным связующим звеном остался только ты.
— Зачем тебе это? Разве вы друг другу сказали не всё, что хотели?
— Я хочу помириться и дать ему второй шанс, — призналась девушка.
Такое впечатление, будто она и сама поражена этой мыслью. Разговорив её, узнал, что Ёсида произвёл на Ёшимацу неизгладимое впечатление. Как своей неловкостью, простотой, так и искренностью, надёжностью и храбростью. Он оказался как та книга, которую нельзя судить по обложке. Ёшимацу совершенно не ожидала, что парень отважно ринется её защищать, несмотря на превосходящие силы противника. Его верность друзьям она тоже оценила по достоинству, правда, только уже у себя дома, как следует поразмыслив над случившимся. Своим чутьём девушка безошибочно определила, что сильно понравилась ему, причём не за деньги, не за влияние её семьи, не за большую грудь, а за что-то другое. Что именно, она и хотела выяснить. Ёшимацу честно рассказала мне о своих мотивах. Сказала, что попросит у Ёсиды прощение. Я был бы последней сволочью, если бы не дал другу последнего шанса наладить отношения с девушкой, которой он тоже приглянулся. Сумел чем-то её зацепить. Рад за него.
— Хорошо. Только предупреждаю сразу, обидишь Кондо во второй раз, сознательно, я этого просто так не оставлю. Рассказывай, когда и где хочешь с ним встретиться?
— Только ему об этом не говори, — Ёшимацу испугалась, что, узнав о ней, он не захочет приходить.
Зря беспокоилась, как по мне. Побежит так, что на машине не догонишь.
— Разумеется, — заговорщицки ей улыбнулся. — Устроим ему сюрприз. Кого-нибудь ещё к вашему примирению хочешь подключить, или это будет встреча только для двоих? — уточнил, нужны ли им посредники.
— Сама справлюсь, — заявила девушка, вновь обретя присутствие духа и присущую ей самоуверенность.
Беседа со мной прошла легче, чем она ожидала. Договорившись с Ёшимацу, я обзвонил парней. По итогам «заговора» мы назначили встречу в баре. Списались о ней в нашем чате, чтобы всё выглядело достовернее. Обозначили это событие — собранием друзей в сугубо мужской компании, для обсуждения женских. Однако, по удивительному «совпадению», на эту встречу мы прийти не сможем, а вот Ёшимацу сможет. Ещё я позабочусь, чтобы «мальчик» перед выходом умылся, причесался и хорошо оделся. Ещё в задний карман его штанов незаметно положу резинотехническое изделие номер два. Потом спасибо скажет. Нужно ускорить поиски жилья, а то вдруг Ёсида захочет привести «девочку» домой, а там я. На его диване, с его приставкой, доедающий его ужин.
Всё складывалось довольно хорошо. Даже удивительно как-то. Надеюсь, у них получится создать счастливую ячейку общества.
Я до последнего опасался, что планы вновь изменятся, но этого, к счастью, не произошло. Я закончил фильм. Ёсида, был качественно «подставлен», чему нисколько не расстроился. Вернулся только к двум часам ночи с глуповатой улыбкой и ошалевшим взглядом. Долго ходил кругами по квартире, не давая уснуть. Всё переживал, но уже о другом, вспоминал, не мог успокоиться, поверить в случившееся. Утром, проспав, мне даже пришлось его будить, долго мялся, подбирая слова. В итоге уложился всего в одно ёмкое слово, вложив в него все обуревающие его чувства — Спасибо! Чтобы не смущать его ещё больше, сам бы он никогда не решился
