Принц Шеннийский (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

Вышли на холмик и поняли, что впереди лагерь! Костров двадцать!

— Наемники, — фыркнула Эмилия. — Служанка о ваших рыцарях неделю болтала. Все графство знает, что вы шли сюда. И эти наведались. Там тоже вассалы этой твари. Нужно в лес уходить. В деревнях нас предадут. Крестьяне боятся его гнева. В прошлый раз он спалил все село, где я укрывалась. Из — за предательства одной семьи, сжег тридцать.

Пошли в брод, через реку. Холодная вода скользит по камням, обжигая кожу. Поток пытается смыть нас, но держимся. Гаспар тащит на руках Камиллу. А Эмилия мне в руки не далась, рвется впереди всех, сама меня за руку тянет.

В середине реки вода доходит до груди. Вот тут — то пришлось несладко. Камиллу чуть не унесло течением. Пришлось хватать за что успел… волосы. Визг, как ножом по сердцу, он мог привлечь наемников!

Выкарабкались на другой берег. Щебень загремел громко, оповещая окружающий лес о нашем успешном переходе. Хотели хоть минутку полежать, дух перевести. Долго отдыхать не дали. Конское ржание я воспринимаю очень остро.

Вскочил, хватая арбалет. Помчались к деревьям, которые приглашающе так нависли. Обтекаемые силуэты, освещаемые едва заметной небесной паутиной Великих, казались будто живые. А под ними наш спасительный мрак.

Прижались к деревьям, вслушиваясь. Шум приближающегося отряда заставил замереть, практически не дышать.

— Ищите внимательнее! — Кричал мужчина с факелом в руках. — Они не могли далеко уйти. Да где же охотники с собаками?! Лорд запаздывает!

— Вся ночь впереди, не беспокойтесь, эр…

Отряд прошел мимо в десяти метрах. У меня душа ушла в пятки, я уже просчитал, в какой последовательности начну их убивать. Но два десятка всадников так просто умирать не захотят. Да еще и рядом с лагерем наемников! Сейчас это слишком много. Я устал, у меня израненное тело, нога движется плохо. И что — то с животом. Тупая, ноющая боль иногда сменяется острой. Все терпимо. Амулет валькиек помогает. Но надолго ли это?

Прокралась мысль, что эти и не нас вовсе ищут. Не могли же они так быстро среагировать!

Лес… моя стихия. Не скажу, что ощущаю себя, как рыба в воде. Но эта местность прибавляет мне уверенности больше, чем чисто поле или стены замка.

— Быстро же они, — прохрипел Гаспар, пробираясь сквозь заросли.

— Все служанки обучены оповещать в мгновение ока, — прошипела в ответ Эмилия. — Все боятся Ридли и выслуживаются ему.

Идут след в след за мной. Плетусь на ощупь, на уровне интуиции. Принюхиваюсь к запахам, прислушиваюсь к шелесту листьев. Снова моросит дождь, усложняя мне жизнь, и облегчая поиск собакам.

Жду не дождусь их лая. Затаив дыхание, вслушиваюсь в каждый далекий шум, напоминающий зловещее тявканье.

Земля под ногами стала хлюпкая. Нарвались на болотце. Все трое с опаской. А я с огромной радостью иду вперед. Собаки потеряют след. И это важно! Силы уходят с каждым выдохом. Я потерял много крови. И теперь ощущаю слабость в ногах. Клонит в сон, несмотря на собачий холод.

Слизываю дождь с листьев, это едва утоляет жажду.

— Куда ты нас завел, идиот, — рычит Камилла. — Эй, тут могут водиться змеи.

— Тише, — фыркает Эмилия. — Катэрон знает, что делает. А змеи самые ядовитые были в замке, тебе ли не знать.

— Меня вполне все устраивало, если на то пошло, — выдала маркиза.

— Не говори так, эти унижения снести невозможно. В тебе говорит усталость и страх.

Вода дошла до пояса, поплелись медленнее. Теперь уже с опаской, провалиться глубже. Это не было болото, скорее наводнение. Пару раз раздавался всплеск воды. Девушки пугались. Но я утешал, что бобры резвятся. Тут не джунгли, крокодилов нет, толстых змей, что проглатывают и засасывают, тоже не должно обитать.

Спустя два часа вышли на сухую землю. Устроили привал. Камень эренни уже потух, стоило перейти вброд. Отдал всю энергию воде. Я слышал о таком явлении. Оно не постоянное, но если камень едва держится, то это возможно.

Гаспар неимоверными усилиями не намочил собранный Эмилией мешок.

