Познавший правила (СИ) - Сухов Лео
Через восемь дней стихия, наконец, успокоилась. Тучи пронеслись дальше в сторону континента, небо расчистилось, выглянуло яркое солнце и залило светом руины древнего города. Дул северо-западный ветер, но здесь, южнее Форта Ааори, началось уже жаркое лето, хотя на севере наверняка ещё шли дожди.
Корабли отвалили от берега, подняли паруса и медленно поползли к выходу из гавани. Сначала большие суда двигались медленно, но затем, повернувшись по ветру, пошли быстрее и выплыли в океан. Жизнь возвращалась в привычное русло. Мудрецы иногда выходили на палубу — проверить Тропу Сангари — а я засел на балконе своей каюты и иногда поднимался наверх. Та-ин всё так же сидел в своей каюте — его не запирали, ведь в море бежать некуда. А если захочет свести счёты с жизнью — это его право. Зато эра Зана стала выходить на палубу почаще — ей явно полегчало после приёма противоядия.
Остров с первой стоянкой для кораблей остался позади, а вперёди лежали неведомые земли, где людей не бывало с самого раскола. Вокруг становилось всё жарче и жарче, недалеко был экватор — и там, как мы надеялись, удастся узнать, что происходит вокруг места раскола.
Глава 37
Берег менялся с каждым новым днём. Заросли джунглей — то зелёные, то пестрящие всеми цветами радуги в неспокойных областях — сменились вековыми лесами. Корабли шли на немалом удалении от берега, и невозможно было разглядеть всех подробностей. Однако даже на большом расстоянии было заметно, что деревья просто огромны. Что-то подобное я видел, когда мы преследовали Брагота. Но там была небольшая роща, а здесь образовался сплошной ковёр гигантской растительности.
Иногда нам встречались каменистые пустыри с руинами, оплетёнными плющом, и заросшие папоротниками. Но увидеть их удавалось редко — чаще всего растительность всё-таки одерживала победу над человеческими поделками, полностью стирая следы существования древней империи.
Тропа Сангари восемь дней была пуста и широка. Ка-ра говорил, что мы идём в прибрежном неглубоком море, поэтому и путь такой удобный. На юге, судя по сохранившимся сведениям, должны были быть горы и цепочка островов, между которыми нам предстояло пройти. Некоторые матросы развлекались рыбалкой, вылавливая настолько невиданных обитателей морей, что даже мудрецы разводили реками, не в состоянии ответить на вопрос — как эти рыбы называются. И если в самом начале рыбалки была мысль использовать пойманное в пищу, то после первого дня от этих планов отказались. Мы-то, ааори, съедим и не поморщимся, если, конечно, рыба не будет ядовитой, а вот матросам рисковать не стоило.
По мере продвижения экспедиции на юг вокруг становилось всё теплее и теплее. Впрочем, тут уже больше подходило определение «удушающе жарко». Спасал только свежий морской ветер, иначе все участники экспедиции просто изжарились бы на солнце. По приказу Ка-ра над палубой растянули навесы, под которыми моряки и старались работать, спасаясь от палящих лучей.
На девятый день берег стал приближаться, а на горизонте показались вершины гор. Они были выше, чем Южные или Граничные, а их вершины были укрыты белоснежными шапками, которые не таяли даже в местной жаре. Тёмными ночами казалось, что они светятся от звёздного сияния, оставаясь единственным светлым пятном в ночи. А ещё через несколько дней засветилось и море.
В ту ночь, когда это заметили впервые, почти все высыпали на палубу, разглядывая невиданное зрелище. Но понять, что было источником света — не получилось. И только когда дно поднялось достаточно, через прозрачную воду стали видные огромные заросли шевелящихся от движения воды растений.
— Светящийся риф, — прокомментировал Ксарг. — Наверно, это он. Правда, мне казалось, что он должен быть южнее.
— Светящийся риф, мастер? — переспросил Ка-ра.
— Упоминается в нескольких трудах, — пояснил мудрец. — Когда-то считался одним из чудес света… Но когда доплыть до него стало невозможно — о нём, конечно, забыли.