— Там есть еда? — Уточнил я на всякий случай.

— Нет, — ответила Эмилия. — Уже нет.

Раскрыли мешок, пахнуло гнилью. Продукты давно испортились.

— Там кремний для костра, одежда, нож и рины, — произнесла Эмилия, стуча зубами. — Но стоит ли разводить костер сейчас?

— Нет, — ответил я. Меня тоже трясло от холода.

Эмилия вынула сухую одежду, и они с Камиллой переоделись. А мы с Гаспаром продолжили трястись от холода.

Вскоре двинулись дальше. Шли до рассвета, часто делали привалы. Дремучий лес не заканчивался. Судя по окружающим деревьям, листве, хворосту, атмосфере, витающей вокруг, тут не особо людно. Возможно, охотники пробегают. Но не крестьяне. Тропинок не увидел. Но и диких животных тоже. А так хочется мяса!

Утро. Насобирал хвороста и развел огонь. Едва держусь на ногах. Раны саднят, и думаю, что с животом не все в порядке. Ощущаю, что мной пытается овладеть лихорадка. Держусь, не могу показаться слабым перед этими женщинами.

Разожгли костер, чтобы погреться. Гаспар элегантно обхаживает маркиз. Я же в сторонке. Камилла смотрит на меня брезгливо. И я понимаю, что уже не питаю к ней чувств. Она испорченная, и даже после заточения не стала лучше. Капризная госпожа, привыкшая к теплу.

Что не скажешь об Эмилии. Девушка стала бойцом. Видимо, поэтому ее заковывали, стригли и били.

Посмотрел на нее осторожно, пока она греет руки и отвлекается, глядя на свою подружку. «Мальчишка» с красивыми глазами и сиськами.

Повернула вдруг голову и на меня посмотрела так открыто. Увел взгляд. Белым днем она моего уродства еще не видела. Становлюсь морально слабым. Опасаюсь, что узнает во мне того Катэра, того самого, что обошелся с ней грязно. Того, кто вел себя, как эгоист… Восторжествует, рассмеется. Камилла уж точно будет рада моему клейму.

— Подойти к костру, — предлагает мягко. — Ты совсем замерз.

Не хочу я идти к костру. Ибо меня увидит во все глаза Камилла. Но Эмилия настаивает. Смотрит не как на урода. В ее взгляде доброта и заинтересованность. Она понимает, что мы не из общей массы рыцарей, что сломя голову рвались в лоб. Мы отдельный элитный отряд лазутчиков, единолично перебивший всю охрану цитадели, мага и грозную управляющую обвешанную магическими штуками. Та, видимо, держала женщин в страхе, имея особые полномочия в отсутствие Ридли. Мы вдвоем и только. Трупов чужих рыцарей ведь не было, только стражники лежали.

Подползаю. Камилла кривится, глядя на меня, укутывается в кусок одеяла, что был в мешке припасенном. Переводит взгляд на Гаспара.

— Где войско моего отца? — Спрашивает деловито, голос хриплый, вымученный. Все хотят есть, а сил на охоту ни у кого не осталось.

— Мы не знаем, но граф Дариэль с рыцарями должен быть где — то близко, — отвечает неуверенно.

— А сколько у него рыцарей? — Продолжает Камилла.

— Больше трех сотен, — тушуется Гаспар.

Камилла нервно прыскает. Беззвучный смех, с подтекстом о том, какое мы разочарование и горе убегающие в отсутствие подоплеки в виде плана и людей поддержки. Проще говоря, наш экспромт воспринят с иронией.

Смотрю на Эмилию. И ловлю ее взгляд. Так неожиданно. Но не могу увести свой. Она такая жалкая, не накрашенная, не выспавшаяся и без прически, бледная и худая. Но настолько необычная. Жалкая… если бы. Улыбается мне и подсаживается ближе.

— Спасибо вам, эр рыцарь, — произносит едва слышно. — Что рисковали своей жизнью ради нас. Как поживает мой отец?

— С ним все хорошо, миледи, — выдаю.

Пододвигается ближе.

— Вы дрожите, — говорит деловито.

Ловлю взгляд Камиллы. Меня он напрягает. Хочу отойди подальше. Но Эмилия заключает в свои робкие объятия.

— После того, как мой отец вернулся ко мне, мы были неразлучны, — рассказывает тихо. — Он возил меня на охоты с семи лет. Мы ночевали в лесах, холодных и мрачных. И я скажу вам, эр Катэрон, нет ничего зазорного в таких объятиях. Мы просто греемся. У вас жар? О Великие. Раны воспалены.