Ксарг, Соксон, я и Ка-ра стояли на кормовой надстройке, глядя как по мере наступления сумерек из-под воды начинается разливаться свечение.
— Растения как-то впитывают свет, а потом светятся всю ночь, — Ксарг огляделся. — А мы даже не знаем, изменились эти растения или нет. Но по описаниям так оно всё и было…
— А на чём они растут? — поинтересовался я, разглядывая острова света.
— На своих предках, — пояснил Ксарг. — Когда растение умирает — оно каменеет. А на нём растёт новое. И так год за годом, век за веком… Вот так эти скалы и получились.
Риф простирался на многие переходы вперёд — до тех самых островов, которые были нашим ориентиром. Берег континента стал пустынным. Горный хребет не подходил к морю вплотную, но каменистая почва была не слишком удобна для местной растительности. Остались позади леса из исполинских деревьев — их сменили чахлые кустарники, сухая трава и корявые деревца.
Острова оказались ничуть не лучше. Пустынные, выжженные солнцем и просоленные, лишённые источников пресной воды — а значит, и жизни. Они протянулись с востока на запад, преградив путь кораблям. Даже пристать к этим островам было сложно — скалистые берега вздымались отвесными стенами на высоту нескольких шагов, а под ними яростно бились морские волны.
Лишь один остров, на самом краю Тропы Сангари, отличался наличием деревьев и желтоватой растительности. Именно там и предполагалось обустроить второй порт для кораблей по плану эра Ненари. И именно рядом с этим островом Ка-ра решил провести корабли на юг. Между другими клочками суши гребни волн намекали на множественные мели и подходившие к самой поверхности воды рифы.
Обнаружились на острове и остатки старинного поселения. К сожалению, ветер и время оставили от него лишь россыпь каменей. Целый день потратили мы на то, чтобы подвести к берегу корабли и войти в бухту, служившую естественным прикрытием от непогоды. Ещё день ушёл на то, чтобы сначала загнать баржу ближе к пляжу — используя её как пирс для других кораблей — а уже с баржи выгрузить сотню ааори.
Наскоро соорудив укрепления вокруг места выгрузки, ночь мы провели на берегу. Темнота опустилась, как это бывает здесь, в этих землях, практически мгновенно. Вот солнце добралось до горизонта — и, будто сорвавшись с неизвестного крепления, нырнуло вниз, погрузив окружающий мир во тьму.
Многие ждали, что ночь принесёт прохладу, как это бывало в открытом море. Но пригнала она лишь жаркий ветер — ещё более раскалённый, чем днём. И лишь спустя несколько часов жара начала нехотя отступать. А утром с континента снова принесло влагу и жару.
Я злился, сжимал зубы, но держался, скрывая свои чувства. Только Пятнашка заметила моё состояние, но смолчала. Самое неприятное заключалось в том, что я сам не понимал причину злости. Я и раньше ловил себя на подобных приступах, но как-то не обращал внимания или находил себе оправдание. Однако на этот раз причина могла быть только одна — ветер с континента. Дыхание Диких Земель.
Когда я понял это, внутри всё будто заледенело, а я немедленно покрылся холодной испариной. Глядя на мир другим взглядом, я ясно видел, как временами из меня вырываются отвратительные, похожие на личинок комки мудрости, знакомые по землям Линга. И в этот момент я окончательно осознал, что со мной что-то не так. Права была Пятнашка, подмечая это, а я ошибся. Правы были алхимики… и даже Брагот. Я стал злее, я стал жёстче, и я начинал изменяться. Пока медленно, почти незаметно. Я ещё могу держать себя в руках и могу сопротивляться. Возможно, я проживу так многие годы — а, возможно, изменюсь уже к концу путешествия.
Я настолько растерялся и испугался, что на какое-то время погрузился в свои мысли. А мои бойцы приводили себя в порядок, завтракали и поглядывали на своего командира. Когда же я всё-таки совладал со своим страхом, то первым приказом отправил вперёд Кирри с его разведчиками, чтобы понять, чего ожидать впереди.
Хоть это и был самый большой остров, но обойти его можно было всего за полдня. Что разведчики и сделали. Кирри вернулся первым и, опережая моё недовольство долгой отлучкой, сразу доложил.
